00:15 28.08.2010 | Все новости раздела "Демократическая партия "Ерк Узбекистан""

ИСЛАМОФОБИЯ

ИСЛАМОФОБИЯ В ЗЕРКАЛЕ МИФА: ИСЛАМ ОПАСЕН В СВОЕЙ ОСНОВЕ….

Часть 1-я.

«И не Его ли (Слово) все творит и правит».

(Коран. Ограды -7:54. Перевод В. Пороховой).

Я не принадлежу к числу людей, практикующих ислам, т.е. верующим. Но меня всегда глубоко оскорблял и возмущает тот факт, что эта мировая религия подвергается зачастую несправедливым нападкам. И когда читаю, слышу о таких вещах, где бы они ни происходили, то они меня достают, прежде всего, как человека. Во мне спонтанно рождается чувство протеста…Уверен, здесь не играет значимой роли моя этническая принадлежность, страна проживания. Тем не менее, ислам – это вера многих десятков поколений моих предков, которые жили и умирали со словом «Аллах»… Ислам – это родная моя история, часть культуры и души народа, мир его образов и представлений о мире, правил поведения, освященных моралью.

Непроизвольно думаю об этом мире, где всегда происходят большие и малые войны всех против всех – мире, отражением которого является власть насилия и абсурда в соседнем Кыргызстане, где сегодня кровь и боль, свершаются каждый миг подлости, убийства. Мир не желает знать об этих погромах…, он начал забывать и бойню 13 мая 2005. Я желаю на миг тишины. Погружаюсь в нее и вспоминаю …

Во веки – веков не забыть мне просветленного выражения лица мамы во время молитвы. Ее молитв о том, что, не Он ли творит милосердие и призывает к справедливости, не Его ли забота о душе дает силу, уверенность, надежду и любовь…

Но речь, разумеется, не о мимолетностях импрессии, не о том, как ранят выходки «друзей» ислама религиозные чувства сотен миллионов мусульман, не о желании моем выразить личные чувства несогласия в связи с многочисленными словарными дефинициями ислама, считающимися сегодня общепринятыми официальные стереотипы, включая и расхожие представления об исламе. И все же…

Я рефлексирую на предмет озаглавленной темы, озадачиваясь: случайны ли проявления исламофобии? Обоснованы ли эти фобии? Если «да», то чем они вызываются? Какие цели преследуют те, кто камуфлирует свою неприязнь к исламу борьбой против экстремизма и международного терроризма? Чем оборачивается, как следствие, претворение политиками в жизнь идей, советов и предложений исламофобов, например, в Узбекистане?

Впрочем, не будем забегать вперед. Если по порядку и сначала, разумеется, в рамках допустимого и с учетом того обстоятельства, что проживаю «здесь и сейчас», являясь гражданином своей страны, я бы хотел сказать следующее.

Начиная наш разговор, должен сразу оговорить: одной из существенных укоренившихся «истин», на которых держится исламофобия, является миф. Он гласит, что ислам опасен в своей основе и требует сдерживания (см. об этом Марта Брилл Олкотт. Навстречу Будущему: Двенадцать Мифов о Центральной Азии// ж. Казахстан и Мировое Сообщество. №3(4) 1995., с.107).

Чтобы не быть голословным приведу образец такового мифа.

«Ислам – и власть это позднее осознала – невозможно возродить фрагментарно, любой его фрагмент неизбежно влечет за собой реанимацию всего комплекса исламского мировоззрения, включая ислам как форму социально – политического и экономического протеста».

Эта точка зрения принадлежит узбекскому востоковеду – арабисту Баходиру Сидикову, которую он выразил в свое время в статье «Истоки Современной Религиозной Ситуации в Узбекистане» (см об этом ж. Центральная Азия и Кавказ №5 (11), 2000, с.68). Здесь же исследователь делает примечание: «Все рассуждения о том, что необходимо различать традиционный ислам и ислам радикальный с научной точки зрения несостоятельны: ислам всегда радикален, «ручного» «для домашнего пользования» ислама не бывает. Традиционный характер и радикализм ислама – это всего лишь две стороны одной медали» (см. там же, с. 68).

Аналогичную мысль в иной, скрытной форме высказывает историк Лев Вершинин (Израиль). В своем выступлении «Исламский фактор» и особая миссия светской власти» на Международной конференции: «Роль и значение ислама, традиций и обычаев в формировании гражданского общества в странах Центральной Азии» (Ташкент 26-31 октября 2006 г.) израильский ученый, помимо откровенной апологии режима И. Каримова, провозглашает, что «исламский экстремизм» – ересь, выросшая из политических амбиций», что «традиционные культуры народов Центральной Азии не содержали и по сей день не содержат в развитой форме элементов демократических свобод». Оратор не только «понимает» и «объясняет» суть исламского фактора, читай, классического ислама, а предписывает (без кавычек): «…ориентировать массы вести себя в стиле «Богу бого, кесарю кесарево»; «убийца должен быть наказан как убийца, даже если он «воин Аллаха», мятежник – как мятежник, а не как «оппозиционер».

Что тут скажешь. Видно невооруженным глазом, что суждения естественны для апологета экстремизма и террора «сверху», который к тому же запускает в ход сомнительную версию о не готовности народов центральноазиатского региона к демократическим свободам. Не церемонится он и с исламским вероучением, приписывая ему то, чего в нем нет. Извиняюсь, утверждая, что полития якобы априори не присуща классическому исламу. А кто, скажем так, не совсем и во всем солидарен с таковыми доводами, то он и есть исламский экстремист. «Исламский экстремизм – ересь, выросшая из политических амбиций». Итак, залп за залпом! Словом, все де правильно. Миссия светской власти мочить и мочить…

Вместо комментариев отмечу. Полагаю, каждому человеку – мусульманину, мало – мальскому знакомым с текстом Корана, прочитавшему его не предвзято, становится ясным, что Слово это не противоречит принципам демократии. Но по жизни в условиях, установившихся порядков в Узбекистане, получается все наоборот. Тот верующий, кто стремится понять Великую Книгу, достигнуть высокого религиозного сознания, как правило, объявляется экстремистом. Разумеется, нет дела власти до того, что человек находился в духовном беспокойстве, поиске. Казалось бы, принята в мире истина, сформулированная уже полвека назад Мартином Л. Кингом: «религия признающая важность заботы о людских душах, но не затрагивающая общественно – политические и экономические условия, ранящие эти души, – это религия с умирающим духом, ожидающая только того дня, когда ее похоронят. Хорошо сказано: «Религия кончается там, где кончается человек». (см. Мартин Лютер Кинг «Паломничество к Ненасилию»// Этическая Мысль 1991, М, 1992, с. 169).

Он мог заблуждаться, этот верующий, находящийся в духовном поиске, беспокойстве, но подобных ему арестовывают во имя….Неважно «во имя чего». Главное, не истина, не справедливость, а мнимый порядок, зыбкая стабильность и безопасность. Пусть она и держится на резиновых дубинках полиции, насилии, сопровождаемым ложью и еще раз ложью.

Исламофобия – разновидность ксенофобии и собирательное определение для различных форм негативной реакции на ислам, а также связанные с ним общественные явления (см. об этом Википедия). Эта реакция проявляется, по сути, в самом неприглядном виде, будь то касательно личности пророка Мухаммада, критики в адрес мусульман, исламского вероучения и т.д. По признанию некоторых экспертов: исламофобия – вызов для всех. В действительности, она становится одной из гнетущих проблем современности, не исключая и ряд стран, например, из числа постсоветских государств, абсолютное большинство населения которых исповедуют религию ислам.

Факт, что специфические проявления религиозной фобии – боязни ислама и верующих мусульман распространены всецело на уровне государственном. Отчасти «здесь и сейчас» элементы исламофобии имеют место и на бытовом уровне среди «простых людей», равно верующих и не практикующих ислам, благодаря стремлению государства навязывать обществу определенным образом направленные настроения страха перед реальными и мнимыми угрозами околорелигиозного экстремизма. Причем, это построено изначально на лжи относительно истинной природы ислама, ибо классический ислам заведомо толкуется и преподносится «сверху» массовому сознанию превратно. Фактически имеет место подмена предмета разговора об исламе, когда якобы это вероучение след в след повторяет христианское «..отдайте кесарю кесарево, а Божие Богу» (от Матфея 22: 21). Данный момент подобного «усвоения» и «освоения» учения ислама, безусловно, требует комплексного экспертного рассмотрения с позиций богословия вкупе с гуманитарными науками (исламоведения, культурологии, ориентализма, истории, социологии и т.д.). Однако и не специалисту, но человеку рефлексирующему, интеллектуалу при внимательном ознакомлении с текстом Корана в различных переводах с арабского, бросается в глаза то обстоятельство, что не везде ясно представлены суры и аяты, где обозначены далеко не в одном и двух местах о роли Всевышнего в делах политических. Между тем, в Великой Книге при желании каждый может прочесть в текстах с адекватным переводом, т.е. не отступающим от буквы и духа Корана, рядом со словами «Аллах», «Он», «Его», «Ему» следующие ключевые слова и словосочетания. «Принадлежит и создание и власть», «дано повелевать», «творит и повелевает» и др.

В чем же причина, что наблюдается, с одной стороны, умолчание того факта, что классический ислам говорит о нерасторжимости права участия…., а с другой – сознательное искажение духа ислама в вопросах власти? От кого исходят эти умолчания и искажения? Почему? По какой причине? Чем же объяснить то, что во многих странах стало правилом политики участие в политике, в управлении делами государства религиозных партий. Взять, к примеру, Италию, Германию. Христианско – Демократическая Партия (ХДП) в Италии, Христианско – Демократический Союз в бывшей ГДР, Христианско – Демократический Союз (ХДС), Христианско – Социальный Союз (ХСС) в нынешней Германии, представляющие во власти интересы крупных собственников, религиозных кругов населения и т.д. Можно сопоставить и увидеть различие между отдельными странами с мусульманским населением в плане значимости, места, характера участия ислама, исламских партий в политике. В частности, ислам Хомейни – это одно, а ислам в Турции – нечто другое. Впрочем, не будем отвлекаться, потому как данный вопрос, выходит за рамки темы нашего разговора. Вернем его (разговор) в прежнее русло.

Итак, как говорится, Богу богово. В реальном же потоке повседневности нормальным людям, живущим в нормальном обществе, присущ здравый смысл. Они не смешивают сакральное с профанным. Совершенно верно гласит буддисткое изречение, что вовсе ни к чему думать о Боге, когда, например, очищаешь от кожуры картошку. Но до такого состояния сознание человека и в целом все общество должны дорасти, созреть.

Пока же, если иметь в виду, например, узбекистанское общество, то «здесь и сейчас» уровень религиозного сознания населения характеризует замечание муфтия Мухаммад Садик Мухаммад Юсуфа: Был я на арабском Востоке и в иных странах, где много Ислама, а мусульман не видел. У нас же много мусульман, Ислама нет. О чем говорит известный богослов? Понятно, во всяком случае, как я воспринимаю его наблюдение, речь идет о том, что в нашем обществе среди мусульман много показного, истинных же последователей классического ислама не заметно. За таковых же принимают тех, кто появляется на политической арене под маской Ислама. Полагаю, что именно это обстоятельство объясняет существование и развитие феномена исламофобства. Оно в законе. Подтверждением тому также, что здесь повсеместно наблюдается не корректное использование понятий «ислам», «исламский». Называя вещи своими именами должно сказать относительно «верхов», что эти понятия становятся в последние годы, начиная с провозглашения независимости, объектом манипулирования различных политических сил и их «политтехнологов», которые произвольно присвоили себе право обладания ими, их толкования. Результирующая усилий последних: во – первых, привнесение в понятия экстремизм и терроризм религиозной окраски; во – вторых, к внешним проявлениям терроризма и экстремизма автоматически (механически) переносится на их внутреннюю по отношению к государству составляющую. Именно подобное представление о верующем мусульманине как потенциальном террористе и экстремисте однозначно служит прочным основанием в Узбекистане для многочисленных проявлений насилия и террора «сверху» против верующих.

Обострение же исламофобии на западе обусловлено ростом иммиграции мусульман в европейские страны, что в свою очередь дает дополнительные импульсы развитию деформированно – радикальным проявлениям чувства самозащиты и сохранения своей культурной и национальной идентичности человеку запада. Если быть точнее, можно утверждать: исламофобия теснейшим образом связана с этноцентризмом.

Несомненно, у людей запада обостряются фобии, связанные с комплексом «чужой веры, с вкраплением в их сознание формулы: мусульманин – значит чужой.. Однако в этом проявляются и их законные опасения, что многие мусульмане будут вести и уже ведут себя с позиций утверждения таких правил жизни, социальных норм – рамок, которые не только не вписываются в европейские традиции свободы, в общепринятые нормы взаимоотношений между людьми, а и противоречат им. Скажу больше и дальше. Ситуация в западных странах, сопряженная с исламофобией, неоднозначна и в том смысле, что ее проявления вызываются, помимо всего прочего, масштабом энергии самоутверждения мусульман, среди которых немало тех, кто является сторонником функционирования общества всецело на неверно истолкованных принципах ислама. В самом же деле, перефразируя суждение узбекского оппозиционера, ни люди стран христианской культуры, ни мусульмане – мигранты не честны перед собой и между собой. Ни первые и ни вторые, не желают найти общий язык, понять друг друга. Тогда как, если бы они хотели, то давно «обнаружили» удивительную похожесть Демократии с Шариатом, с восторгом увидели и похожесть Декларации Прав Человека с правами человека в Исламе. Они увидели бы, что в основе Демократии лежит ничто иное, как христианство, тот же самый Шариат, только подпорченный предрассудками поздних переписчиков.

Читаю, вникаю в смысл этих слов и все больше задумываюсь над явлением исламофобии. В голову идет теперь афоризм Людвига Витгенштейна (1889-1951): «понимание – это всего лишь частный случай непонимания, непонимание между людьми естественно, а понимание – это тяжкая работа, которую, если мы не делаем, то естественность непонимания переходит в фазу взаимного отторжения».

Остается добавить к приведенному изречению основоположника аналитической философии: если в мире продолжаются дела, связанные с фобиями Ислама и фиксируется тенденция перехода непонимания в фазу взаимного отторжения, то значит, это кому – то нужно.

Кто знает, быть может исламофобия является одним из ключевых вопросов современности, которые находятся просто на острие ножа.

Продолжение следует.

Бахадыр Ф. Мусаев, социолог. 26 -27. 08.2010 Ташкент

Источник: Демократическая партия Узбекистана Ерк Узбекистан