Караганда 4 ноября пережила настоящую массовую истерию. Горожане пугали друг друга страшилками о взрывах в автобусах, кражах детей из детсадов, отрезанных головах и прочими ужасами. Кто и зачем запустил слухи, которые вызвали панику среди жителей Караганды, полицейские до сих пор не знают. Своим мнением на этот счет поделились с журналистами местного издания "Новый вестник" общественные деятели и просто известные и уважаемые люди города.

Юрист бюро по правам человека и соблюдению законности Анатолий Ким:

- Многим людям выгодно.  И официальным должностным лицам выгодно нагнетать эту обстановку страха. Недавно был принят новый закон о религии. И под эту марку нужно закручивать гайки с экстремизмом, терроризмом. А то, что в Атырау взрывают – так там какой-то дурачок, извините, но не террорист. Это никак не клеится, с версией о террористическом акте. Это акт какого-то сумасшедшего или обманутого , спровоцированного человека. Ну, какой террорист пойдет взрывать себя на окраину, в мусорном бачке? Смысл этого теракта? Лично я считаю, что паника нужна для того, чтобы показать, что действуют какие-то экстремистские течения, с которыми нужно бороться. И граждан нужно к этому готовить – иначе будут взрываться автобусы, тройлейбусы, трамваи и так далее. Это нужно для того, чтобы спецслужбы чувствовали себя вольготнее. Чтобы было так сказать оправдание перед населением. Мол, ребята: мы обязаны это делать, негодяев нужно пресекать, смотрите, что делают! А негодяи ли это делают? Вот это вопрос большой. Это мое личное мнение.

Пресс-секретарь «Экомузея» Руслан Телегин:

- Мне кажется, есть такое понятие, как коллективное бессознательное. Это такая массовая истерия. И тут не важно, от кого ты это слышишь. Это приобретает лавинообразный характер. Потому что я столкнулся с тем, что слышал это от вменяемых умных людей с двумя высшими образованиями и видел, в каком паническом состоянии они пребывают. А выгодно это тем силам, которые хотят запугать общество. Для того, чтобы совершить теракт, обычно идут в метро, в аэропорт, в автобус, концертный зал, где очень много людей. А у нас терроризм какой-то гуманный получается. Все подрываются как-то так очень аккуратно, без жертв. Только сам взрывник погибает. Террор – это всегда послание. И оно доходит до общества очень  быстро тогда, когда это сопряжено с большим количеством жертв. Мне кажется, что это все придумано внутри страны. И не исходит из других стран, от террористов-ваххабитов, несуществующих организаций. Это все сделано здесь. Есть же опыт России конца 90-х начала 2000-х годов. Там тоже взрывали по расписанию. Я думаю, что это в принципе откатанная политтехнология. Как бы это цинично не звучало. Я считаю, что это все плоды наших специалистов.

Директор ОО «Благо» Юрий Криводанов:

- Слухи о терактах? Да вы что! Первый раз слышу. У нас в Караганде? Много с кем общался, и в компании сидел – никто даже не слышал. Но моя личная версия, это выгодно только власти. Впереди выборы, нужна консолидация и все прочее. Это же стандартная схема. Все так работают – американцы, россияне. У нас, вроде, не так сильно это развито, но вот американцы с россиянами другого и не видят способа, как только кого-нибудь взорвать, а потом мужественно ловить Бин Ладена, которого, может и в живых-то уже нет. Я вам скажу так: организовать серьезное мероприятие очень сложно, даже если это мероприятие легальное, никому не поперек горла. А организовать такое – это под силу организациям с многомиллионными бюджетами, с менеджментом мирового уровня. Я оцениваю значение Казахстана очень высоко, но не настолько, чтобы организации, которые занимаются терроризмом, уделили бы нам внимание.

Директор кинотеатра «Ленина» Игорь Нестеренко:

- Выгодно было тем, кто хотел дестабилизировать обстановку в обществе. С какой целью? Об этом можно гадать. Жаль, что у нас люди настолько подвержены паническим настроениям. К счастью, государство у нас есть, силовые структуры со своими задачами справляются. И, видимо, чем невероятнее утка, тем люди в нее охотнее верят. Понятно, что мы все накачаны сообщениями СМИ о событиях в ближнем и дальнем зарубежье. Ситуация в Казахстане, при всей неоднозначности политической и социальной обстановки, не предполагает таких панических настроений. Я не знаю, кто распространял слухи. Это было по принципу «одна баба сказала». Из уст в уста, с сотового на сотовый. В интернете просто какая-то истерическая вакханалия началась. И можно понять, чиновников и педагогов, которые, перестраховавшись, испортили детям каникулы. Потому что у нас где-то пять школ отказались от уже оговоренных посещений того же «Кота в сапогах». Кто-то даже уже билеты купил и деньги внес. Теперь они попросили перенести дату посещения на какой-то неопределенный срок. В пятницу, в субботу звонили, предупреждали. И сегодня понедельник – не похоже на каникулярный день. У нас тут практически никого нет.

Заместитель директора КГКП «Шахтер» Айгуль Дементьева:

- Любой здравомыслящий человек, особенно тот, кто часто копается в интернете, знает, что в обязательном порядке находится свидетель, который снимает аварии и скидывает видео в интернет. И мы все смотрим на то, что произошло три минуты назад. А здесь – ни одной фотографии, никакого видео. Тем более сказали, что произошли взрывы в центре города, где столько людей ходят. Да это смешно! Как можно было поверить? Есть такая категория людей, которая хочет посеять панику и рознь. Отложили приезд президента по приему наших социальных объектов. И кто-то решил дестабилизировать обстановку. Я не буду говорить, что это ваххабиты. Я прочитала о том, что после того, как тюрьмы передали в ведомство МВД, там стали ужесточать режим и в частности запретили нашим заключенным читать намаз. Может, распространение слухов – один из способов сказать об этом. Может, так они хотят обратить внимание. Это мое субъективное мнение.

Председатель гендерного информационно-аналитического центра Наталья Усачева:

- Очень хорошо подогревали слухи учебные заведения. В тот день в некоторых были отменены занятия. Старая знакомая позвонила мне, она преподает в училище искусств, там у них распустили студентов. Потом ее ребенок должен был пойти на плавание, тоже позвонили, сказали, что не надо приводить, поскольку опасаются теракта. Мы как раз в пятницу ездили в департамент труда, там сидела заместитель начальника и при ней была ее дочка десяти лет. Потому что в школу не взяли. Сказали, чтобы они по улицам меньше ходили. Я не поверила с самого начала. Как-то не очень было все правдоподобно. Видимо, кому-то нужно нагнетание, паника. Думаю, что люди, близкие к ваххабитам, проводят проверку. Это распространение слухов с целью понять, что люди будут делать. Испугаются или нет. Это чаще всего нужно каким-то радикальным оппозиционным группам, которые выдвигают  какие-то свои требования. Не всегда это известно народу. Но они предупреждают, что, дескать, если вы не уступите (может, кого-то надо избрать, протиснуть какой-то закон), то сами будете виноваты. Экстремисты шлют предупреждение.

КОММЕНТАРИЙ ПСИХОЛОГА

Почему люди верят в слухи?

- Слухи о взрывах и жертвоприношениях были распространены для того, чтобы посеять в людях страх, спровоцировать беспокойство и панику, – объясняет психолог Александр Пак. – В принципе, это получилось. Возможно, у слухов был идеологический подтекст. Особенно учитывая то, что их распространяли в преддверие Курбан айта. Этот мусульманский праздник связан с жертвоприношением. Это особый религиозный обряд, который предусматривает принесение в жертву животного. Но смысл этого слова можно исказить и придать ему другой, зловещий смысл. Информация искажается, так и создаются слухи. В распространении слухов особое значение имеет их недосказанность и таинственность. Поэтому они анонимны. События, которые заложены в сюжет слуха, затрагивают основные человеческие ценности. В нашем случае – это дети, их жизнь и здоровье. Как правило, человек боится за себя и своих близких. Не зря же люди, когда поползли слухи, побежали в школы и садики забирать своих детей, – говорит психолог Александр Пак. – Механизм воздействия слухов довольно прост. К примеру, газете или телевидению можно не верить. А вот если о жутком событии мне рассказал родственник или близкий друг, то, конечно, я им поверю. Вот на это и расчет был. Если знакомые вам десять человек скажут примерно одну и ту же информацию, то вы, вероятнее всего, примете ее за правду. Любой слух возможен при одном условии – если он имеет эмоциональный отклик у человека. А передатчик информации в лице знакомых и близких быстрее всего способен вызвать эту реакцию.

- На что жуткие слухи могли спровоцировать людей?

- Когда возникает паника, люди думают: «А что будет потом?». И в поисках ответа легко домысливают себе много страшилок, вспомнив сценарий из фильма-катастрофы, – отвечает психолог Александр Пак. – Люди поддаются ажиотажу, бросаются покупать соль, сахар, муку, запасаться товарами первой необходимости. Если в этот момент человек находится в какой-нибудь деструктивной секте, с ним может быть все, что угодно, вплоть до крайностей. Люди с неустойчивой психикой под предводительством своих сектантских лидеров могут пойти даже на самоубийство. «Уже все, – думают они. – Жить незачем. Конец света пришел».

- Как справиться с психологическим напряжением?

- Надо отнестись к слухам с юмором, обсмеять их. Здоровая ирония и сарказм в этом случае лучшие помощники. Любая страшная история перестает быть страшной, если человек начинает смеяться.