15:45 26.09.2007 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
В Речицком ИВС установили видео
12:35, 26 Сентября |
25 сентября речицкий активист ОГП Леонид Невар после 6 суток ареста вышел на свободу. По примеру бывшего политзаключенного Сергея Скребца, он добился, чтобы к нему обращались «незаконнозадержанный» и даже «политический».
Леонид Невар 19 сентября был осужден судьей Анатолием Стрельченко по статье 17.1 Административного кодекса (мелкое хулиганство). Оппозиционера обвинили в том, что он нецензурно ругался на идеологического работника Речицкого райисполкома г-на Тумиловича. Его показания подтвердил замдиректора лесхоза, он же народный заседатель районного суда, г-н Данильченко.
«Данильченко я увидел впервые в жизни в суде, — сказал Леонид Невар. — Тумиловича раньше встречал, но не знал, кто это. Он написал, что я 18 сентября на перекрестке улиц Ленина и Турчинского в 10 часов ругался на него матом и угрожал. А Данильченко якобы шел мимо и все слышал. Тумилович заявил, что я был одет в сине-серую куртку. Такой куртки у меня нет вообще. Я в тот день был одет в черную куртку и в это время разговаривал с соседями».
По словам Леонида Невара, его задерживали, как рецидивиста. В районе трех кварталов, где находится дом активиста ОГП, стояли посты милиции и лиц в штатском. Его задержали на улице три человека в гражданской одежде. «Я потребовал в милиции, чтобы оповестили супругу и адвоката, — отметил он. — Больше двух часов этого не делали. Замначальника милиции Игорь Маевский пытался выкрутиться, говорил, что адвокат предоставляется в течение трех часов. Я заставил его открыть кодекс, пальчиком тыкнул и показал, что адвоката обязаны предоставить с момента задержания».
Судья Анатолий Стрельченко не пустил на суд сына и жену, допустив лишь адвоката. После суда Леонид Невар был доставлен в изолятор временного содержания. Около 3 лет назад активист ОГП уже отбывал 10 суток ареста, когда предприниматели избрали его возглавлять забастовочный комитет.
«С тех пор в Речицком ИВС ничего не изменилось, — рассказал Леонид Невар. — Кроме того, что когда я там находился зимой три года назад, не было стекол, а сейчас стекла поставлены. Ремонт никакой не сделан. Стены, как и были: наляпаны штукатуркой, на них слой грязи, плевков. Людей не выпускают в туалет, выводят только в 6 вечера и в 6 утра. Вместо туалета в камерах стоят трубы, примерно 70 см высотой, заваренные снизу, и диаметром 40 см. Вот в эти трубы все «ходят» и целлофановыми пакетами накрывают, чтобы меньше вонь распространялась. Содержимое труб никуда не сходит. Просто раз в неделю арестованных заставляют выносить парашу и вылить в яму. У нас это было в субботу, когда шли «Дожинки».
В первый день ареста меня поместили в первую камеру, там находились 15 человек. Хотя на нарах, там сбитые доски от стены до стены, только 10 человек лежали прижавшись друг к другу. Остальные 5 стояли. Но никто не спал, кроме пьяных, которым все равно.
Я на правом ухе у себя поймал клопа, затем еще парочку. Одному человеку клопы искусали шею, у него чирьки, его возили в больницу и разрезали их, прочищали. Клопы — это же разносчики заразы, а с нами туберкулезный сидел. Зато за это время в ИВС успели установить в камерах видеонаблюдение».
Утром я потребовал адвоката и заместителя начальника милиции Игоря Маевского. Перед обедом начальник милиции пришел. Я ему предъявил претензии: «Почему вы за три года не отремонтировали изолятор? Вы денег на видеокамеры нашли, а на ремонт здания нет. Почему дворика нет, людей не выпускают гулять, почему литературу не дают читать? Почему ваши подчиненные как в милиции, так и в ИВС так ругаются матом, что у меня уши вянут?»
Милицейский начальник разоткровенничался, что он всего три месяца на своей должности. Он посчитал смету: на ремонт ИВС нужно 50 миллионов белорусских рублей. Он обращался во время «Дожинок», чтобы эти деньги дали. Средства выделены не были.
Деньги пущены на пляжи, арык выкопали на Щукином болоте. Сметная стоимость выкопанного пруда — 600 миллионов белорусских рублей.
Я Маевскому сказал, что если меня не переведут в другую камеру, то я объявляю голодовку. К вечеру пришла адвокат и меня перевели в другую камеру — 3 метра на 1,3 метра. Со мной там было три человека, потом мы остались вдвоем.
Кормили ужасно. Утром — чай с сахаром и черный хлеб. В обед — суп или борщ, не знаю, как это назвать, и ложка каши и котлета. Вечером — чай с хлебом без сахара, если это можно назвать чаем. Щи или суп — это помои: вода и крупа или вода и капуста. По ложечке, максимум по две давали гречневой каши и котлету непонятно из чего размером со спичечный коробок. Правда, на «Дожинки» наложили целую миску каши и дали сосиску.
Антисанитария страшнейшая. Александр Григорьевич очень хвастается, что еврокоровники строит. Так пусть бы он сначала приехал в Речицу и посмотрел, в каком свинушнике содержат людей, а не коров».
Как сообщил Леонид Невар, на второй день ареста он написал жалобу прокурору Речицы и в областной суд. В них он указал, что его оклеветали, и свидетели могут это подтвердить. «Только на пятые сутки ареста, когда заканчивался срок обжалования, начальник ИВС Геннадий Щевкун занес в месте с адвокатом жалобу в районный суд, — отметил Леонид Невар. — Со слов начальника изолятора, в прокуратуру жалобу он отнес. Если бы не адвокат, то жалобы без действия остались бы лежать в Речицкой милиции».
Обсудить новость на Форуме