19:30 27.08.2007 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Дочь Веры Хоружей: «Какое я имела право обижаться на мать?!»
16:39, 27 Августа | Мария Эйсмонт,
Одна из центральных улиц Минска названа именем ее матери — Героя Советского Союза Веры Хоружей. Свою мать Анна Сергеевна Шляпникова практически не помнит. Когда в 1942 году немцы расстреляли витебскую подпольщицу Веру Хоружую, Анечке не было и пяти лет... Анна Сергеевна была искренне удивлена, что кто-то проявил к ней интерес и сумел разыскать. С 1946 года Анна Сергеевна живет в Москве. В одну из жарких августовских недель вместе с внучками Надеждой и Анной она приехала в Минск. "Решила показать девочкам родину их легендарной прабабушки, — говорит Анна Сергеевна. — Улицу Веры Хоружей в Минске, Хатынь, Курган Славы... Да я и сама не была в Беларуси более 20 лет. Приезжала последний раз в 1984 году, на 40-летие освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков".
— Вас, наверное, приглашали на торжества как дочь Героя Советского Союза?
— Нет, тогда, как, собственно, и сейчас, я была в Беларуси с частным визитом. Только в 1984 году успела посетить Пинск, где мы жили с родителями накануне Великой Отечественной войны. Дом, в котором семья в мае 1941 года получила двухкомнатную квартиру с отдельной кухней, не сохранился. Была перестроена и старая деревянная гостиница “Припять”, где в основном и жила семья в Пинске. В 1984 году я ездила и в Телеханы, откуда родители переехали в Пинск. Там мне удалось отыскать наш дом. Он был слегка перестроен, на стене висела мемориальная доска, свидетельствующая о том, что здесь жила Герой Советского Союза Вера Хоружая.
— Анна Сергеевна, воспоминания о матери сохранились в Вашей памяти?
— Практически ничего не помню. Ведь по сути я с мамой и не жила. Я родилась в октябре 1936 года на Балхаше, куда мама добровольно и, как написано в ее биографии, по зову сердца приехала на комсомольскую стройку. В 1937-м ее арестовали. А потом, когда маму освободили — это был 1940 год, мы вернулись в Беларусь. Помню, как мы все вместе встречали Новый 1941 год. Мама, папа, я... Мне тогда было уже 4 года. Вот, пожалуй, и все воспоминания, связанные с мамой...
После ареста Веры Хоружей муж сразу отказался от нее
— А что случилось в 1937 году? За что арестовали Вашу мать — участницу Гражданской войны, члена партии с 1921 года?
— Это случилось на Балхашстрое. Шел 1937 год. Сегодня не надо рассказывать, что это было за время. Мама попала в руки НКВД, естественно, случайно. Она искренне верила в идеи советской власти. Но кто-то, видимо, написал донос, вспомнили, что в конце 1920-х годов мама вела подпольную работу в Западной Беларуси. Ее обвинили в шпионаже, в том, что она работала на польскую разведку. Но каким-то чудом разобрались, хотя и продержали в тюрьме почти 2 года. Однако об этом факте ее биографии в советские годы нигде не писали.
В 1940 году мы вернулись в Беларусь. Мама сначала работала в горкоме ВКП(б) в Телеханах, а потом мы переехали в Пинск. Муж мамы — Сергей Гаврилович Корнилов работал заведующим военным отделом Пинского горкома партии.
— Вы не пытались подробнее узнать, что же случилось в 1937 году с Вашей мамой? В начале 1990-х были открыты архивы КГБ...
— Не пыталась. Маму ведь арестовали на Балхашстрое, а это невесть где. Да, собственно, и зачем это было нужно? Узнать имя человека, который написал донос на маму?! Ну узнала бы, что дальше? Мне не хотелось ворошить ТО прошлое. Я знала, что, как только арестовали маму, от нее отказался ее муж, мой отец. Сергей Гаврилович Корнилов — второй муж мамы. Но именно его я считала и считаю своим отцом.
— Может быть, из архивов КГБ узнали бы имя Вашего настоящего отца?..
— Зачем? Вот еще!!! Я даже думать о нем не хочу. Не знаю, кто этот человек, и знать не хочу.
— Анна Сергеевна, биографию своей мамы Вы изучали по воспоминаниям родственников или по публикациям в прессе, заметкам в энциклопедиях?
— Воспоминаний, сведений о маме осталось немного. Никто ничего о ней толком рассказать и не мог. Даже бабушка, брат и сестры мамы. До революции семья Хоружих из Бобруйска, где, к слову, в 1903 году и родилась мама, переехала в Мозырь. Мама закончила тамошнюю гимназию. А с 1919 года она уже жила вне семьи. Ей было 16 лет, когда она ушла на Гражданскую войну. В конце 1920-х Вера Хоружая вела подпольную работу в Западной Беларуси. В 1932 году польская полиция ее арестовала, она несколько лет провела в польской тюрьме, потом вернулась в Советскую Беларусь. Но не к родителям, а на партийную работу.
— В семье Хоружих Ваша мама была единственной активисткой или все так же рьяно сражались за установление советской власти?
— Пожалуй, мама одна была такая... Ее младшая сестра Любовь тоже была комсомолкой. Но это потому, что возраст подошел. А средняя — Надежда — была вне политики. И брат Василий тоже.
— Анна Сергеевна, когда я читала в энциклопедии биографию Вашей матери, меня тронули строчки, где описывалось, как Ваша мама уходила в партизанский отряд. Якобы Ваша бабушка сама благословила ее на борьбу с немцами и сказала: мол, иди, воюй, дочка, а я за твоими детьми присмотрю. В то время Вашему младшему брату Сергею было всего лишь полгода. Неужели так все и было?
— Я думаю, что остановить маму было невозможно. В первые дни войны, защищая Пинск, погиб ее муж Сергей Корнилов. Мама хотела отомстить за него, за весь народ. Такой она была... Мой брат родился, когда отца уже не было в живых. В честь мужа мама назвала его Сергеем. А, уходя в партизанский отряд, она действительно оставляла нас с бабушкой и своими сестрами. В это время у тети Нади тоже было двое детей, мы жили все вместе в эвакуации в Пензе. Тетя Надя кормила грудью свою младшую дочь и заодно моего брата Сергея.
— Где похоронена Ваша мать, Вы так и не узнали?
— Нет, конечно. Пройдя инструктаж в Москве, в 1942 году мама была переброшена через линию фронта в Витебск, где возглавила группу подпольных работников. Они собирали разведывательные данные для командования советских войск, провели много диверсий на железной дороге. Но фашисты напали на след группы, осенью 1942 года мама и другие подпольщицы были арестованы. Немцы вроде бы вывезли их на окраину Витебска и там в каком-то овраге расстреляли. Это все, что известно... К слову, неизвестно, где похоронен и мой отец. Сергей Гаврилович Корнилов погиб у деревни Заполье Пинского района, но где похоронен, к сожалению, установить не удалось.
Именем матери воспользовалась только один раз
— Анна Сергеевна, а каково оно, жить с ощущением, что Вы дочь Героя Советского Союза?
— Не знаю даже... Жила как все. На моей работе, например, никто не знал, что я дочь Веры Хоружей. Почему я должна была этим хвастаться?! Я к подвигу мамы не имела никакого отношения.
— Материально советская власть помогала детям Героя Советского Союза?
— Звание Героя маме присвоили только в 1960 году, к тому времени я уже закончила московскую Тимирязевскую академию, работала. А до этого времени никто ничего о маме не говорил. Нас с братом воспитывала мамина семья, как сироты мы получали пенсию по потере кормильца. Копеечную, конечно. Но тогда все так жили.
— А мне казалось, что родственники погибших на войне героев имели много льгот. И телевизор вне очереди, и телефон, и квартира...
— У матерей и жен героев войны льготы были. А у детей нет, только пенсия, которую выплачивали, правда, до тех пор, пока мы не пошли работать. Других льгот не было даже тогда, когда маме присвоили звание Героя Советского Союза.
— И Вы никогда не воспользовались именем матери? Ведь жили в годы тотального дефицита...
— Признаюсь честно, один раз было.
Так получилось, что после войны вся семья Хоружих переехала из Беларуси в Москву. Еще с довоенных лет в российской столице жил мамин старший брат Василий со своей женой и детьми. Он решил, что вся семья Хоружих должна жить вместе. В 1946 году из Беларуси в Москву по железной дороге он перевез большой бревенчатый дом, где все и поселились. Бабушка, мамины сестры с семьями и я с братом Сережей. Но время шло, Москва расстраивалась, и в один прекрасный момент нам объявили, что нас будут расселять. К тому времени я уже была замужем, мы с мужем воспитывали двоих детей. Моей семье квартиру выделили на самой окраине Москвы, причем на противоположном конце от работы моего мужа. На все наши просьбы подыскать другой вариант отвечали категорически: “Нет”. И тогда я написала письмо на имя тогдашнего руководителя государства Леонида Брежнева. Писала, что я дочь Героя Советского Союза Веры Хоружей, вспомнила, что в присуждении звания моей матери он тоже сыграл свою роль. Именно подпись Брежнева как Председателя Верховного Совета СССР стояла на грамоте о награждении Веры Хоружей званием Героя. И это сработало. Нам выделили квартиру в новом доме на Дмитровском шоссе, который построили для сотрудников Тимирязевской академии — в то время я уже там преподавала.
— Анна Сергеевна, а почему звание Героя Вашей маме присвоили спустя 15 лет после войны? Кто-то хлопотал об этом? Может быть, Ваши родные?
— Нет, что вы! Для всей нашей семьи это было так неожиданно... Вдруг в конце 1959 года корреспондент газеты “Правда” Иван Новиков поместил материал о маме, рассказал о ее судьбе, и все завертелось. В 1960-м маме присвоили звание Героя Советского Союза. Я думаю, что, возможно, инициатива исходила от маминых коллег по работе в партии еще в 1930-е годы, ведь всех ее соратниц по витебскому подполью немцы расстреляли. Погиб и командир партизанского отряда Василий Захарович Корж.
«К дочери я обращаюсь только по имени»
— Анна Сергеевна, одолевало Вас чувство обиды на маму? Не будь она такой рьяной сторонницей советской власти, кто знает, может быть, и не ушла бы на войну, осталась жива, растила бы Вас с братом.
— Никакой обиды не было. Какое я имела право обижаться на нее, осуждать?! Это был ее выбор... Но то, что были в жизни моменты, когда хотелось прислониться к маме, положить голову именно на ее плечо, поделиться самым сокровенным, а мамы не было, это, конечно, переживала тяжело... Я ведь и свою дочь дочкой никогда не называю, обращаюсь к ней только по имени. А все потому, что это слово в свой адрес никогда не слышала, только Аня да Аня.
— Тети не заменили маму?
— У нас были прекрасные отношения, но ведь у каждой были свои дети... Я очень благодарна им за все — и дяде, и тетям. Если бы не родственники мамы, мы с братом оказались бы после войны в детском доме.
— А как сложилась судьба Вашего брата?
— Он закончил физический факультет МГУ. Долгое время работал в Институте математики им.Стеклова в системе Академии наук СССР. Он владеет многими иностранными языками, часто бывает за границей. И сейчас еще работает. Неоднократно приезжал в Беларусь, несколько раз был в Витебске, Пинске. Воспитал двух дочерей.
— Вы свою дочь назвали в честь мамы?
— Да, Верой. А сына в честь отца Сергеем. Я и фамилию мамы до замужества носила. Если бы муж не настаивал, сохранила бы ее и после свадьбы. Но муж считал, что в семье должна быть одна фамилия. Я его очень любила, поэтому согласилась.
— Семья для Вас стала главным в жизни? Или Вы, как мама, активно занимались общественной жизнью?
— Мне кажется, я нашла золотую середину. Хотя была очень активной девушкой. И на целину ездила, и спортом занималась, и профоргом в Академии была. Наверное, сказывались гены мамы. Говорят, я и внешне на нее очень похожа, почти одно лицо. Но без семьи я свою жизнь не представляю. Очень ценю свое семейное счастье, люблю детей, обожаю внуков...
Обсудить новость на Форуме