20:15 27.05.2007 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Слово и дело
17:03, 27 Мая | Вадим Казначеев,
Бывший единый кандидат на Конгрессе демократических сил объявил о своей особой позиции. Впечатление она оставила весьма странное.
После президентской кампании весны 2006 года естественно, что единый кандидат должен был отчитаться за проделанную работу. Впрочем, этот аспект занял не так уж много места в выступлении Александра Милинкевича – однако внимание уделено всё-таки было. Бывший кандидат оценил президентскую кампанию как успешную. «Когда некоторые говорят: “Вы опять проиграли”, – это неправда! Считаю, что эта кампания была одной из лучших, какую смогла сделать оппозиция». При этом Милинкевич подчеркнул, что кампания выгодно отличалась от той, которая была в 2001 году.
Есть поговорка: «Сам себя не похвалишь – ходишь как оплёванный». Как зафиксировали многие, кампания 2006 года как раз мало отличалась от того, что было 5 лет назад: наоборот, между ними проводились прямые параллели (не случайно возникло выражение «Гончарик-2»). Несколько иным было, скорее, состояние общества – но не оппозиции, и не качество её работы.
Что касается Площади – то, безусловно, нельзя сказать, что она возникла совсем уж спонтанно: предварительная работа была проведена – однако при этом многократно отмечалось, что, на декларативном уровне призывая выйти на Площадь, единый кандидат оказался абсолютно не готовым к тому, что люди действительно на неё выйдут. Как свидетельствуют защитники палаточного городка, они обращались к Милинкевичу с просьбами о конкретной помощи и о плане действий – в ответ на что он только разводил руками. В результате я лично, разговаривая с ребятами – на Площади, в тюремных и судебных коридорах, в камере – ни разу не услышал тезиса, что Милинкевич является реальным лидером (хотя не сомневаюсь, что люди, которые его таковым считают, там были – однако то ли их было слишком мало, то ли с учётом реальной ситуации они просто стеснялись высказывать такую позицию). В лучшем случае его готовы были воспринимать просто как символ, ну, единый, мол, кандидат – в худшем же наделяли такими эпитетами, которые я остерегусь здесь привести по этическим соображениям.
Если же говорить не о Площади, а о самих «выборах», – то, конечно, не подлежит сомнению, что никаких выборов в нашей стране нет. Однако при этом социологический опрос, проведённый Службой Гэллапа за полгода до «выборов», показал следующее: 60 с лишним процентов белорусских избирателей предпочли бы на посту президента Беларуси «нового человека» (фамилию опрос не предусматривал), нежели Александра Лукашенко. Тёзка же действующего (правдами-неправдами) главы государства реально набрал, конечно, не те «6%», которые ему нарисовал официоз – однако чуть более 20 процентов. Т.е., треть того потенциала, который был. Едва ли такой результат можно расценить как хотя бы сколько-нибудь успешный. Объективно эта кампания была, скорее, провальной, и мало чем отличалась от кампании 2001 года.
Что же касается других тезисов А.Милинкевича, то у меня они не вызывают большого желания их оспаривать. Обращаю, однако, внимание на разительное несоответствие между словами и делами.
«Сейчас люди разуверились, потому что более чем за год мы так и не смогли организовать работу. Я, как председатель Политсовета, видимо, несу за это наибольшую ответственность». Тут и в самом деле не поспоришь – сомнения вызывает разве что слово «видимо».
Вопрос о едином лидере, также поднятый Милинкевичем, заслуживает отдельного подробного разговора. Здесь отметим лишь, что, во-первых, коалиция Объединённых демсил сейчас реально не готова его решать; а во-вторых, проблема белорусской оппозиции не только в том, что она не отвечает на вопрос об альтернативном лидере, а ещё и в том, что когда она всё же даёт ответ, то он оказывается явно неудовлетворительным.
Обрушился Милинкевич и на порядок выдвижения делегатов Конгресса. Я, допустим, тоже не считаю этот порядок оптимальным. Но допуск массы, как в песне Виктора Шалкевича, «третьесекторных белорусов», несомненно, принёс бы дивиденды лично Милинкевичу, выходцу из той же среды, – но никак не способствовал бы общему успеху. А, главное, – сам А.Милинкевич подписал соглашение именно о таком порядке. Думать о правилах игры надо было раньше, а не после того, как результат матча оказался для него проигрышным.
То же самое касается и стратегии. А.Милинкевич поддержал проект, появившийся буквально в канун Конгресса. До этого стратегия обсуждалась четыре месяца – и никаких замечаний от сторонников бывшего единого не поступало.
Но дело тут даже не только в этом. Я, опять же, готов согласиться с Милинкевичем, которого смущает, что в стратегии слишком большой упор делается на «переговоры» с режимом. Готов согласиться, что переговоры возможны только после того, «как власть начнёт нас уважать» и «когда сама власть предложит нам диалог», а пока она на эти предложения «не отреагирует». Однако кто это предложил, не далее как два месяца, назад отмечать вместо Дня Воли некий «день единства»? Кто обращался к Лукашенко с письмом о «выработке совместной позиции» и с приглашением на празднование этого непонятного дня? Милинкевич. А разве тогда не ясно было, какова будет реакция (в частности, что Лукашенко даже не сочтёт нужным ответить)? По логике, выраженной в речи Милинкевича на Конгрессе, надо было ждать, пока Лукашенко сам попросится на День Воли, или хотя бы предложит Милинкевичу принять участие в праздновании «дня независимости» по версии режима. Но всё же нельзя каждый месяц менять позицию, должна быть какая-то последовательность, сказав «а», нужно говорить «б». Не стоит упрекать других в тех ошибках, которые только что допустил сам.
Хотелось бы отметить и ещё один тезис. Экс-кандидат сказал: «Для меня коалиция – не священная корова. Коалиция – это инструмент, это средство. Главное – организовать деятельность». Безусловно! Но, по реальной ситуации, – было бы резонно, если б Милинкевич предложил кучу инициатив, а «коалиционная бюрократия» их «зарубила». Какие именно инициативы предложил председатель Политсовета Милинкевич? Каких полномочий ему не хватило?
В общем, из совокупности «слова и дела» неких конкретных предложений никак не просматривается. Чем в таком случае вызвано это «особое мнение»? Предположения по этому поводу имеются – но они слишком субъективны, чтобы высказывать их в контексте данного материала.
Обсудить новость на Форуме