22:45 20.03.2007 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Надежда цвета "джинс" <br> Первая ночь. Романтика
20:39, 20 Марта | Эдуард Глезин
Когда я 20 марта на машине объезжал достопримечательности Минска, по радио объявили предварительные итоги президентских выборов. После того, как сказали, что за Милинкевича проголосовало всего 6% избирателей, водитель не выдержал: «Ну тогда я все эти 6% знаю в лицо».
Слово за слово выяснилось, что он — оппозиционер со стажем и 19-го был на «джинсовом» митинге. «Ну а сегодня пойдете?» — поинтересовался я. «А сегодня-то что, уже бесполезно», — махнул рукой он, и, как оказалось, совершенно напрасно. Именно в этот день в центре диктаторской Беларуси началась быстротечная, но прекрасная Джинсовая революция, революция в сознании.
Начало самого митинга не предвещало ничего экстраординарного. Разве что сценарий его проведения стал больше походить на организацию выступлений на киевском Майдане: речи политиков и представителей творческой элиты чередовались с национально-революционными песнями. Милинкевич развлек собравшихся анекдотом: «Приходит Ермошина (председатель белорусского Центризбиркома) после президентских выборов к Лукашенко и говорит: — У меня две новости — хорошая и плохая, с какой начать? — Ну давай с хорошей. — Вы избраны президентом Беларуси. — А какая же тогда плохая? — За вас никто не проголосовал».
Чуть вдали от минского Майдана по всему периметру стоял спецназ и отлавливал всех, кто выходил с Октябрьской площади, или пытался пронести туда еду, вещи, палатки, или даже просто пройти на территорию, свободную от диктата Батьки.
Позднее мой сокамерник Самвел Сагателян (19-летний гражданин России армянского происхождения, который с 1993 года живет и учится в Беларуси) рассказывал, как вышел с Майдана в 2 часа ночи погреться и попить чаю в работавшем недалеко штабе Белорусского народного фронта. Но только стоило ему с товарищем удалиться из вида митингующих, как их подозвал омоновец. Первым делом он потребовал отключить мобильные телефоны. Потом затолкал в автобус, где уже находилось несколько их товарищей по несчастью. Самвела с другом сразу положили на пол лицом вниз. Часа через два оппозиционеры уже лежали на полу в три слоя. За малейшую попытку пошевелиться их нещадно били дубинками и ногами, несмотря на то, что у многих затекали конечности и они просили разрешения хотя бы сесть. Само собой, в туалет их тоже не выводили.
Знакомого Самвела еще угораздило споткнуться по дороге к автобусу, что было расценено спецназовцами как попытка к бегству. Досталось ему по полной программе. Еще омоновцы отвели душу на парне в оранжевой куртке (хоть цвет белорусской революции — синий, — на оранжевый у них уже, видимо, выработалась аллергия в тяжелой форме). «Излишне» волосатым ребятам ножом делали прическу «под полубокс». После того, как в автобус штабелями уложили оппозиционеров, их повезли в СИЗО, что на улице Окрестина. При этом задержанных постоянно избивали, ходили по головам и крыли трехэтажным матом.
У меня, как у человека, прошедшего Оранжевую революцию, постоянно возникало впечатление дежа вю. В том числе и под воздействием песен с украинского Майдана, многие из которых были переведены на белорусский и были слегка адаптированы под местную действительность. В гимне оранжевой революции «Разом нас богато», мы пели «Милинкевич — так!» и «Мы — Беларуси доньки и сыны».
После 11-ти вечера музыку из колонок отключили. Милиционеры напомнили организаторам митинга, что для громкой музыки существует «час икс». С трибуны сказали: «Мы, в отличие от Лукашенко, соблюдаем законы Беларуси». После этого жители палаточного городка стали петь под гитару. Как ни странно, пели в основном репертуар российских исполнителей: Цоя, Шевчука, Кинчева и др. Один гитарист от усердия порвал аж три струны на своем инструменте. Всё как в походе, только вот костра не было. Вместо него в центре «поляны», окруженной несколькими палатками, горели свечи перед большой иконой. Периодически в мегафон читали молитву, которую многие повторяли.
Но большинство всё же занималось более прозаическими вещами. Для согрева устроили международные соревнования: забег с национальными флагами вокруг оцепления Майдана. Первым с российским стягом бежал активист «Обороны». Мы из оцепления кричали ему: «Россия, поднажми!»
Если уж говорить о демократическом интернационале, представленном на белорусском Майдане, то надо сказать, что со своими флагами пришли и несколько украинцев, грузин, поляков. Были флаги Литвы, Эстонии, Норвегии, Армении, Азербайджана. Многие «иноземцы» приходили без флагов, но со своей поддержкой, солидарностью, со своим открытым сердцем и душевным теплом. И, как ни странно, это тепло согревало нас в далеко не весенние –13°С, придавало сил и мужества.
Почти каждый час сообщали о продвижении в нашу сторону военной автоколонны. Перед нашим участком оцепления телевизионщики выставили 4 видеокамеры в ожидании эффектной картинки. Решающего штурма ждали в 3 часа ночи (кстати, в день зачистки Октябрьской площади спецназ приехал ровно в 3). Все мужчины встали в оцепление. Нам сказали, что самое главное — выдержать психологическое давление ОМОНа. «Они встанут в ряд, постучат дубинками по щитам, попугают и уйдут, — заверяли нас, — главное — выстоять».
И мы выстояли. Выстояли, несмотря на проникающий холод (никто ведь не рассчитывал оставаться на ночь, и все были одеты весьма по-весеннему). Несмотря на минимум еды и питья. Несмотря на сон, который валил с ног. Несмотря на страх перед неминуемым арестом, исключением из вуза, увольнением с работы. Несмотря на вполне вероятную угрозу здоровью и жизни.
И вот, наконец, мы встретили долгожданный рассвет. Над Майданом взошло солнце свободы, которое мы приветствовали скандированием «Ра-нак!» (утро). Те, кто провел эту, наверное, самую тревожную, но и одновременно, быть может, самую романтическую ночь в своей жизни, не забудут ее никогда, — уверен, что еще и внукам будут рассказывать.
Но на этом наши испытания не закончились. С рассветом на Октябрьскую площадь двинулась уборочная техника. Тракторы и бульдозеры стали затягивать круги у палаточного городка. В кабинах тракторов (видимо, для уверенности) нередко сидели по двое «чистильщиков». Приблизившись вплотную к оцеплению Майдана, спецтехника описала еще несколько кругов, и, убедившись в том, что демонстранты не собираются сдавать своих позиций, обдала их клубами пыли и удалилась. Уборку мы провели своими силами. Все ночи противостояния на Майдане была образцовая чистота. Попытка «уборочного» штурма провалилась.
Итак, белорусский Майдан, которого ждал весь цивилизованный мир и так боялся Лукашенко — состоялся! Белорусы начали подниматься с колен! Весь мир узнал, что в Беларуси есть свободные люди, готовые пожертвовать собой ради освобождения своих сограждан. Миф о тотальной покорности белорусов и о невозможности сколь-либо существенного протеста в стране Лукашенко растаял на наших глазах вместе с ночной мглой
Обсудить новость на Форуме