20:00 02.11.2006 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"

Судьба Белорусси решалась в секретных институтах НКВД

18:54, 2 Ноября | "Труд"

69 лет назад, в ночь с 28 на 29 октября в минских подвалах НКВД оборвалась жизнь 100 белорусских интеллектуалов: писателей, ученых, преподавателей и студентов. Платон Головач, Алесь Дудар, Михась Зарецкий, Изи Харик, Михась Чарот… В числе 22 уничтоженных литераторов был и любимый ученик Янки Купалы, 28-летний поэт Валерий Моряков, племянник которого уже в XXI веке вернул из забвения десятки тысяч искалеченных судеб.

Вы можете себе представить, чтобы успешный российский бизнесмен вдруг отказался от всего и занялся белорусской литературой?

Взлету Леонида Морякова могли позавидовать многие "дети перестройки". Сперва старательно отучился в элитарном Минском радиотехническом, прекрасно зарекомендовал себя во время практики на заводе имени Оржоникидзе, получив диплом "Лучший молодой наладчик ЭВМ СССР", поступил в аспирантуру. Но для написания кандидатской диссертации "Японская аппаратура класса Hi-Fi" потребовалось выписать кипу иностранных журналов тысяч на 10 советских рублей. Таких денег у него, естественно, не было, и подающий надежды электронщик подался в бизнес. Тем более, в Сибири жили дальние родственники. Урал, Дальний Восток, Казахстан, Арабские Эмираты, Швеция… Моряков объездил полмира, зарабатывая бесконечные тысячи и тысячи долларов. И это в начале 1990-х, когда однокомнатную квартиру в центре Минска можно было купить за полторы…

— В один из приездов домой в 1995-м меня застал звонок из издательства "Мастацкая літаратура", — рассказывает Леонид. — "Готовимся отмечать юбилей вашего дяди. Может, в семье сохранились не опубликованные ранее произведения?". Какой дядя? Какие стихи? — удивился я.

Сталинисты репрессировали всех мужчин в семье Моряковых: деда Дмитрия, отца Владимира, дядю Леонида и второго дядю нашего героя — поэта Валерия. В сознании родных долгие десятилетия жил страх, подавлявший боль и воспоминания.

Неожиданный звонок пробудил у Леонида интерес к прошлому. Побывав в архиве КГБ, он решил во что бы то ни стало написать о дяде Валерии, о его жизни. В 1999 году увидела свет его первая книга "Валеры Маракоў: Лёс, хроніка, кантэкст", в которой удалось собрать более 100 неизвестных фотоснимков и около 400 имен репрессированных представителей интеллигенции. В энциклопедиях про большинство из этих людей не было ни строчки, и он взялся исправлять ситуацию. С бизнесом пришлось завязать. Благо в запасе остались еще несколько десятков тысяч у. е., позволявших содержать семью и по 15-20 часов ежедневно, без выходных и перерывов работать в архивах.

К моменту выхода справочника "Вынішчэнне" (2000) с биографиями уже 600 жертв тоталитаризма Леонид Моряков задался целью составить энциклопедию всей репрессированной белорусской интеллигенции. За несколько лет поисков в архивах Минска, Москвы, Петербурга и Варшавы он собрал информацию о десятках тысяч жертв режима. Встречи с еще живыми узниками ГУЛАГа позволили, по словам автора, "вскочить на приступку последнего вагона, уходящего в XXI век".

Результатом семилетней кропотливой работы стал выход первых четырех томов энциклопедического справочника "Рэпрэсаваныя беларускія літаратары, работнікі асветы, грамадскія і культурныя дзеячы Беларусі. 1794-1991" (Смоленск, 2002-2006). Да, это не опечатка — именно с 1794 года, с екатерининских времен. К выпуску подготовлены еще четыре тома, и идет работа над двумя заключительными. В общей сложности 14 книг будут содержать подробную информацию о примерно 15 тысячах репрессированных литераторах, священниках, учителях, врачах и инженерах.

О священниках следует сказать особо. Впервые в мире (!) собраны и написаны биографии всех священнослужителей одного государства за столетие.

На вручении присужденной Леониду Морякову в сентябре Литературной премии имени Францишка Богушевича глава Белорусского ПЕН-центра Владимир Некляев подчеркнул: "Исследователь выполнил работу целого института".

— Научные коллективы из десятков исследователей, работающие над составлением схожих энциклопедий, готовят по 30-40 статей в неделю. Я же столько пишу за день, — смеется Моряков. — Техническое образование помогло доработать одну из прикладных компьютерных программ под свою задачу, что в значительной степени автоматизирует процесс введения информации.

Заметьте, подобных справочников нет ни в России, ни в Украине, хотя там работают специализированные фонды и институты. Тем более обидно, что интереса к уникальному исследованию белоруса не проявляют ни государство, ни меценаты, а большая часть мизерного тиража (всего 50 экземпляров каждый том!) уходит в Киев, Москву, Санкт-Петербург и… на Запад. К примеру, чтобы издать третий том, Леониду Морякову пришлось продать телевизор и видеомагнитофон. Четвертый стоил автору собственного автомобиля.

— Сначала было трудно, очень трудно, — рассказывает Леонид. — Жена сутками плакала: раньше была золотая жизнь, а теперь — безденежье. Доходило до того, что не было даже на хлеб с молоком. Годами не платили за свет…

Выйти из крутого пике помогла… литература. Пропустив через себя тысячи искалеченных судеб, Моряков начал писать художественные произведения. Живые захватывающие рассказы (за пять лет он написал их шесть десятков, а еще 200 миниатюр) с детективными сюжетами пошли нарасхват не только в белорусских изданиях. Теперь по заказу из Москвы Моряков работает над сценарием для художественного фильма по мотивам одного из своих рассказов: "Эта работа забирает много времени и отвлекает от энциклопедии. Но иначе не прожить. У меня ведь сын и дочка…"

Гигантская самоотверженная работа не проходит бесследно. Могучего атлета, экс-чемпиона Минска по дзюдо теперь одолевают диабет и перепады давления. Но он не жалеет ни о потерянном здоровье, ни о былом богатстве: "Теперь я знаю, ради чего живу. Я заложил фундамент. Дальше возводить его будут другие, более молодые и смелые".

Наша беседа затянулась. Взглянув на часы (было около девяти вечера), Леонид Владимирович посетовал: "Сёння з пятай раніцы набіраю біяграфіі ксяндзоў. Яшчэ і не абедаў". На прощание он вымолвил: "Вы ўжо пра нашых растраляных добра напішыце, калі ласка!".


 
ПРО ЖЕРТВ И ПАЛАЧЕЙ

— Леонид Владимирович, вы утверждаете, что три из пяти волн сталинских репрессий — чисто белорусское явление. Кроме того, из 2 тысяч репрессированных в СССР литераторов около 500 приходятся на Беларусь, население которой в "стране советов" составляло менее 5 процентов …

— Да, чекисты расстреляли или сослали в концлагеря более 80 процентов наших литераторов. Для сравнения, в Украине — 35-40 процентов, в России не более 10-15. В молох репрессий попали без малого все белорусские священники, каждый третий учитель, инженер. В 1938-м расстреляли практически всех директоров заводов, фабрик, других крупных предприятий — сотни и сотни руководителей…

— Можно говорить о целенаправленном уничтожении интеллекта белорусского народа?

— Думаю, что уже в 30-е годы работали секретные НКВДистские институты, увидевшие громадный потенциал в геоположении республики. Потому больше всего они боялись независимости Беларуси, а чтобы этого не произошло, истребили всю интеллектуальную верхушку нации.

— Вы уже объявили, что завершаете еще одну книгу с рабочим названием "Толькі адна ноч"…

— Возможно, она будет называться "Ахвяры і каты"… Книга посвящена событиям ночи 28-29 октября 1937 года, когда энкаведисты расстреляли, а потом захоронили, вероятно, в минском парке им. Челюскинцев около 100 деятелей национальной культуры. Сначала мне удалось отыскать имена десяти расстрелянных, потом четырнадцати, двадцати двух… Впервые будут опубликованы фотографии, биографии и показания не только жертв репрессий, но и их палачей.

— Как же так получилось, что про это захоронение, практически в центре города, до сих пор ничего не известно?

— Следы заметали самым тщательным образом. Существовал, по сути, мафиозный механизм. Тех, кто расстреливал в 37-м, расстреляли в 38-м. Последних, в свою очередь, в 39-м… Делалось все, чтобы на месте погребений никогда не появились памятники. Без них — нет и памяти, нет истории.

Не все ясно и с палачами. Одних "убирали" через год, другим же давали многокомнатные квартиры в центре столицы, в которых они без нужды доживали до глубокой старости. Один из них, узнав о моем интересе, предложил показать место захоронений той страшной ночи. Правда, затребовал за встречу немалую сумму. Пока я искал-одалживал деньги, он отошел в мир иной.

— Обнародование имен сталинских опричников — ваша месть за репрессированных родных?

— В самом начале мной действительно двигало желание отомстить палачам. Но со временем я понял: главное — вернуть в историю как можно больше забытых имен. За сталинские преступления — "вырезали" почти миллион белорусов! — до сих пор никто не ответил. Где компенсации за убитых сестер, братьев, отцов, дедов, отобранные квартиры, дома? Не знаю, доживу ли я до того времени, когда в Беларуси состоится суд над сталинизмом. Одно могу с уверенностью сказать: пока не назовут имена всех убийц, пока не реабилитируют последнюю жертву, страшная трагедия может повториться.

Мнение эксперта

Арсень ЛИС, доктор филологических наук, исследователь темы сталинских репрессий:

— Энциклопедический справочник "Рэпрэсаваныя літаратары, навукоўцы, работнікі асветы, грамадскія і культурныя дзеячы Беларусі. 1794-1991", созданный талантливым прозаиком и исследователем Леонидом Моряковым, — воистину колоссальный и подвижнический труд. Исследование, охватывающее двухсотлетний исторический период, возрождает память о тысячах и тысячах жертв российского самодержавного, польского шовинистического и советского тоталитарного режимов. Многотомная энциклопедия позволяет многое понять не только в судьбе белорусской интеллигенции, но и в судьбах всего белорусского народа.



Источник: Объединенная Гражданская Партия

  Обсудить новость на Форуме