19:00 25.09.2006 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Есть ли в Беларуси политзаключенные?
17:33, 25 Сентября | , Фото:
В интервью ВВС Александр Лукашенко заявил, что политзаключенных в Беларуси нет. Тот же Козулин сидит за то, что нарушил закон — повел людей на штурм тюрьмы. Политзаключенных, как сказал Лукашенко, нет потому, что просто не имеется оснований кого-то сажать по политическим мотивам, так как за него на выборах проголосовали 95% избирателей. (По официальным данным Центризбиркома за Лукашенко проголосовали 83% избирателей).
Так есть ли в Беларуси политические узники? Корреспондент сайта ucpb.org выяснял этот вопрос у известных политических персон Беларуси.
Сергей КОСТЯН, депутат Палаты представителей:
— У нас политических заключенных не было и нет. Никто не может назвать какого-то политика из оппозиции, который бы сидел в тюрьме за то, что он занимался политической деятельностью. Возьмите того же Калякина, Гайдукевича, Милинкевича и многих других — Лебедько и всех прочих. Как были они на свободе, как они проводили свою оппозиционную линию, так и проводят, никто им не мешает.
Поэтому я категорически отрицаю, если кто-то пытается утверждать, что у нас есть политические заключенные. Вы меня извините, но Климов был осужден не за политическую деятельность, он просто прятался под политическую «крышу». А при строительстве дома, в котором я жил два года, так называемый «дом Климова», где сейчас живут послы, было все разворовано.
Трубы, вся подземная сантехника, канализационные сооружения были старые, 30-летнего пользования, залиты битумом. И как только дом заселили, все стало рвать, все как понесло, а денежки проворовали и положили в личные карманы. И Климов за это сидел. Я имел «счастье» пожить, погоревать в этом доме. Не говоря уже об иностранных послах, которые жили и сейчас живут в этом доме, как было стыдно перед ними.
Что касается Козулина, то я свое мнение на этот счет высказывал, по-моему, в «Белгазете» и на нашем белорусском телевидении. Я сказал четко о том, что Козулин пострадал не за политическую деятельность, а за то, что он разворовал пол университета. Ему дали «вольную», не стали садить в тюрьму, дабы не было лишних разговоров. Он полез в политику, на всякий случай подстраховаться — а вдруг припомнят ему это грубое финансовое нарушение (будем нежнее говорить) в университете.
Почему Запад муссирует тему политзаключенных в Беларуси? А другого им нечего придумать. Возьмите Уго Чавеса. США до прошлого года в Венесуэле покупали нефть по цене один доллар за баррель, когда на международном рынке нефть стоила 67 долларов за баррель. Чавес — раз и отрубил: платите, будьте добры, как положено по международным нормам. Они шумят: Уго Чавес диктатор, там не демократии, свободы слова и так далее.
То же самое говорят и о нас. Мы не распродали свою страну ни Международному валютному фонду, ни Международному банку реконструкции и развития. Мы Западу ничего не должны, мы их сюда не пускаем. Вот они и шумят, что они не являются тут хозяевами. Поэтому они ищут блох для того, чтобы нас как-то зацепить. И со своей политикой «невъездных» они провалились, как и с экономической блокадой Беларуси. Вот начинают опять использовать заезженную лошадку — тему политических заключенных.
Станислав ШУШКЕВИЧ, руководитель БСДГ:
— Заявление Лукашенко, что в Беларуси нет политзаключенных, это наглое вранье, которое свойственно нашему нелегитимному президенту. Как и абсолютная чепуха насчет штурма Окрестина. Как могут штурмовать тюрьму люди, не имеющие оружия, даже камня и палки? И почему Лукашенко комментирует приговор суда? Тем самым он показывает, что сказал суду, как надо решить вопрос с Козулиным.
Наталья МАШЕРОВА:
—Я вам так отвечу: политических заключенных в Беларуси не было при Машерове.
Виктор КУЧИНСКИЙ, депутат Палаты представителей:
— Вы знаете, я, наверно, ничего не скажу по этому поводу. Я уже и говорил где-то, давал кому-то какие-то комментарии. Мое мнение знают.
Андрей КЛИМОВ, осужденный:
— Ни один диктатор не признавал, что кто-то среди его подданных против его правления. Поэтому вполне естественно, что Лукашенко не может смириться с мыслью, что кто-то возмущается им. Да, я согласен с ним, что у нас в стране преследуют инакомыслие, то есть открытое выражение своих политических взглядов, как уголовное преступление. С этой точки зрения мы все, политзаключенные, уголовники. Но даже если бы Лукашенко и захотел, то не ему определять, политзаключенные мы или нет.
Это определят международные правозащитные организации, оппозиционно настроенная общественность. И аргументы Лукашенко, что у нас нет политзаключенных, не более чем попытка убедить себя в том, что его власти никакая опасность не угрожает.
Пока у нас в стране есть политзаключенные, Лукашенко спать спокойно не будет. Но ему не так много времени и осталось. И я думаю, в скором времени у нас действительно не будет политзаключенных. У нас будет единственный заключенный — бывший последний диктатор Европы.
Николай ЛОЗОВИК, секретарь Центральной комиссии Республики Беларусь по выборам и проведению республиканских референдумов:
— Что касается политзаключенных, я абсолютно некомпетентен в этой сфере. Мне не приходилось в моей служебной деятельности и в личной жизни встречаться с ними. В ходе избирательных кампаний отдельными субъектами избирательного процесса допускались нарушения избирательного законодательства. Меры, которые предусмотрены избирательным законодательством, всего лишь три. Это предупреждение, нерегистрация кандидата в депутаты или президенты и снятие с регистрации. Так что здесь никакой политики нет. А есть элементарное нарушение избирательного закона. И эти нормы у нас применялись как во время президентских, так и во время парламентских и местных выборов.
Что касается арестов некоторых участников избирательных процессов, то они никоим образом не связаны с политическим процессом, которым являются выборы. Они связаны с элементарными нарушениями административного или уголовного права. И только. Если гражданин нарушает закон, он несет за это ответственность, и к нему применяются соответствующие санкции. В зависимости от степени тяжести содеянного назначается и наказание.
Анатолий ЛЕБЕДЬКО, председатель Объединенной гражданской партии:
— С точки зрения числа политзаключенных «прогресс» в Беларуси очевиден. Еще в марте в тюрьмах находилось более тысячи человек, брошенных за решетку по политическим основаниям. Тогда людей хватали, избивали и судили конвейерным методом только потому, что после 19 марта они были на Октябрьской площади. Сегодня их в тюремных застенках в сто раз меньше. Но даже если бы был один, это все равно позор для власти и клеймо для имиджа страны.
Можно согласиться с теми, кто указывает на факт, что раньше оппонентов режима похищали, а теперь «только лишают свободы». И оптимисты от власти могут сказать, что Михаилу Чигирю и Михаилу Мариничу повезло неизмеримо больше, нежели Виктору Гончару или Юрию Захаренко. Но любому здравомыслящему человеку понятно, что нельзя преследовать людей за то, что они не хотят смотреть на окружающий мир глазами белорусского правителя.
Только идиот может утверждать, что Козулин, Климов, Финькевич, Дранчук, Северинец, Крук и другие оппоненты власти, упрятанные за решетку, это отпетые уголовники. Заявления, что недавний ректор университета уличный хулиган, а лидер партии махровый матерщинник — это для наивных доверчивых пенсионеров. В отношении меня возбуждено уголовное дело только за то, что по российскому телевидению я сказал правду о теневом бюджете страны, о неконтролируемой продаже оружия за границу, о реальной ситуации в белорусской экономике. И это дело не закрыто до настоящего времени.
Истина не в официальных формулировках судебных решений. Они имеют смысл и значение, если есть независимый суд. Но если правитель, называющий себя президентом, до рассмотрения дела в суде позволяет себе публично называть человека преступником и указывать, какое он должен понести наказание, то это политика. Грязная и бессовестная. В условиях белорусской действительности политзаключенные это не только откровенная расправа над инакомыслящими, но и эффективное средство запугивания большинства населения.
Обсудить новость на Форуме