16:02 15.12.2008 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Переход к свободе
14:15, 15 Декабря | Андрей Архангельский,
Конституция гарантирует основные права и свободы граждан. Однако одних гарантий для свободы мало. Свобода требует от каждого человека еще и усилия воли – в отличие от несвободы, которая дается даром.
Машины в Норвегии перед пешеходом останавливаются так безупречно и, я бы сказал, тупо, что к этому быстро привыкаешь: тебе кажется, что это так само собой и должно быть.
«Европа», – говорят у нас в таких случаях и пожимают плечами.
Но и Европа не одинакова.
В Италии, в Риме – на противоположном, так сказать, конце Европы – ты хочешь перейти дорогу на пешеходном переходе – скажем, перед Капитолийским холмом. Делаешь шаг… Но что это? Машины не останавливаются. Они проносятся мимо. С большой скоростью, кстати. Вот тебе и Европа, думаешь ты.
Но вот пешеходы рядом с тобой уверенно ступают на проезжую часть – и опять волшебство. Машины останавливаются.
В Италии, в отличие, скажем, от Норвегии или Германии, нужно сделать решительный шаг на проезжую часть. Не робкий, а решительный. Словно бы нужно продемонстрировать водителю, что ты действительно, всерьез намерен перейти дорогу в этом месте. Что тебе нужно.
И вот когда ты именно решительно ступаешь на проезжую часть, машины останавливаются – точно так же, как и везде в Европе.
Этот крохотный оттенок, эта едва различимая, но важная разница говорит о том, что и европейцы не одинаковы, что и там темперамент или привычки общества по-разному приспосабливаются к универсальным законам.
Где-то, как в Норвегии, водитель реагирует на любое движение пешехода; где-то, как в Италии, от пешехода требуется все же некоторое усилие воли, чтобы подчеркнуть свою решимость и твердость намерений.
Темперамент московских водителей ближе к итальянскому: вспомнил я об этом на прошлой неделе, когда переходил дорогу в Москве.
В середине октября в Госдуму внесен законопроект, ужесточающий ответственность водителей за нарушение ПДД на пешеходных переходах. Если поправки примут, то штраф вырастет со ста до тысячи рублей – «за непредоставление преимущества пешеходам на пешеходном переходе».
Поправки еще не приняты, но уже и сами перспективы, кажется, придали московским пешеходам некоторой уверенности. А водителям – напротив, неуверенности.
В результате в последнее время у нас стали пропускать пешеходов на переходах.
Не все, конечно, и не везде. Неохотно – но все же иногда машины останавливаются.
Я раз проверил, другой.
Останавливаются.
Только нужен, как и в Италии, решительный шаг на проезжую часть. Нужно четко обозначить свои намерения. Нужно усилие воли.
И они останавливаются.
Тему свободы или несвободы в сегодняшней России эта история про дорожные переходы демонстрирует как нельзя лучше. Свободу нужно не просто любить – ее нужно хотеть и добиваться. Нужно заявить, подчеркнуть свою решимость в желании быть свободными.
На своем праве быть свободным нужно настаивать – ежедневно, ежечасно, потому что сама собой, просто так свобода никому не дается.
Для журналиста «свобода слова» не красивая фраза: это наш рабочий инструмент, мы без него не существуем.
Свобода слова, свобода СМИ не дается один раз, по указу сверху или в соответствии с законом: она достигается постоянным усилием, ежедневным и ежечасным расширением это свободы, отстаиванием ее. Свобода прессы зависит не только от власти, но и от личной воли издания, издателя, редактора. Если ты сам не захочешь свободы, ее у тебя и не будет.
Когда Виталий Коротич, которого советская власть в 1986 году поставила на «Огонек» и дала ему «немного свободы», стал со временем требовать этой свободы для журнала все больше и больше, власть очень растерялась. Она же и так дала, по ее разумению, «много» – больше, чем у других советских СМИ. А этому человеку еще что-то надо… Власть не понимала мотивов этого человека.
А ему просто свобода нравилась. Поэт, ну что с него взять. Он кайф от свободы ловил. И требовал ее. И ему, представьте, дали – власть даже сама себе удивлялась. Вот что может сделать один человек – если хочет свободы по-настоящему.
Когда слышишь, что «власть лишает нас свободы слова», «власть ограничивает свободу слова», ты сразу осознаёшь, что говорящие не понимают природы власти, каких-то базовых вещей в устройстве общества. Или людям так удобнее: перекладывать ответственность на мифическую «власть, которая не дает», а то бы мы развернулись! А то бы мы показали!.. Но не дают!
Ни одна власть, ни одно государство никогда не хочет давать свободу. Даже самое либеральное. Такова природа государства, власти – ограничивать свободу.
Чиновник так устроен – ему всегда удобнее запретить, чем разрешить.
Силовые структуры так устроены, что их бы воля – они бы запретили вообще всё. Они так понимают порядок – и искренне удивляются, что другие понимают порядок иначе. И при всем при этом ни одна либеральная теория не отрицает наличия сильного государства. Как это сочетается?
А просто для уравновешивания сильной власти и свободы необходим посредник: человеческая воля. Свобода устанавливается тогда, когда какая-то часть людей на ней настаивают, требуют ее – не нарушая при этом закон!..
Для журналиста добиваться свободы еще важнее, чем для обычного человека. Но не от власти свобода слова зависит – вот что важно понять! Не только от власти, по крайней мере.
Именно от непонимания этого сегодня в России со свободой слова странная ситуация.
Одни говорят: свобода слова есть. Другие говорят: ее нет.
Предложим свой вариант: свобода СМИ в России есть для тех читателей и тех журналистов, кто хочет ее, свободы, и умеет ею пользоваться. Границы, размеры дозволенного также определяются не только властью, но и личными убеждениями, настойчивостью, волею и характером тех, кто делает СМИ. Наиболее свободны сегодня в России интернет-издания и радиостанции – здесь зоны свободы слова традиционно более широки, чем на телевидении или в СМИ печатных. «Свободнее» − имеется в виду не только свобода политическая, но и свобода интеллектуальная: глубина освещения проблемы, парадоксальность и многогранность. Наконец, свобода техническая: Интернет не знает слов «текст не умещается», что для печатных СМИ всегда было неразрешимой проблемой; радио не знает слова «запись» – здесь все идет в прямом эфире.
Интернет вообще принципиально изменил взгляды на распространение информации: по сути, ЖЖ любого тысячника является сегодня уже самостоятельным и совершенно свободным СМИ − и влияния имеет уже больше, чем иные газеты и журналы.
С другой стороны, те бумажные или телевизионные СМИ, для которых прибыль, «красота картинки» или слава (количество аудитории) важнее свободы слова – они в этой свободе слова и не нуждаются. Для них свобода слова не является чем-то важным – они ее не требуют, и им ее и не дают.
Вот и вся ситуация со свободой слова.
Никакая власть не может дать тебе свободы – если ты сам ее не хочешь.
Ни одна власть не может отобрать у тебя свободу – если ты ее по-настоящему хочешь. Все дело в людях. В характерах и в убеждениях. Кто ее, свободы, хочет – и читатель, и журналист, – у того она есть.
Кто не хочет – у того ее нет, но он по этому поводу не особо и переживает.
Пешеход, которому надо, делает решительный шаг.
Нерешительный, неуверенный пешеход топчется на месте – в надежде, что машины остановятся сами. Ну что ж: подождем еще лет сто. Может быть, будет, как в Норвегии.
Будьте осторожны на дорогах страны.
Обсудить новость на Форуме