18:30 15.05.2008 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"

Исповедь "злостного матерщинника"

16:05, 15 Мая |

 В день марша несогласных в Москве активист Владимер Акименков  был задержан сотрудниками милиции. О том, что происходило с ним и его коллегами в течение последующих шести дней, он сообщил в своем рассказе, который прислал в редакцию сайта ucpb.org.

"6 мая я был задержан сотрудниками УБОПа в штатском на ул.Покровка. Де-факто – за покушение на участие в марше несогласных. До последнего времени был непонятен его статус: московские власти затягивали с ответом "Другой России", и исполнительному секретарю ОГФДенису Билунову пришлось в 17.50 на Чистых прудах (не менее полукилометра от моего местонахождения) объявить в мегафон о том, что марш не состоится.

Де-юре же меня задержали за "нарушение общественного порядка" ("беспричинно выражался нецензурной бранью", "мешал проходу граждан, стоя на тротуаре"). Группа из 8 человек находилась в скверике по адресу: ул. Покровка, д. 7. Примерно в 18.00 нас окружили УБОПовцы и, возможно, ФСБшники, они незаконно велели нам покидать места и потребовали отключить мобильные телефоны. На наши настойчивые просьбы (а по закону "О милиции" – требования) предъявить документы откликнулся лишь один сотрудник. На вопросы: "В чем мы виноваты?", "Обвиняют ли нас в чем-либо?" – давался один "ответ": "Сейчас приедет автозак, вы отправитесь в отделение милиции и там все узнаете".

В 18.15 к скверу подъехала милицейская машина, и нас в сопровождении четырех силовиков повезли в ОВД "Басманное". За время бесплатной экскурсии по городу-герою Москве мы прослушали целую лекцию о своем неправильном поведении, нам посетовали на то, что мы "непонимаем многих глубинных процессов", и пригрозили прохождением теста на алкоголь. В 18.45 нас доставили в отделение, и за четыре последующих часа нам никто не объяснил причину нашего задержания. Депутатов муниципальных собраний Юлию Малышеву и АлександраКузина, а также двух из четырех задержанных с нами журналистов отпустили примерно через два часа, причем Юлю Малышеву снова возвратили в отделение и потом опять выпустили из него.

Оставшихся четырех задержанных: меня, активиста "Обороны"Ивана Афонина и внештатных фотокорров "Известий"Александра Вайнштейна и Максима Полякова – из ОВД не выпустили. К 23 часам милиционеры начали вызывать нас по одному на второй этаж, где мы ознакамливались с документами наших "административных дел". Всем четверым вменялась ст. 20.1 КоАП РФ - "Мелкое хулиганство"(см.вверху). В протоколе задержания я написал собственное мнение. По настроению милиционеров чувствовалось, будто нас прямо сейчас выпустят из отделения домой. Но когда мы спустились на первый этаж, то нас неожиданно поместили в камеру предварительного заключения, или в "обезьянник". Разумеется, никакой пищи от государства мы не получили, хотя по закону нам должны были предоставить горячее питание после трех часов с момента доставления нас в ОВД. Нас спасли только передачи от коллег-активистов. В нарушение закона у нас "откатали" пальцы и сфотографировали нас. Для Ивана Афонина попытки этих процедур оказались насильственными: майор (или полковник) Тычкин схватил его за волосы и нанес ему несколько ударов в живот. Однако дактилоскопии Ивана в тот день подвергнуть не удалось. В "обезьяннике" было практически невозможно спать: ширина "лавочек" не превышала 20 сантиметров. Ночью к нам в камеру посадили еще нескольких человек - это была молодежь, задержанная за распитие спиртных напитков. Также в отделение посреди ночи были доставлены "несогласные", которых ранее привезли в ОВД "Красносельское". До десяти человек распределили в две одиночные камеры, что было незаконным. Всех задержанных обещали "утром доставить в суд".

"Утро" наступило в 12 часов: именно тогда нас повезли в Басманный суд. За 7 мая судья Скуридина И. А. успела рассмотреть только несколько дел. Задержанным накануне "несогласным" постоянно мешали общаться с родственниками, активистами и журналистами; руководил "процессом" уже упоминавшийся Тычкин. Контакты "хулиганов" с другими людьми постоянно пытались пресечь, и даже в туалет задержанные отправлялись в сопровождении омоновцев. В тот день ни один человек в Басманном суде не был оправдан. Всего по Москве 6 мая, в день марша, было задержано порядка 70 человек, в числе которых оказались случайные прохожие, журналисты и даже граждане других государств. 17 человек приговорили к административному аресту на срок от 2 до 13суток. По-видимому, "сверху" в суды было спущено указание запереть активистов на время инаугурации и Дня Победы. Я, Иван Афонин и два фотокорра получили по шесть суток ареста, активист ОГФКарен Махмурян – семь суток, координатор движения "Оборона" Олег Козловский – 13 суток (таким образом, он не сможет попасть на заседание Национальной Ассамблеи). Также в тот день в Басманном суде по несколько суток получили нацболы.

Во время судебного заседания лично я не стал подавать никаких ходатайств, так как заранее чувствовал, что исход дела все равно будет не в мою пользу. Что интересно, обвинение основывалось только на письменных показаниях сотрудников милиции – на рапортах и протоколах. Я также выступил свидетелем по делу других задержанных, однако судья Скуридина сочла мои показания "пристрастными" и данными с целью выгораживания "нарушителей". Мы, мол, "друзья", как было записано в постановлениях. Олега Козловского, получившего самый большой срок (13 суток), согласно протоколам задерживали два разных человека из двух разных ведомств в двух разных местах, однако судья не обратила внимания на этот ляп. На процессе по делу Олега сотрудник ОМОНа признался, в числе прочего, в том, что он не предъявляет удостоверений людям при задержании (его начальник побагровел, когда услышал это). Козловского признали виновным по ст. 19.3 Административного кодекса – «Неподчинение законным требованиям сотрудников милиции», хотя на самом деле его скрутили сразу.

Примерно в 6 часов вечера четверку осужденных (меня, Афонина,Вайнштейна и Полякова) отвезли обратно в «обезьянник» ОВД «Басманное». Вскоре к нам присоединились Козловский и Махмурян. Нам удалось немного «поспать» и поесть – мы получили новую передачу. У нас снова «откатали» пальцы, причем милиции на этот раз удалось получить и отпечатки пальцев Ивана Афонина: его снова избили...

Только в два часа ночи шестерых арестованных отвезли в изолятор временного содержания (ИВС) по адресу: ул. Гиляровского, д. 65. Поместили нас в камеры не сразу – после проверки вещей мы еще полчаса сидели в какой-то комнате с деревянными скамейками. Сначала нас всех определили в разные камеры. Я и Максим Поляков попали в четырехместный «номер» – шестая камера полуподвального этажа. Там отсиживал последние часы срока пьяный водитель. Он рассказал нам об изоляторе, причем каждое второе слово в его речи было матерным. В шесть утра нас разбудил сотрудник изолятора и провел «перекличку». В восемь мы отправились в столовую на завтрак: каша на воде, чай, хлеб. Более десяти политзеков мужского пола ели вместе – сидя в одной столовой. В изоляторе, как выяснилось, оказались активисты движений «Оборона»,ОГФ, АКМ и лимоновцы.

Олег Козловский написал заявление о голодовке. Тогда начальник ИВС построил политзеков во дворе изолятора и, указав на свою подневольность, потребовал голодовку прекратить. Олег разорвал заявление, но голодовку продолжил; начал голодать и другой политзаключенный – Иван Афонин (позже он был вынужден прекратить голодовку в связи с проблемами со здоровьем). Днем большинство «политических» перевели в отдельную камеру – третью, – она тоже располагалась на полуподвальном этаже. Однако за столь «сильную» уступку политзекам администрация отыгралась тем, что Олег Козловский был переведен в ИВСна Петровке, 38 – в одну камеру с задержанным ранее Сергеем Удальцовым (через трое суток после доставления на ПетровкуОлега у Удальцова закончился 15-суточный срок ареста). Кстати, после ноябрьского марша несогласных в изоляторе на Петровке отсидел пять сутокГарри Каспаров.

Арестованные девушки-нацболки располагались на другом этаже, «женском». В нашей камере стояло несколько железных кроватей, как одно-, так и двухъярусных. Матрасы не избавляли от неудобств при лежании. В одном из углов располагались умывальник и «параша» – к счастью, предыдущие сидельцы при помощи ложки, всунутой в стену, сумели натянуть веревку и повесить заграждение. В камере было сыро и довольно холодно, одеяла и одежда не спасали нас. Весь день, кроме ночных часов, в камере горел искусственный свет (работали две лампы вместо шести), естественного же поступало очень мало. На окнах стояли два решетки и одна сетка. В два часа дня у нас прошел обед, в восемь – ужин. Каждый день нас отправляли есть в разное время, так же как и «гулять». «Прогулкой» называлось примерно часовое времяпрепровождение за решеткой внутреннего дворика изолятора. Заключенные могли дышать свежим воздухом, играть в самодельный теннис с бумажными «мячами», заниматься гимнастикой и, конечно же, общаться между собой. Каждый день политзеки получали передачи, почасту и помногу. 8 мая активисты «Обороны» поздравили Олега Козловского с днем рождения: пришли к стенам изолятора, повесили на стену воздушные шарики, нанесли надпись («Здесь Олегу исполнилось 24 года») и выпили шампанского за здоровье арестованного.
Чем занимались политзаключенные? Читали книги и журналы, найденные в передачах, ели, спали, просто лежали. Но самое главное – нам удалось провести интересные, содержательные дискуссии. Спорили мы на самые разные темы. Узнали много интересного. По сути дела с 8 по 12 мая в ИВС на Гиляровского состоялось мини-заседание Национальной Ассамблеи! Во время споров ни один активист не пострадал.  В изолятор были доставлены «несогласные», которым определили от четырех до семи суток ареста. На прогулках мы познакомились с другими арестованными, неполитическими. Ими в основном были водители – или находившиеся во состоянии алкогольного опьянения, или ехавшие без прав.

Срок моего освобождения заканчивался 12 мая, в 18.55 (такое время задержания было написано в протоколе). Однако примерно в 17.15 того дня пятерых человек: меня, «оборонца» Ивана Афонина, активиста «Другой России»Николая Новохатского и фотокоров из "Известий"Александра Вайнштейна и Максима Полякова – погрузили в милицейскую машину (предварительно вернув нам ключи, кошельки, ремни) и... отвезли в ОВД «Басманное». Через 15 минут по прибытии в отделение нам возвратили мобильники, а один из убоповцев пообещал нам, что мы увидимся с ним «еще не один раз».

Только после этого мы отправились домой. Ребята пошли в метро, а я решил прогуляться по Москве. Обзвонил с десяток человек. После того когда я затарился свежей прессой, мне позвонил активист «Обороны». Поздравив меня о освобождением, он рассказал мне о том, что в Басманном суде (как много в этом звуке...) идет рассмотрение апелляционной жалобы Олега Козловского. Я подошел к суду, где был встречен активистами «Обороны» и ОГФ. На открытое судебное заседание пустили не всех. Вынесенное ранее постановление обжаловать не удалось, и прежний приговор Олегу остался в силе: 13 суток ареста. Это были плохие новости. Но имелись в тот день и хорошие: на свободу вышли сразу несколько ранее арестованных...

Возможно, меня спросят: напугал ли меня этот арест? Отвечу: нет. Я лишь укрепился в своем намерении и дальше бороться за свои права, за свою честь и достоинство, за свою страну.

Мне неизвестно, какие жертвы придется принести российскому обществу для того, чтобы этот режим был отправлен на свалку истории. Но мне очень хочется надеяться на то, что эти жертвы будут минимальными, а уход правящей своры будет скорым.

По крайней мере я постараюсь сделать для этого все, что будет в моих силах.

И другие несогласные, я уверен, тоже.

Как говорили диссиденты, "За успех нашего безнадежного дела!"».

Владимир Акименков, активист движения «Оборона» и Объединенного гражданского фронта, делегат Национальной Ассамблеи от движения «Оборона»



Источник: Объединенная Гражданская Партия

  Обсудить новость на Форуме