12:15 05.05.2008 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Скорбное предчувствие
10:32, 5 Мая | Валерий Карбалевич,
Сбились мы. Что делать нам?
В поле бес нас водит видно,
Да кружит по сторонам.
А. С. Пушкин
В этом году традиционная акция оппозиции «Чернобыльский шлях» прошла под знаком протеста против строительства в Беларуси атомной электростанции (АЭС). Экс-кандидат в президенты, лидер движения «За свободу» А. Милинкевич объявил о начале сбора подписей, чтобы предотвратить эти планы властей.
А. Лукашенко, находясь в районах, пострадавших от Чернобыльской аварии, оперативно откликнулся на этот политический сигнал. «Это не ученые, это бандиты от политики», - так отозвался президент о тех представителях науки, которые выступают против строительства АЭС. И добавил: «Это даже не политиканы, а это просто враги нашего народа». Так с неповторимой белорусской спецификой проблема строительства АЭС стала предметом политической борьбы.
Хотя официальное решение о начале реализации этого проекта было принято 15 января на заседании Совета безопасности Беларуси, но оппозиция публично отреагировала только теперь. Понадобилось три месяца, чтобы объявить о кампании протеста.
Решение властей, равно как и реакция оппозиции, позволили выявить один из многих поразительных феноменов, характеризующих особенности белорусского социума. Как известно, Беларусь больше других пострадала от одной из самых страшных мировых техногенных катастроф. Четверть территории страны оказалась зараженной радиацией. Там проживает почти 2 миллиона человек. Чернобыльская проблема стала важным направлением государственной политики, отраслью экономики, появился неизвестный для других государств социальный слой - чернобыльцы. Регулярные поездки Лукашенко в пострадавшие районы сопровождаются обильным пиаром государственных СМИ.
Написаны горы литературы (социологической, художественно-публицистической), доказывающей, что Чернобыль как знак беды глубоко вмонтирован в массовое сознание общества, стал неотъемлемой частью менталитета, исторической памяти белорусского социума. Эта техногенная катастрофа превратилась в символ, культурологический образ («правовой Чернобыль», «экономический Чернобыль»). Светлана Алексиевич в своей «Чернобыльской молитве» показывает, что авария стала тяжелой психологической травмой для общества. Некоторые исследователи (например, Ю. Шевцов) называют белорусов «чернобыльской нацией» и именно этим объясняют проблемы демократической трансформации Беларуси.
На этом постчернобыльском фоне, казалось бы, Беларусь станет последней страной, где будет построена атомная электростанция, и только политический самоубийца может выступить с предложением о сооружении здесь АЭС.
Но вот это случилось, и никакой шоковой реакции не вызвало. Мартовский социологический опрос зарегистрированного в Литве НИСЭПИ показал, что строительство АЭС одобряет 37,4% населения, а не поддерживает это решение 42,1%. Т. е. число противников и сторонников очень близкое, а при активной агитации государственных СМИ это соотношение может достаточно легко поменяться в противоположную сторону. Рейтинг А. Лукашенко не только не упал, а даже вырос. В стране практически не было протестов. Общество оказалось полностью равнодушным к этому решению.
Сразу же вспоминается, что несмотря на постоянное присутствие чернобыльской темы на общественно-политическом экране страны, она лишь на короткое время на рубеже 80-90-х годов стала фактором политической жизни. Потом все постепенно угасло. Хоть и были созданы три экологические партии, но никакого влияния на общественно-политическую жизнь они не оказали даже в период «разгула демократии».
В таком случае возникает вопрос. Может быть, на самом деле никакого чернобыльского синдрома в белорусском обществе и нет? И все огромное количество книг, произведений культуры на эту тему, рассуждения о травматической реакции, раненом социуме не более чем художественно-публицистические мифы и гиперболы? Вот последняя война оставила глубокую рану в исторической памяти народа, что находит свое выражение в культовой формуле народного фольклора «лишь бы не было войны». А вот Чернобыль, судя по всему, такой черной метки не оставил.
Тот факт, что в последнее время об этой проблеме на политическом уровне вспоминают один раз в год в годовщину катастрофы, говорит о многом.
Находясь в чернобыльском регионе, обращаясь к тамошним жителям, А. Лукашенко, не опасаясь за свою репутацию, говорит, казалось бы, чудовищные вещи, что выселение людей из зараженной зоны было ошибкой, что нужно возвращать туда население и вводить «грязные» земли в сельскохозяйственный оборот. И в ответ слышит понимание и благодарность. Чем это объяснить? Атрофированным инстинктом самовыживания или отсутствием чернобыльского синдрома в массовом сознании белорусов?
Чувствуя такое равнодушное настроение общества, и оппозиция реагирует на эту проблему как-то вяло, дежурно. Она скорее обозначает свою позицию, и не более того. Нет драйва, не видно там людей, которые всерьез собирались бы поднять антиядерные лозунги на свой политический щит.
А между тем, проект строительства АЭС не такой безобидный, как многим представляется теперь. Прежде всего, стране придется нести непосильное финансовое бремя. Российские эксперты называют цифру в $12 млрд. Нам представляется, что она далеко не исчерпывает всех расходов. Ибо придется строить не только АЭС, а целый город в чистом поле. Инициаторы проекта упорно уходят от ответа на вопрос, куда девать отработанное топливо, сколько будет стоить могильник по их захоронению.
Когда строили Национальную библиотеку, у всех граждан требовали жертвовать на это благое дело однодневную зарплату. Нет сомнений, что при сооружении АЭС такие поборы станут массовыми. Сегодня в стране не хватает строительных мощностей, чтобы выполнять планы жилищного строительства, например в Минске. Периодически возникает дефицит цемента. С началом осуществления этого проекта, ввод нового жилья придется приостановить или, в лучшем случае минимизировать. Это только одна из многих проблем, которые нам грозят.
В какой-то мере можно говорить, что Советский Союз погубили «стройки коммунизма». В момент, когда его ресурсы были истощены, престарелое руководство продолжало реализовывать грандиозные проекты типа БАМа. И государство надорвалось.
Есть опасение, что и проект строительства АЭС станет не спасательным кругом, а дополнительным камнем на шее, который утянет в экономическую воронку всю белорусскую социальную модель с ее политической системой, формой правления, нынешней властью.
К великому сожалению, существует угроза, что в эту воронку может затянуть и Беларусь как независимое государство. Опасения не беспочвенны с учетом того, что при нынешнем руководстве мы практически обречены на использование российского реактора. В результате получиться, что оборудование для АЭС придется покупать у России, топливо – у России, отходы перерабатывать тоже там. Огромные кредиты брать будем тоже в Москве, ибо своих денег на этот проект нет. Кроме того, кадры для строительства и обслуживания станции тоже придется набирать в России, ибо своих нет и их некому готовить. Таким образом, в дополнение к нефтяной, газовой зависимости от большого соседа, Беларусь окажется в атомной и финансовой зависимости от него. При таких условиях настойчивые требования Москвы перейти на российский рубль становятся просто излишними. Эту функцию выполнит АЭС.
Обсудить новость на Форуме