00:45 11.02.2009 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Выть хочется
Перепечатывая этот материал, мы обращаем внимание на тот факт, что даже в Саратове , при всех неблагоприятных условиях содержания животных в приюте, вопрос об их убийстве (через пять или через сколько бы то ни было дней) не ставится в принципе. Как это, увы, происходит в столице вроде бы европейского государства… (ucpb.org).
В Саратове замерзает приют для бездомных животных — 400 собак и кошек.
По решению городских властей в октябре прошлого года в приюте срезали старые трубы парового отопления, а новые не проложили. Сейчас добровольцы обогревают здание при помощи тепловых пушек: каждые два часа перетаскивают громоздкие аппараты из комнаты в комнату, с этажа на этаж. Но в морозные ночи вода в мисках все равно превращается в лед.
Полярники
Корреспонденту в приюте рады, потому что это дополнительные руки, которые помогут варить кашу. Чтобы легче перенести холод, собаки должны много есть. На двух газовых плитах кипят пятидесятилитровые баки. В один высыпаю ведро сечки, в другой — гречки, в третий — кости и капустные кочерыжки. Кашу нужно непрерывно мешать, иначе прилипнет к стенкам, как цемент (никакая ложка для подобных кулинарных масштабов не годится, мне выдают нечто, похожее на лодочное весло). Кухня — самое теплое в приюте место. Сюда собрали слабейших. У бесполезной батареи и под плитой — целая куча тугих клубков, даже носы не видны, спрятаны под хвосты (впрочем, хвосты есть не у всех). У Рыжика изуродована левая передняя лапа. Восемь лет назад кто-то швырнул его во двор приюта через двухметровый забор. Старая «немка» Инна ничего не слышит. Овчарка попала сюда после первой чеченской. Приведший ее дембель рассказал, что собаку контузило при взрыве. В части Инну списали (то есть решили пристрелить). Два весьма облезлых пациента пока кличек не имеют, попали в приют недавно с тяжелыми обморожениями. Активисты общества защиты животных нашли их на улице.
За моим «кулинарным поединком» с кашей наблюдает директор приюта Людмила Анатольевна Бочкарева. Говорит: «Ну, я сегодня отдыхаю», — и продолжает «отдыхать». Волочет с первого этажа мешок крупы, бежит искать листы железа, распоряжается, где еще можно забить двери и утеплить окна.
В прошлом году по решению городских властей в микрорайоне сменили отопительную систему: вместо древних паровых труб, проложенных в 1930-е годы, установили современные водяные. Но приют в план реконструкции не попал, так как официально его здания не существует. Шестнадцать лет назад аварийную четырехэтажку в санитарной зоне нефтяного завода расселили и, чтобы не тратить деньги на снос, отдали «под собак». Приют — организация общественная, бюджет ей ничего не должен. Поэтому ведущую к зданию тепломагистраль просто срезали и взамен ничего не построили. Общественники написали во все инстанции, включая Деда Мороза в городе Великий Устюг. Саратовская администрация все-таки выделила 200 тысяч рублей. Ни на новую отопительную систему, ни даже на угольный котел денег не хватило. Сотрудники приюта купили четыре тепловые пушки, новую электропроводку и начали самую трудную в своей истории зимовку.
Пушки весят по 7,6 килограмма. Волонтеры-пенсионерки перетаскивают их из помещения в помещение каждые два часа. Всего здесь 80 комнат, четыре этажа с обледенелыми лестницами. Уплотнились как могли: в ясельном отделении заселили даже стенной шкаф, но места все равно не хватило, и нескольких щенков отправили на третий этаж, к кошкам. В яслях и у мурок обогреватели работают постоянно, иначе им не выжить.
Под Новый год общественники дежурили здесь почти круглосуточно. 31 декабря вернулись домой почти в одиннадцать вечера. 1 января снова вышли на работу. К Рождеству температура опустилась до -22 градусов. Полы в здании покрылись ледком. Его кололи лопатами. Ни одно животное не погибло. Но сильно заболел доброволец Сергей Клавдиевич Немец.
«Просто интеллигентные люди»
Сергею Клавдиевичу 72 года. Раньше он работал учителем литературы. Свою первую собаку он заметил в 1996 году, она замерзала на площади возле областной думы. «Она уже наполовину вмерзла в лед. Хорошо, что дворников не было, забили бы лопатой». Немец отковырял Жучку, устроил ее на ночлег во Дворец пионеров, а утром отвез в приют.
Сергей Клавдиевич — мощная пропагандистская сила. Он приходит на классные часы в школах и рассказывает тинейджерам о бездомных собачках. Как ни странно, это дает эффект. Немец диктует мне имена-отчества учителей, которые со своими учениками сшили теплые комбинезоны для собак, собрали картон и старую одежду для подстилок, нашли родительницу, которая работает поваром в элитном ресторане и готова наладить бесперебойную поставку объедков, и теперь педагоги ищут машину, чтобы эти объедки перевозить. Одна бывшая учительница биологии выпустила сборник стихов для детей и все вырученные от тиража деньги пожертвовала приюту. Директор саратовского приюта Бочкарева — тоже педагог на пенсии. Я слушаю и думаю: ведь учителя — это очень усталые женщины, запуганные начальством, измученные реформой, они работают в разваливающихся школах и получают зарплату, на которую и кошку трудно прокормить. Почему именно они так часто помогают чужим, вернее сказать, вообще ничейным животным? Сергей Клавдиевич смотрит на меня удивленно: «По-моему, просто как интеллигентные люди».
Кто-то колотит в железную дверь. Приют ревет в 400 глоток. На пороге женщина в оранжевой шапочке. Что-то говорит о соседях, которые «палачи», грозили убить, а она вот спасла, принесла. Говорит и спиной вперед отступает через двор к воротам. Спрашиваю, где же животное, которое она спасла и принесла. Посетительница молча указывает на сугроб и захлопывает ворота с другой стороны. В сугробе — пакет, в пакете пять щенков. Вообще-то приют переполнен. Но отказать нельзя, иначе дама выбросит свой пакет в сугроб за углом. «Перекупщица. Такие принимают щенков за 100 рублей, якобы для пристройства в добрые руки. А потом подкидывают нам», — говорит Людмила Анатольевна.
…Перекладываю кипящую кашу ковшиком в ведро, ведро несу в прихожую, опрокидываю над ванной. Кухню заполняет горячий туман. В ту же ванну выливаю бульон с овощами, добавляю масло, фарш, перемешиваю. Полная ванна — 200 литров — дневной рацион. Ведрами заново таскаю воду в пятидесятилитровый бак — это будет каша на завтра. Пока закипает, идем на раздачу.
Первая на очереди — Абрикоска. Прыгает, визжит, падает на спину и, размахивая всеми лапами, требует почесать пузо. Наверное, это самая ласковая во всем приюте собака. Ее привезли год назад с пробитой головой. Пришлось делать трепанацию черепа. Кличку собаке дали не из-за золотистого цвета шерсти, как я подумала, а из-за необычной любви к кураге.
Из-за следующей двери на меня бросается Черныш с объятиями. У него нет правой передней лапы и левого уха. Покалеченный, он три дня лежал на рельсах и никого не подпускал, наконец приютский ветеринар подобрался к нему со шприцем обезболивающего.
К внешнему виду питомцев, даже сильно пострадавших, быстро привыкаешь. Удивляет другое: все это с ними сделали люди, но они нас прощают.
Кризис. Милосердие подорожало
Нашествие «добрых рук» здесь случается после телерепортажей о кинологических пристрастиях великих. «Вот это самое страшное — мода: хочу быть похож на президента. Одно время нас доставали: хотим лабрадора. Раньше из приюта забирали по 300—350 собак в год. Что дальше будет, не знаю», — вздыхает Бочкарева. Экономический кризис очень чувствительно отражается на человеческом милосердии. На сайте приюта разместили обращение к горожанам: «SOS! Помогите! В связи с холодами срочно требуются подстилки для животных — старые пальто, одеяла, коробки». Откликнулись немногие. Предприниматель из Энгельса, который раньше каждый вечер привозил сюда просроченный фарш и костные отходы, заявил, что теперь за продукты нужно платить.
И все-таки… Приют существует на пожертвования 16 лет. А это значит, что добрых людей больше, чем кажется. Благодаря сайту сюда пришли состоявшиеся молодые люди. В сказки они уже не верят, но сочинять для них счастливые концы еще не разучились. Студенты Академии госслужбы Лена и Ярослав нашли хозяев калеке Белке. Год назад ее подобрали на оживленной магистрали: машина, первой стартовавшая на светофоре, сбила дворняжку, а все последующие проехали ей по лапам. Ирина (предпринимательница) и Катя (медик) оплатили лечение Беляшу. Он с хозяевами попал в автокатастрофу. Люди погибли. Песика привезли случайные водители. Беляш перенес три операции. Дали бегущую строку на местном телевидении. Желающих взять собаку оказалось так много, что хозяев выбирали.
…Бочкарева подсчитала, что я сварила 250 килограммов каши. В ближайшие дни синоптики обещают -15.
Обсудить новость на Форуме