16:15 05.08.2012 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Спросим у начальника сборочного цеха
04 Августа 2012, 12.43 | Белорусский трибунал
Как было официально заявлено, в Беларуси создается (возможно, уже создана) социально ориентированная рыночная экономика. Эдакий гибрид, который можно назвать «социализмом с человеческим лицом», или «командно-административным рынком», или «капитализмом без капиталистов».
Важное и главное в том, экономикой на всех уровнях в конечном итоге управляют не субъекты хозяйствования, а контролирующие их деятельность чиновники.
Иными словами, министерства и ведомства имеют монопольное право на «первую ночь» с любым ожидаемо прибыльным бизнесом, а класс капиталистов органичен контролируемым допуском к ограниченным экономическим ресурсам как нечто потенциально опасное, но функционально необходимое. С тем, чтобы в нужный момент можно было без особого риска удалить или ограничить его воздействие на весь организм.
Такое происходит при патологическом развитии беременности, когда плод, дожив до определенного срока в материнском чреве, получает обратное развитие, уменьшается и погибает. Охраняя мать от заражения, природа известкует плод. Он рождается в положенный срок, крошечный, мертвый и в собственном саркофаге. Идеологически такая политика оправдывается утверждением о том, что рынок – не самоцель, а средство достижения цели, повышения благосостояния людей. Но неясности, в общем, остаются. Например, в вопросе субординации средств и целей, поиска экономического субъекта. Для которого достижение цели стало бы единственным способом и условием существования.
В отсутствие капиталистов такую роль отводят административно понуждаемым к активной деятельности чиновникам.
Подводя краткий итог написанному, можно сказать, что для постсоветского Минска вообще оказалось неведомым состояния бума, который переживают экономики, которых однажды пропитал запах наживы, дух Золотого тельца. О своих экономических успехах белорусы узнают преимущественно из официальной прессы, а о персональных достижениях, данных в ощущениях -- предпочитают не распространяться.
Понятно, что экономика Беларуси возникла не сама по себе. Она имела свое место в рамках общесоюзного разделения труда и называлась пропагандистами «сборочным цехом СССР». Но охотно идентифицировала себя и под названием «всесоюзного свинарника», поскольку сельское хозяйство БССР имело мясо-молочную специализацию, а производство осуществлялось в основном на крупных животноводческих комплексах.
Таким образом, доставшееся Беларуси от СССР экономическое наследство представляло собой промышленность, работавшую почти исключительно на привозных ресурсах и поставлявшую готовую промышленность преимущественно на «союзный рынок», и сельское хозяйство, ресурсная зависимость и объемы союзных поставок были меньшими, но очень значительными. Более того, эта двойная зависимость была и монопольной: российский рынок сырья и рынок сбыта для Беларуси являлись фактически безальтернативными.
Это обстоятельство не могло не беспокоить правительство, директоров предприятий. Нужны были какие-то принципиальные, учитывающие новую реальность нетрадиционные решения. В начале 1993 года премьер Вячеслав Кебич в сердцах бросил насевшим на него журналистам: «Никто не собирается торговать суверенитетом страны, но что делать, если эта страна на 90% зависит от привозных ресурсов?» В прежние времена, случись такие трудности, можно было обратиться в союзное правительство, позвонить, съездить в Москву и там договориться. Так делали все – белорусские министры, директора, ехали в Москву, если требовалось, на Урал, в Сибирь, шли непосредственно на предприятия и договаривались.
Но ведь сейчас Беларусь и Россия – это два суверенных государства. По-прежнему нельзя.
Оказалось, если очень хочется, можно. Уже в марте 1993 года премьер Кебич на встрече с представителями директорского корпуса объявил о намерении добиться в ближайшее время заключения экономического союза трех – Беларуси, России и Казахстана. Промышленники встретили заявление премьера с энтузиазмом.
Разумеется, подлинным демиургом белорусского Чуда является Лукашенко, но у его истоков стояли и другие люди, которые сегодня (учитывая реальные результаты) предпочитают об этом помалкивать.
Таким образом, торг суверенитетом стал политической реальностью с первого дня независимой Беларуси. И в этом нет ничего удивительного или противного природе – суверенитетом торгуют все государство, внимательно следя за тем, чтобы торг был выгодным. В нашем случае экономическая политика правительства должна была содействовать созданию экономики, адекватной ресурсной базе страны и преследующей ее стратегические цели. Для этого следовало всячески снижать ресурсную зависимость от России и создавать условия для развития национального бизнеса. Последнее было необходимым для выхода из командно-административной системы, повышения эффективности производства.
Бизнесмены на деле смогли бы обеспечить то, что на словах легко получается у политиков. В данном случае гарантированно создавали эффективную экономику многовекторной ориентации. А это главная предпосылка для обеспечения государственного суверенитета.
Разумеется, правительство, директорат и вообще «верхние люди» были не единственными, кто считал «охранительный вариант» лучшим, даже единственно возможным для выживания и обретения перспективы. Как и всякое принимаемое исключительно на уровне здравого смысла решение, данное не могло не поддерживаться работниками предприятий, значительной частью населения страны, условия существования которых были поставлены под сомнение.
Однако здравый смысл – вещь, безусловно необходимая в повседневной жизни, но его применение, как правило, этой очевидной повседневностью и должно ограничиваться. Иначе результаты окажутся, вполне возможно, противоположными ожидаемым.
Сейчас, когда со времени принятия судьбоносных для страны решений прошло два с лишни десятка лет, поинтересуемся этим у начальника «сборочного цеха». Его роль по просьбе «Завтра твоей страны» исполняет экономист Леонид Злотников. По его мнению, Беларусь еще в какой-то мере остается «сборочным цехом», поскольку некоторые комплектующие для тракторов, автомобилей и другой техники, часть металлопроката закупается в России. Однако, если не брать в расчет энергоносители, то в Беларусь идет 2,5—3% российского экспорта. Часть произведенных товаров уходит обратно в Россию. Но в России погоды не делает.
То есть поставки в Россию незначительны, К тому же в этой стране создается рыночная экономика, превалирует частный интерес, среди покупателей обостряется конкуренция. И если оценивать ситуацию в целом, то белорусская продукция России уже и не особенно нужна. Это мы можем продать ее только в Россию. Но оттуда нас фактически вытеснили китайцы, с которыми никто не может конкурировать по соотношению цены и качества. Более того, китайцы успешно конкурируют с белорусскими производителями и в самой Беларуси.
В общем, все абсолютно понятно. Беларусь связала себя с Россией узлом, который нельзя развязать. Придется рубить. Сделают это, скорее всего китайцы. Причем Россия не почувствует и малейшего дискомфорта. Уже сейчас для ее предприятий кооперация с набирающими силу китайскими предприятиями гораздо предпочтительнее сохранению связей неконкурентоспособными белорусскими партнерами.
Кооперируясь с Китаем, Россия (не так быстро, как это было бы в случае кооперации с Америкой) имеет шансы выйти на мировой уровень, с белорусами – исключено.
Перефразируя Галича, можно сказать, их паровоз идет на переплавку.
Леонид Злотников подводит черту тому, что сделано для деиндустриализации Беларуси: «Мы видим, как исчезли наши станки с ЧПУ. Белорусское строительное оборудование хуже, чем западное, поэтому в Россию оно не идет. Сократился экспорт белорусских подшипников. Угасли белорусские компьютеры, хотя белорусы производили 60% всех компьютеров, которые производились в СССР. Точно также исчезли сложные станки, сложная электроника, которую для «оборонки» давал наш приборостроительный завод имени Ленина. В последнее время он сбывал в Россию вместо сложной техники электромясорубки».
То есть, для деиндустриализации сделано все возможное, для модернизации – ничего.
Что касается дилеммы социальное и эффективное, то ее решение в пользу большей справедливости в очередной раз доказало справедливость утверждения о том, что невозможно быть немножко беременной. Дело в том, что принципиальные вопросы имеют качественную природу и простому счету не поддаются. Например, неоднократные попытки поднять СЗП до 500 долларов неизменно заканчивались провалом и привели страну к полному конфузу. Раньше, когда верховная власть столь «амбициозных задач» перед собой не ставила, мы твердо знали, что по размеру этой самой СЗП слегка уступаем России, находимся на одном уровне с Казахстаном и превосходим Украину. Сейчас же наше место в конце списка стран СНГ, а в Европе – далеко позади Албании.
Возникает вопрос, почему? Абсолютно верный, никому не понравившийся ответ на него, года назад дал Андрей Тур, указав, что надо жить по средствам.
Но ответ не полный. Надо обязательно добавлять, что эта экономика зарабатывать не позволяет, возможности для развития исключает, может функционировать только при внешних заимствованиях, выживать за счет продажи созданных прежними поколениями ценностей.
Константин СКУРАТОВИЧ специально для «Белорусского трибунала»
Обсудить новость на Форуме