16:54 23.04.2010 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Сага о нерастраченном таланте
Портрет профессионала, политика и человека Дмитрия Булахова в воспоминаниях современников.
“Почему вы вдруг решили вспомнить о Дмитрии Булахове? Ведь на календаре — никакой круглой даты, никакого юбилея, связанного с его именем...” Верно. Как верно и то, что лишь один-единственный человек из многих, с кем довелось беседовать о нем в эти дни, задал этот вопрос. Остальные — коллеги, соратники, сослуживцы, близкие — пускались в воспоминания о Булахове с готовностью и желанием. А ведь действительно, почему? Кого-кого, а уж бывших политиков не первого ряда время не щадит. Ушел — и, что называется, с концами. Тем более, чем запомнился Дмитрий Булахов? Да, был компетентным юристом, да, харизматичным депутатом Верховного Совета 12-го созыва, но, по большому счету, неудачником, человеком сломленным. Его судьба на политическом небосклоне молодой суверенной Беларуси была яркой, но прерывистой и очень короткой. Тем не менее он помнится... За короткое время — каких-то 15 лет публичной жизни, большая половина которой, похоже, прожита в разладе с самим собой, — жизнь этого, несомненно, одаренного человека вместила столько драматических, “пограничных” ситуаций: взлетов и падений, побед и предательств самого себя, нелогичных, противоречивых поступков, что до сих пор дает нам пищу для размышлений, аналогий, предостережений. И, видимо, степень концентрации фундаментальных элементов личности у Булахова была столь высока, что именно это не дает нашей памяти потерять его имя из виду...
ПРОФЕССИОНАЛ
Анатолий Лебедько, лидер Объединенной гражданской партии: — депутат 12-го созыва Дмитрий Булахов был одним из тех, кто завоевал себе авторитет не должностью, а профессионализмом. Лихие 90-е... Впервые в белорусской политике возник спрос на профессионалов. Раньше интерес к депутату зависел от его регалий. И вот наступило время, когда на трибуну выходил, скажем, первый секретарь обкома партии, и это уже не было гарантией, что зал будет ловить каждое его слово. А Булахов на деле был фигурой значимой, даровитой. Он, безусловно, оставил свой след в создании законотворческого процесса парламента. Кстати, Дмитрий постоянно учился. У него был потенциал, который он постоянно наращивал.
Александр Соснов, председатель фонда “Адкрытае грамадства”: — Мы с Булаховым познакомились в мае 1990-го. Общались, пока были на равных. Его избрали председателем комиссии Верховного Совета, меня избрали председателем комиссии. Булахов был молод, у него еще не была построена жизнь. Он хотел ее строить! И Верховный Совет был для него ступенькой. А я был гораздо старше, и моя жизнь, как я считал, давно построена. И я не себя делать собирался, а что-то делать для страны. Вот в этом у нас была очень большая разница. Я не мог приспосабливаться, а он был способен это делать. Булахов мог хорошо адаптироваться к любому варианту. Профессионально.
Николай Статкевич, председатель Белорусской социал-демократической партии: — Булахов был талантлив: хороший юрист и организатор. В нем была энергия, динамика. К сожалению, таким людям сложно — их просто боятся, стараются задвинуть. Был в его судьбе фактор случайности. Но и был фактор ошибки: он пытался работать с Шушкевичем, потом с Лукашенко. Как многие. Они рассчитывали на что-то взамен: статусы, должности. Но у лидеров — боязнь ярких личностей рядом.
N.B.
Вот что пишет в своей книге “Лукашенко. Политическая биография” Александр Федута: “Булахов откровенно претендовал на парламентское лидерство, что не могло не раздражать номенклатурное большинство. Блестящий оратор Гончар, пожалуй, ему в амбициях не уступал, а логикой и убедительностью превосходил. И журналистки даже спорили между собой, кто именно — Дима или Витя — имеют шанс стать первым президентом ставшей суверенной страны. Этим лидерам новой политической элиты казалось, что Шушкевич должен сделать ставку на них. Но Шушкевич этого не хотел. Будучи политическим новичком, опираться на таких же, только более молодых и амбициозных, он не собирался. О Лукашенко, как о возможном претенденте на президентский пост, тогда мало кто думал. Гончар и Булахов думали, они знали, что нужен таран, силы которого хватило бы, чтобы снести старую посткоммунистическую систему и привести к власти их”.
Ольга Абрамова, депутат Палаты представителей 3-го созыва: — Наиболее ярко Дмитрий Булахов запомнился мне перед президентскими выборами. Мне довелось присутствовать на известном заседании руководства союза предпринимателей, где обсуждался стратегический вопрос альянса: с кем идти — с Кебичем или с кем-то другим из кандидатов. На собрание пришли Гончар и Булахов — агитировать. Они были члены команды Лукашенко. Булахов убеждал напористо и где-то даже агрессивно. Он выступал в манере диктата, уже с позиции победителя, видимо, считая, что именно таким образом нужно разговаривать с предпринимателями. Меня это покоробило...
Затем с выборами был связан и другой эпизод. Это было 7 апреля 1994 года. Наша организация “За демократические реформы”, где я была сопредседателем, тоже встречалась с кандидатом Лукашенко. По вопросам экономическим и местного самоуправления мы получили от него настолько расплывчатые ответы, что создалось впечатление, что кандидат не знает, что мы бы хотели услышать. На встрече Лукашенко сделал мне предложение: мол, команде нужны женщины-министры. Буквально на следующий день позвонил Дмитрий Булахов. Он получил задание обработать меня. Пригласил в парламент, в свой рабочий кабинет. Когда пришла, обратила внимание на гири — Булахов все время тренировался, качал мышцы, это тоже было частью его имиджа. Без долгих предисловий сделал предложение, считая, что почва подготовлена: вы нам подходите... Я отказалась. Я сказала, что революция имеет свойство пожирать своих детей. Ему это явно не понравилось. Разговор был закончен жестко и быстро.
Владимир Карягин, председатель Столичного союза предпринимателей и работодателей: — В 1991 году я был депутатом горсовета и президентом Белорусского союза предпринимателей, и деловые контакты с молодым депутатом, юристом Дмитрием Булаховым у меня были довольно плотные. Булахов был очень образован. Резко отличался от большинства — преждевременно состарившегося... И мысли у него были очень стройные, созвучные эпохе. Кстати, не многие хотели работать тогда в комиссии по законодательству, заниматься нудной законотворческой работой — депутатов больше привлекала комиссия по международным делам. Действительно, работать было трудно: в 90-х ведь еще не было институтов законопроектной деятельности. Практически без каких-либо внешних экспертиз парламентская комиссия создавала законопроекты, начиная с нуля.
Особенно близко мы общались в период создания белорусской Конституции. Я горжусь этим этапом, особенно тем, что 13-я статья Конституции, к созданию которой приобщился и я, — о равенстве форм собственности — живет по сей день. Может, она пока в меньшей степени, чем остальные, работает, нам еще расти и расти, чтобы реализовать ее... Но это статья — взгляд в будущее. Считаю, что существование 13-й статьи — большая заслуга конституционной комиссии, душой и сердцем которой был Дмитрий Булахов. Одного эпизода — создание белорусской Конституции — было бы достаточно, чтобы этот человек вошел в историю.
Наталья Булахова: — Мы жили в Могилеве, Дмитрий работал следователем в УВД облисполкома. Первое дело по рэкету, которое было раскрыто в Беларуси, — его дело. Это было нелегко — сложно собрать доказательную базу. Но Дима сделал это! Появились первые статьи в газетах, первая известность. Работоспособностью, грамотностью он приобрел уважение коллег. В 1990-м его выдвинули в депутаты. Дима умел зажечь людей — этого качества у него было не отнять. Он горел желанием что-то изменить, перевернуть, доказать себе и другим. Он чувствовал в себе потенциал. В 30 лет стал депутатом Верховного Совета. Но как таковую карьеру не строил, об этом он никогда не говорил. Напротив, часто повторял одну и ту же фразу: “Если не я, то — кто?” И уходил в дело с головой.
ПОЛИТИК
Анатолий Лебедько: — Булахов был участником принятия ряда политических решений, которые для человека, который позиционирует себя как демократ, небесспорны. Прежде всего Булахов был могильщиком референдума 1994 года. Кто знает, как развивалась бы в Беларуси ситуация, если бы референдум состоялся, если бы прошли досрочные выборы в парламент? Мой прогноз: скорее всего демократический сегмент в Верховном Совете был бы значительно усилен. Но, сделав одну политическую ошибку, он во многом предопределил свою собственную карьеру политика. Дело в том, что для меня не является предметом спора, что Булахов был политиком с демократическими взглядами. Однако среда, большинство в Верховном Совете таковыми не являлись. Это значит, что он, являясь членом Президиума, возглавляя главную комиссию парламента, должен был все время балансировать. Вообще, тогда сложилась уникальная ситуация: Шушкевич, человек из меньшинства, возглавлял парламент, а Булахов из того же меньшинства — главную комиссию. В этом уже было заложено противоречие, будущие конфликты... Тем не менее к Булахову прислушивались. И те, кто в жесткой оппозиции, и другие. И отказываться от своего положения Дмитрию, по-видимому, не хотелось: кто знает, что принесут новые перевыборы? А пока он на коне!
Но период удач продлился недолго. Сначала Булахова не выбрали председателем Конституционного суда. Откровенно прокатили. Поначалу он чувствовал себя достаточно уверенно, считал, что с его опытом, знаниями, известностью он не пропадет, не потеряется. Но дальше произошел скандал с лоббированием некой коммерческой структуры, связанной с поставками калийных удобрений. Это тоже было использовано Лукашенко для того, чтобы еще дальше публично дистанцировать Булахова от власти, а заодно продемонстрировать, кто есть кто и какие будут правила игры. Это был второй очень сильный щелчок по Булахову. В результате Булахов не состоялся ни как чиновник, ни как успешный бизнесмен. Ему показали, что самостоятельно он играть не будет ни на одном поле. Людей одаренных, людей отмеченных Лукашенко не любил и в те времена, не только теперь — для него они были неудобными. Ему нужны были исполнители. А когда человек пять лет был ценен тем, что у него по всем вопросам есть свое мнение, он просто не мог уложиться в систему управления А.Лукашенко.
Оставалось что? Изменить самого себя. Последняя вспышка политической активности Булахова — через вхождение в политику Виктора Лукашенко... Он был замечен в его обществе. Видимо, ему показалось, что с ним он опять станет значимой фигурой.
Булахов — это нереализованные возможности... Или зеркало белорусской демократии: с большими обещаниями, потенциалом и... падением.
Александр Соснов: — Мне кажется, в карьере Булахова-политика доминирующую роль сыграли его личные качества. Булахов был прагматик, реалист. Работая в предвыборном штабе Лукашенко, он думал, что дорвался до вершин! А Лукашенко взял и осадил Булахова, человека своей команды. Скорее всего у Лукашенко была подспудная ненависть к красавчику и счастливчику Булахову. Он хотел его задавить, чтобы удовлетворить свое эго. К Гончару он испытывал тоже нечто похожее: унизить, вытереть ноги... Но Гончар к нему не приполз. А по отношению к Булахову Лукашенко выполнил свою мечту на 100 процентов. Растоптал. Потом поднял из грязи, отряхнул. И скорее всего психологически именно это Дмитрия сломало...
Перед самым своим концом Дмитрий встретил меня и пригласил работать — в Палату представителей. “Нет, — сказал, — я не меняю принципов”. — “А... Хочешь остаться белым и пушистым?” Эту его последнюю фразу я запомнил.
Николай Статкевич: — Булахов — личность уникальная. Толстые дядьки из Верховного Совета ненавидели его за непохожесть — Булахов был политиком “новой волны”. Оппозиция тоже Диму не жаловала. Он был немного чужой в национальной тусовке: не был белорусскоязычным... Конечно, БНФ имел на него зуб из-за первого референдума, который не состоялся. БНФ тогда собрал 440 тысяч подписей за досрочные выборы в Верховный Совет. Булахов сделал юридическое обоснование, чтобы референдум не состоялся...
Потом они — Лебедько, Синицын, Гончар, Булахов, другие “молодые волки” — решили все вместе, смеясь, поддержать “этого колхозника”. И если кто-то другой хоть на время воспользовался плодами президентских выборов, получив статус вице-премьера, руководителя пресс-службы и т.д., то Дима единственный не получил ничего. Это была месть Лукашенко Булахову за яркость, элегантность — видимо, особенно чувствовал рядом с ним какие-то комплексы.
Когда Булахова провалили по всем статьям — не утвердили в парламенте на должность председателя Конституционного суда, не пустили в депутаты Верховного Совета 13-го созыва (власть научилась это делать) — человек не нашел себе места. Из политики ушел. Контакты разорвались. Я помню, он как-то мне сказал: “Лукашенко как лом: он может двигаться только вперед или назад. Маневрировать он не может”. И когда Лукашенко в 1996 году заявил, что будет править еще 12 лет, а может быть, и больше, на него это подействовало угнетающе. Булахов исчез из общественной жизни.
N.B.
В октябре 1996 г. в газете “Народная Воля” появилась скандально известная статья Д.Булахова “Письмо к родителям”. Поводом для публикации был референдум о внесении поправок в Конституцию. Приведем несколько выдержек из той публикации.
“Сегодня я не верю ни одному слову президента, а вы еще надеетесь на него. Его тень уже стоит между нами. Но знайте, что, как это было в тридцатых, Павликом Морозовым я не стану...” “Вдумайтесь — зачем он со своей пропагандой каждый день встревает между родителями и детьми, мужьями и женами, зачем он хочет для всех быть отцом — “Батькой”, зачем ему нужны наши души? Может, вы над этим и не размышляли, но для человека верующего только один всеобщий отец-создатель бывает. Имя ему — Господь Бог. А кто на земле Богом стать вознамерился, так тот сам из тьмы. Не от Бога тот...”
“Сегодня он вас Христом (!) молит его поддержать. Где ж тут Христу место! От лукавого эти одежки...” “Задумайтесь — почему нам не говорят, что больше всех за власть цепляется сам Лукашенко? Видимо, теперь ему нужно все на этой земле! Так это же, получается, новый живой Бог, мессия, тот, кто прав даже тогда, когда своего коня готов сделать сенатором! Было это все уже. Только в другие времена было...”
“Представляю, дорогие родители, что сказали бы вы, если б тот, кто обчистил вашу квартиру, вернул пару стульев и потребовал за это право на управление вашим домом всю оставшуюся жизнь. А ведь то, что сейчас происходит в нашей стране, очень смахивает на это. Накануне референдума вам уже, наверное, подбросили подачку в виде единовременного пособия к вашим пенсиям. Это типичный пример покупки голосов избирателей за их же счет. Представьте — если кто-то из своего кармана выплатит вам ту же сумму и призовет голосовать против проекта Конституции Лукашенко. Пропаганда запишет его во враги народа. А покупка голосов со стороны президента называется нынче пособием...”
Николай Статкевич: — ...В 2000 мы узнали о новом назначении Булахова — чиновником в СНГ. Но он уже был не тот Булахов: смирился, сломался.
Наталья Булахова: — В 2000 году, после значительного перерыва, началось его возвращение во власть. Для любого человека лестно, когда делают предложение вернуться... В СНГ, мне кажется, он сначала даже почувствовал воодушевление. Начав не с самой большой должности, он все-таки добился карьерного роста. Потому что не заметить Дмитрия было сложно.
N.B.
“Я не знаю ни одного случая, когда коллега, прошедший с ним (имеется в виду с Лукашенко. — Е.М.) кампанию 1994 года, просил его о встрече и не получил ее. Если Лукашенко видел, что человек сдался, он его трудоустраивал, понимая, что это на пользу, — говорил Александр Федута в интервью “БелГазете”. — Переступивший через себя заслуживает прощения, ведь он хороший пример для остальных. Но, обратите внимание, никто примеру Булахова не последовал...”.
Ольга Абрамова: — Когда вспоминаешь о Булахове, возникает чувство сожаления. У нас в политике дефицит личностей, самостоятельных, умных людей. С этим, пожалуй, согласится даже оппозиция, которая тихо, а иногда и громко его ненавидела.
Булахов — человек ответственный, готовый работать как человек команды. К сожалению, своей команды он не нашел... Его отвергала и власть, и оппозиция. Я относилась к нему очень уважительно. В разные периоды жизни у нас были столкновения мнений, но в общем он был гораздо более левых взглядов, чем я. Занимал более четко очерченную позицию, чем занимала я.
В 2002 году мы были вместе на форуме в Стокгольме — нас пригласил ЮНИСЕФ. Дмитрий уже работал в структуре СНГ, что, я считаю, для него было несчастьем — ему там просто нечего было делать. Чисто чиновничья, функционерская работа. Я полагаю, его это сильно угнетало. Рассказывали, что, бывало, целыми днями Дмитрий просто проводил за компьютером. Человеку некуда было приложить свою энергию. И выступление в Стокгольме было типично чиновничье, казенным слогом, невыразительно. Зачитал подготовленный ему доклад.
Затем столкнулась с ним уже в Палате представителей, когда он был назначен представителем президента в парламенте. Должность была как раз по его компетенции. Мне кажется, он готов был реанимировать свою карьеру.
Я думаю, он сам обратился к власти. Когда-то Булахов говорил: “Я считаю, что это большая ошибка оппозиции — считать, что надо жестко дистанцироваться от власти. Люди, вы должны идти во власть, добиваться этого всеми силами, потому что в Беларуси что-либо изменить можно только изнутри системы! Таков наш путь”. Это кредо, которое он четко произнес, и попытался ему следовать. Но он был один. Его трагедия была в том, что все сообщества его отторгали. Выбрасывали, как выбрасывает на берег драгоценный камень морская стихия.
Владимир Карягин: — При всем том, что мы занимали разные позиции, были в противоположных политических лагерях, я не могу назвать ни одного эпизода, который бы меня в Диме разочаровал. Во время президентских выборов Булахов предлагал войти в команду, принять участие в создании президентского совета. Он хотел, чтобы группа интеллектуалов, ответственных, патриотично настроенных, в будущем работала с центром власти, в надежде, что власть будет прислушиваться к ним. Такой романтический этап...
Булахов всегда был сторонником приоритета закона, мирного урегулирования, неконфликтного решения всех вопросов. Он поддержал мою инициативу создания академии парламентаризма и предпринимательства. Радовался, что слово “парламентаризм” будет продвигаться, закрепляться в общественном сознании.
Булахов не реализовался до конца. Что сыграло свою роль? Удаленность от власти, разочарование... А амбиции были. Дмитрий всегда стремился к ответственной работе, к личному влиянию. Много людей из “первой волны” тогда перемещалось из власти в оппозицию... Но Булахов в стан политических врагов власти не пошел.
Наталья Булахова: — Самые радостные годы жизни с Димой — до политики, до власти. Потом я потеряла мужа, дети — отца. Он занимался только работой. Особенно тяжело стало, когда с какого-то периода исчезла удачливость... Что послужило причиной? Изменилось политическое направление в стране. Он не попал в ту струю, на какую рассчитывал. Это было достаточно жестоко для самолюбия человека, который может очень много, но не имеет возможности себя реализовать. Тяжело морально... И материально. Что тоже немаловажно. Дмитрий попытался заниматься частным адвокатским бизнесом, но, оказалось, — не его стезя. Его призвание — публичность: работать с массами, двигать идеи. Дима был генератор. Идеи генерировались им со скоростью света — только записывай. Ему, естественно, нужна была команда. И еще. Работа во власти — может, это прозвучит грубовато, — это как наркотик. Попадаешь — приобретаешь синдром большого начальника, ведь рядом есть исполнители. Выпадать из обоймы очень тяжело.
ЧЕЛОВЕК
Анатолий Лебедько: — Нельзя сказать, что Булахов был однотонный человек. Он был разный. С течением времени, мне кажется, развился снобизм, самовлюбленность. Но для людей, которые его знали и которых знал он, Дмитрий был всегда доступен: встречи, консультации, разговоры — все, кто работал с ним в парламенте, могли рассчитывать на Булахова. Чуть завышенное самомнение?.. Но, с другой стороны, в 1990-е он входил в пятерку самых цитируемых политиков страны! Это тоже надо признавать как факт. Его знали люди, относились с симпатией. И Дмитрию нравилось работать в парламенте, выходить на трибуну... Ему нравилось производить впечатление.
Дорожно-транспортное происшествие, участником которого он стал и в результате которого погиб человек, произошло на взлете карьеры и, несомненно, наложило отпечаток на его психологическую устойчивость. Произошла трагедия. Но факты не стали прозрачными. Почему? Возможно, сработала корпоративность: не нашлось желающих проводить расследование официальной информации, которая тогда была озвучена в Верховном Совете представителями правоохранительных органов. Дмитрий ходил очень мрачный, отсутствующий. Для него это был настоящий шок. Как это произошло? Почему под колеса машины, за рулем которой был Дмитрий, попал человек? Случайно? А может быть, это судьба вершит над нами свои законы? Сначала возвысить, а потом жестоко приземлить...
После провала 1996 года началось нисхождение. Проблемы в семейной жизни. Проблемы со спиртным. Ненужность.
Александр СОСНОВ: — Мы ходили друг к другу в гости. Ну и что? Застолье, жены, дети... О политике не говорили — мы знали, что наши взгляды достаточно различны. Я был в команде Позьняка, он — в команде Лукашенко.
О ДТП не берусь судить. Я не в курсе. Но, думаю, самые тяжелые для него времена — не трагедия на шоссе, а когда он вылетел из власти. С треском, без перспектив, без работы, без возможности обеспечить тот уровень жизни, к которому привыкла его семья, красавица-жена и дочки. Это сильный удар по психологии. Он не был закален, он был еще молод.
Николай Статкевич: — У Дмитрия была яркая внешность, он умел элегантно одеваться, был, казалось, из породы счастливчиков. Но произошла трагическая случайность — под колеса автомобиля Булахова в 1993 году попала женщина. Это сильно подкосило его амбиции, сделав одновременно невозможным участие в президентских выборах. Потому что любые конкуренты этим фактом воспользовались бы. ГАИ не стало возбуждать уголовное дело, и для этого, видимо, были основания. Но сам факт — погиб человек... Проезжая по этой деревне, я до сих пор вспоминаю Булахова. Деревня очень длинная, дома стоят за деревьями, и даже нет ощущения, что ты едешь по населенному пункту. По-видимому, он не превышал скорости, суда, повторяюсь, не было. Но, может быть, надо было довести до суда — рассказать о ДТП публично и гласно.
Все мы, политики, в первую очередь не социалисты, не либералы или консерваторы, а — патриоты. Нам было и есть из-за чего заниматься этой работой. Знаете, глубинное, родовое чувство возникает, когда произносятся слова “независимость”, “Беларусь”... А у Дмитрия, по-моему, этого чувства не было. Не было в сердце. Не на что было ему опереться... Дима не смог найти моральную опору. И в конце жизни стал выпивать. Это бывает у сильных энергичных людей, которым некуда себя тратить. Наверное, нереализованная энергия убивала... Как зубы у бобров: если не грызть, не стачивать их, они вырастают и убивают животное. Так и здесь: невозможность самореализации. Не все ведь могут обманываться, глядя на выпуски новостей белорусского телевидения.
Ольга Абрамова: — ...Это было начало 1997 года. Он сказал, что решил идти в частную жизнь. И если будет участвовать в политике, то только как наемный работник высокого класса. Сказав при этом, что жизнь в последнее время его “неимоверно мордовала”. Он находился в угнетенном состоянии.
Переживал ли, что власть его отвергла? Вслух мы это никогда не обсуждали. Переживал другое (мое впечатление): то, что ему не удается создать себе прочную нишу, где бы он мог не только самореализоваться, но и хорошо зарабатывать, чтобы создать устойчивое положение для своей семьи. Это проскальзывало... Судьба обходилась с ним очень жестоко. Она давала ему возможность расправить крылья, а потом лишала всего! Как будто рок над ним стоял... Я думаю, со случая ДТП все и началось — именно он развернул его жизнь в другую сторону.
Однажды я спросила: “Давно хотела вам задать вопрос. Скажите, ваша редкая красота в работе не мешает?” Он очень серьезно ответил: “Нет, вы знаете, я считаю, что даже и помогает”. Но в последние годы жизни он изменился, старался приглушить внешнюю яркость. Говорил невыразительно, носил темные очки.
1990-е — период ярких личностей. Но время в Беларуси их всегда уничтожает.
Владимир Карягин: — Про Булахова мы говорили: наш белорусский Ален Делон. Приветливый, открытый. Добрый, отзывчивый, оптимистически настроенный.
...Помню, на одном из приемов подходит бывший в то время генеральный прокурор Шеладонов и рассказывает об автомобильной катастрофе, в которую попал Булахов: “Боюсь, что это повлияет на его статус, политическую карьеру”, — так тогда закончился наш разговор.
Смерть его была неожиданной.
Наталья Булахова: — Жизнь с Димой была бурной. Хотя, в принципе, он, насколько возможно, ограждал семью от политики, не посвящал нас в свои проблемы. Кстати, это было довольно жестко по отношению к себе — никогда не выговариваться, не жаловаться. Вскоре начались стрессы. Дима устал...
Семья всегда лежала на моих плечах. Я довольно долго сидела с девочками, быт был полностью на мне. Но когда у тебя есть потенциал, это сложно — все время дома. Вообще-то, Дима не любил меня в качестве домашней курицы. Он приветствовал мои амбиции, успехи. Теперь я занимаюсь модельным бизнесом, директор магазина.
Дима был великий фантазер — не зря в школе занимался в городском театральном кружке. Он много о себе придумывал небылиц. Любил подпустить тумана... Театр одного актера! Всегда душа компании, вокруг него все крутилось-вертелось.
У нас выросли две дочери. Наша старшая Александра — юрист. Напористая, руководитель по натуре. Скоро станет мамой. Живет в Новом Уренгое, работает с мужем в “Газпроме”. Младшая Анастасия, хоть внешне и похожа на отца, — дипломатичная, мягкая. Окончила Минское художественное училище имени Глебова.
Мы познакомились ровно 30 лет назад. На встрече Нового года. Мне было 19 лет. Диме — 21. Через год сыграли свадьбу. Я верю в любовь с первого взгляда, потому что у меня это было. Замуж я выходила за студента, и сама была студенткой. Жили мы в частой разлуке. И детей мы точно так же рожали — в разлуке. Но все равно это было самое счастливое наше время.
А развелись за три месяца до смерти Димы... Наверное, устали от неудач.
Из сообщений информационных агентств в сентябре 2006 года:
Д.П.Булахов в возрасте 46 лет скоропостижно скончался в ночь с 7 на 8 сентября в своей квартире в Минске от сердечного приступа.
Перед погребением в Центральном доме офицеров состоялась гражданская панихида. В ней приняли участие представители Администрации президента, Совета безопасности, правительства, парламента, близкие и родственники Д.Булахова. В числе официальных лиц — глава Администрации президента Геннадий Невыглас, его заместители Наталья Петкевич и Александр Попков, государственный секретарь Совета безопасности Виктор Шейман, заместитель председателя Совета Республики Александр Абрамович, заместитель председателя Палаты представителей Сергей Заболотец, вице-премьер Андрей Кобяков.
Среди пришедших проститься с усопшим были депутат Верховного Совета 12-го созыва, бывший глава Администрации президента Леонид Синицын, бывший мэр Минска, бывший премьер-министр Владимир Ермошин, депутат ВС 12-го созыва, бывший исполнительный секретарь СНГ Иван Коротченя. Оппозиционных депутатов, работавших в 1994—1995 годах с Д.Булаховым в команде А.Лукашенко, например, лидера Объединенной гражданской партии Анатолия Лебедько, на панихиде не было.
Не присутствовал на церемонии и президент Александр Лукашенко. От его имени к гробу Д.Булахова был возложен венок.
Помощник президента Беларуси — полномочный представитель главы государства в Национальном собрании Дмитрий Булахов похоронен 10 сентября на Восточном (Московском) кладбище Минска.
Обсудить новость на Форуме