20:00 07.07.2009 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Литература как ностальгияУмер Василий Аксенов
Для меня литература — это и есть ностальгия, ничего больше и ничего меньше. Любая страница художественного текста — это попытка удержать или вернуть пролетающее и ускользающее мгновение.
(Василий Аксенов)
Василий Павлович Аксенов ушел, не оставив мемуаров. В одном из интервью он объяснил, почему не стремился писать их: "Я боюсь наворотить с три короба, а все поверят, что абсолютно так и было на самом деле". Его жизни хватило бы на десяток коробов, и не стоит сомневаться, что именно так всё и было.
Он родился в 1932 году в семье партийных работников. В 1937-м его родителей арестовали, будущего писателя отправили в детдом, но через несколько месяцев его разыскал брат отца, взявший его в свою семью и вырастивший. Свою мать — Евгению Семеновну Гинзбург — Василий Павлович Аксенов увидел вновь уже шестнадцатилетним подростком, приехав к ней на поселение в Магадан. Помимо счастливого и почти нечаемого воссоединения с матерью Василий Павлович в "самом свободном городе Советского Союза" обрел нечто, о чем потом всегда вспоминал с благодарностью — русскую поэзию: Гумилева, Ахматову, Пастернака, Северянина.
В "Крутом маршруте" Евгения Семеновна не без ужаса писала о "жирной тройке" в школьном аттестате и плохой анкете сына. Решено было, что Василий Павлович будет поступать в медицинский — Первый медицинский, в Ленинграде ("в лагере врачи лучше выживают"). Он и поступил. Удача сопутствовала ему не на докторском поприще, а в писательстве, в котором он решил попробовать силы: в 1959-м "Юность" напечатала два его рассказа, за ними последовала повесть "Коллеги", очень скоро удачно экранизированная (с молодыми и неотразимыми Василием Ливановым, Василием Лановым и Олегом Анофриевым в главных ролях). Вслед за "Коллегами" вышла повесть "Звездный билет", почти сразу же перенесенная на экран Александром Зархи. Фильм назывался "Мой младший брат", в нем играли одни будущие звезды кино и театра — Олег Даль, Александр Збруев, Андрей Миронов.
К моменту выхода "Младшего брата" на экраны писателю и сценаристу (он участвовал в обеих экранизациях собственных книг) было всего-то тридцать лет, и его без сомнений можно было считать везунчиком. Он бросил медицину и сосредоточился на литературе. Его сравнительно много печатали все 1960-е: в это десятилетие выходят повести "Апельсины из Марокко", "Жаль, что вас не было с нами", "Затоваренная бочкотара", не утратившие обаяния до сих пор. В это же время "Современник" ставит его пьесу "Всегда в продаже".
С наступлением 1970-х испытывать границы свободы в литературе и брать издательства кавалерийским наскоком становилось все труднее. Аксенов взялся для заработка за детские книги и написал дилогию о мальчике с немыслимым именем Геннадий Стратофонтов "Мой дедушка — памятник" и "Сундучок, в котором что-то стучит", которые своим непрерывным жонглированием жанрами и всепроникающей иронией напоминают опыты молодого Шкловского в авантюрной прозе — например, роман "Иприт". В соавторстве с Овидием Горчаковым и Григорием Поженяном (втроем они подписывались выдающимся псевдонимом Гривадий Горпожакс) он сочинил еще одну сатирическо-авантюрную книгу — "Джин Грин — неприкасаемый". Эти три повести и роман долгие годы стояли особняком во всей нашей детско-юношеской литературе.
Легкомысленные книги для школьников были ширмой: "Когда произошла оккупация Чехословакии, — вот тогда рассеялись последние иллюзии, и я понял, что нужно написать что-то в стол, что-то действительно серьезное… Это было заведомо в стол, это был сильный момент преодоления страха". Речь, конечно, идет о романе "Ожог", который ни при каких обстоятельствах не мог быть напечатан в СССР. Аксенов всегда говорил, что не участие в альманахе "Метрополь", а именно "Ожог" послужил причиной его "выдворения" из страны. "Метрополь" появился в 1979-м, а в 1980-м писатель поехал в Америку, где и узнал о том, что его лишили гражданства.
В США он двадцать лет преподавал русскую литературу и публиковал прозу в "Ардисе": там увидели свет "Ожог" и "Остров Крым", "Скажи изюм", "Бумажный пейзаж", "В поисках грустного бэби". Одну книгу он написал по-английски — "The Yolk of the Egg" ("Желток яйца"), но ее напечатали сначала только отрывками. Аксенов констатировал потом причину этой неудачи: "Модернистский роман, роман-самовыражение, байронический, — он же умирает".
На рубеже 1990-х Аксенов стал наездами бывать в России, и его вначале короткие набеги позже превратились в полноценные сезоны (он делил год между США, Францией и Москвой, позже только между Францией и Москвой). Пошли одна за одной отложенные публикации романов, появилась "Московская сага", выросшая из проекта американского сериала, превращенная в роман-эпопею и в конце концов экранизированная на российском телевидении. "Московские новости" печатали публицистику Аксенова, наконец, дело дошло до новых романов - это "Новый сладостный стиль", "Кесарево свечение", "Вольтерьянцы и вольтерьянки". За последний в 2004-м он получил "Русского Букера". До болезни он выпустил еще два романа — "Москва Ква-Ква" и "Редкие земли". "Я никогда не заставлял себя писать. Потому что жутко люблю это занятие. Я — графоман по психологической структуре. На меня сам процесс письма действует гипнотически… Уже с утра начинаю беспокоиться о героях, как они там, и тороплюсь к ним".
В 1997-м Аксенов написал небольшое эссе-воспоминание о только что умершем Булате Окуджаве. Последний абзац начинался с вопроса: "Господи, просвети, где разместимся с друзьями в сонме далеких душ?" И дальше: "Господи, прими Булата". Теперь уже нам пристало просить: "Господи, прими Василия Павловича".
Обсудить новость на Форуме