16:01 03.04.2010 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Эксперт: Белорусское образование – нежизнеспособный гибрид советской системы
"Экономия средств, выделяемых на развитие университетов, приводит к ухудшению качества образования и неконкурентоспособности выпускников. Поэтому мечтать о присоединении к Болонскому процессу нам не приходится", - считает Владимир Дунаев, бывший проректор Европейского гуманитарного университета.
Некоторые специалисты высказывают мнение о том, что высшая школа в Беларуси сегодня переживает кризис. При высоком уровне знаний у белорусского студента отсутствует способность прогнозировать, анализировать и работать в нестандартных условиях. Вы с таким утверждением согласны?
Насчет кризиса я полностью согласен, но то, что знания высокие, у меня вызывает сомнение. Никто эти знания не измерял, никаких независимых экспертиз по этому вопросу не проводилось. Я не думаю, что они катастрофически низкие, но о высоких достижениях белорусской высшей школы говорить не имеет смысла.
Я думаю, основная проблема состоит в том, что наше высшее образование является осколком прошлого на территории не только Европы, но, может, даже Евразии. К сожалению, как мне кажется, начиная приблизительно с середины двухтысячных всякого рода реформы высшего образования сделали его абсолютно несопоставимым с теми моделями высшего образования, которые существуют в остальной Европе. И в этом плане абсолютно неважно, чему учат университеты. Важное другое: то, чему у нас учат, никак не соотносится с тем, что сегодня необходимо современному миру. Все это своего рода анахронизм, который необходимо срочно преодолевать, но этим сегодня никто особо не озабочен.
Что сегодня необходимо миру?
Задачи, которые стоят перед европейским образованием, очень отчетливо определены. Это - вклад образования в создание "Европы знаний", то есть создание европейской экономики знаний, европейского общества знания. Я думаю, что между белорусским и европейским образованием такая же разница, как между советской плановой экономикой и европейской экономикой знания. Этот анахронизм, ориентированность на вчерашний день делают наше образование неконкурентоспособным. Безусловно, какие-то успешно работающие студенты вполне в состоянии найти свое место в Европе, но в этом заслуга отнюдь не нашей системы образования. Мне кажется, студенты чаще добиваются успеха вопреки ей. Хотя это и не такая уж редкость: студенты больше учатся друг от друга, чем от преподавателей.
Анахронизм - это потому, что действует советская модель?
К сожалению, все обстоит гораздо хуже. Все-таки советская модель образования во многом складывалась на основе неких принципов организации высшего образования гумбольдтовского плана. Это то, что сложилось в начале XIX века и потом как-то худо-бедно, но все-таки достаточно успешно работало на протяжении многих десятилетий. А вот то, что мы имеем сейчас, на мой взгляд, это своего рода нежизнеспособный гибрид.
История белорусского высшего образования отмечена кризисами, когда в стране пытались воспроизводить западные образцы, и очень неудачно. Но в начале двухтысячных, когда Министерство образования активно занималось этим вопросом, возникло вполне разумное желание приблизить белорусское высшее образование к тому, что называется Болонской моделью. Очень много было сделано для этого, и, действительно, такая реформа была перспективной.
В 2003-м году Беларусь участвовала в качестве наблюдателя на Берлинском саммите министров образования стран, подписавших Болонскую декларацию. Это был важный шаг, но не абсолютная гарантия того, что Беларусь могла быстро войти в Болонский процесс. Хотя, безусловно, это был правильный путь, и за тот период было много сделано. Потом все это оборвалось.
По какой причине?
Боюсь, что причины были большей частью политические. На мой взгляд, все это было связано с результатами выборов 2001-го года, когда власть обнаружила, что студенчество является одной из оппозиционных групп, и к тому же достаточно многочисленной. Видимо, именно с этого момента и началось наступление на академию, как традиционно называется система высшего образования, система университетов. Отсюда пошла и идеологизация высшего образования, система политического контроля через БРСМ, манипуляция социальным составом студенчества, когда стали продвигать студентов из сельской местности как более лояльных. Это целая система мер, которая, по всей видимости, должна была ослабить оппозиционность университетов. И жертвами этой кампании стали Европейский гуманитарный университет, а до этого - Международный гуманитарный институт, Белорусский лицей. Это была разрушительная кампания.
В качестве альтернативы западному вектору развития образования была предложена модель реставрации советской системы высшего образования, поскольку якобы советская система - самая лучшая. Может, она и была неплохой когда-то, хотя я в этом вопросе поостерегся бы от таких оценок, так как система эта была далекой от норм академической жизни. Но, видимо, каких-то эффектов она достигала. Однако это абсолютно анахроничный ход, явная попытка вернуть Беларусь в прошлое, которого уже нет. В результате мы получили такую систему, которая является чудовищным гибридом.
В чем недостатки нынешней системы?
Я уже отметил, что советская система не соответствует современным требованиям и ожиданиям в смысле продвижения к обществу, основанному на знании. Если бы все осталось на уровне длинных пятилетних циклов подготовки специалистов, это было бы просто анахронизмом. Но в последнее время появилось предложение сократить продолжительность обучения до трех-четырех лет - и это не только слова. Кому-то может показаться, что это европейский вектор развития, похожий на подготовку бакалавров, хотя в 2008 году академик Рубинов называл бакалавров недоучками, которые нам не нужны. Но на самом-то деле это и будут недоучки, потому что в западной системе - и англосаксонской, и болонской - этот первый, бакалаврский цикл дополняется магистерским как циклом профессиональной подготовки. А у нас магистерская ступень объявлена фактически частью аспирантуры, которая является подготовкой научно-педагогических кадров. Я уже не говорю о том, что такую подготовку проходит только один процент всех студентов. Фактически это означает, что белорусская система образования начинает работать на производство специалистов с очень урезанным уровнем профессиональной подготовки - таким, который нигде и не нужен. Можно, конечно, считать это бакалавриатом, но тогда где же белорусские студенты должны завершать свое образование? По всей видимости, только на Западе, поскольку в Беларуси ничего этого нет. Можно, конечно, называть такого выпускника специалистом: в свое время советский специалист в какой-то степени был сопоставим с магистром. По крайней мере, иностранные студенты, которые заканчивали советские вузы, получая диплом специалиста, очень часто одновременно получали и диплом магистра. Можно спорить, насколько это все соответствовало, но совершенно иной уровень подготовки очевиден. А сейчас происходит просто разрушение системы образования: это не советская система образования, не болонская, не англосаксонская - это самобытная, абсолютно бесперспективная модель.
За всем этим отчетливо, на мой взгляд, просматривается один мотив - экономия средств. Ради этой экономии приносят в жертву качество и даже доступность образования. Об этом, мне кажется, предпочитают не говорить, а это становится все более и более настойчивым требованием - минимизировать затраты. Но дело в том, что любая образовательная политика - это так называемый железный треугольник, в котором балансируются три переменные: доступность образования, качество и его цена. Если мы снижаем стоимость образования, мы должны ожидать, что что-то будет происходить с качеством и доступностью.
К сожалению, те реформы, которые происходят сейчас, реформами не называются, но они являются таковыми. О трех-, четырехлетнем обучении специалистов сравнительно недавно начали говорить особенно громко, а на самом деле вузы уже переходят на эту модель. Задача экономить средства затмевает прочие негативные эффекты. То же самое происходит и в средней школе.
Наше образование пропагандирует себя, особенно в глазах иностранцев, мифическими процентами ВВП, которые должны идти на его развитие. У нас в законе прописано, что на развитие образования идет десять процентов ВВП - я думаю, мало какая страна может таким похвастаться. Но в действительности никогда десять процентов ВВП на образование не выделялось. Это признавал и Радьков, который в 2008 году рассказал всем о том, что с 2001 по 2008 год шел процесс сокращения доли ВВП на образование с 6,4% до 5,1%. В 2009 году бюджет образования был сокращен на 21%. Понятно: кризис, надо чем-то жертвовать, и, наверное, не бюджетом МВД, а образованием. На 2010 год у нас обозначена цифра 7,6 триллиона белорусских рублей - это приблизительно 2,5 миллиарда долларов. И если ее сопоставлять с тем размером ВВП, который у нас заявлен, то, по моим подсчетам, на образование выделяется примерно 4,4% ВВП - то есть все меньше и меньше. Деньги из системы образования изымаются, и от этого она лучше не становится. Можно, конечно, изобретать различные способы укороченных образовательных циклов, завлекать иностранных студентов, потому что они могут принести какой-то доход, хотя и несопоставимый с реальными нуждами. Вариант с иностранными студентами может и не пройти, так как страна, где присутствует такая самобытная система образования, не очень привлекательна. Студенты едут туда, где есть отчетливая перспектива, признанное качество, поэтому у нас основная группа иностранных студентов - из Туркмении, из страны, которая уже давно поставила себя вне всяких рамок. Есть, конечно, китайские студенты, но они есть везде. И вот в связи с этим делаются попытки маскировать нашу систему под болонскую.
Как вы относитесь к высказываниям чиновников из Министерства образования, прозвучавшим в начале года, о готовности Беларуси присоединиться к Болонскому процессу?
Здесь бы хотелось послушать мнение и других участников Болонского процесса - готовы ли они такую страну, как Беларусь, принять в свой клуб. Заявление министра Радькова, на мой взгляд, было немножко комичным. Заявление о том, что мы готовы присоединиться к Болонскому процессу, ничего не меняя в своей системе образования, всерьез воспринимать нельзя. Хотя, с другой стороны, можно понять бюрократов от образования, потому что они и в других странах, которые присоединились к Болонскому процессу, тоже надеялись, что придется в минимальной степени менять национальную систему образования. Но, к сожалению (или к счастью), они ошиблись. Менять все равно надо.
Что касается Беларуси, то, как мне кажется, главный посыл, который был направлен обществу, состоял в следующем: не стоит ожидать, что мы что-нибудь изменим в своей системе образования. То есть мы готовы вступать в Болонский процесс всё с той же самобытной и ни на что не похожей системой образования.
Поэтому, честно говоря, я не верю в это. И 12 марта этого года произошло символичное, как мне кажется, событие: в Вене и Будапеште состоялся юбилейный саммит Болонского процесса. И 47-м членом Болонского клуба стал Казахстан. Это хороший урок белорусам: теперь уже и такая азиатская страна, как Казахстан, участвует в Болонском процессе, а Беларусь - единственная страна Европы, которая осталась вне него. И не понятно, когда и как она сможет туда попасть.
Что необходимо изменить в системе высшего образования Беларуси, чтобы присоединиться к Болонскому клубу? Делать двенадцатилетнюю школу? Вероятно, изменения должны коснуться и системы среднего образования.
Реформа 2008 года в среднем образовании также мотивирована необходимостью экономии ресурсов. Была названа цифра этой экономии - около 150 млрд рублей в год. То, что эта реформа не приближает нас к Европе, а отдаляет, заметил даже Владимир Зданович, руководитель комиссии по образованию Палаты представителей: в сердцах он как-то сказал, что такая реформа ведет в пещерный век. Вот, видимо, мы в этот пещерный век и направляемся. На этой базе строить Болонскую модель высшего образования будет трудновато.
Конечно, двенадцатилетняя школа была бы лучше, чем одиннадцатилетка, но я не знаю, насколько реально теперь вернуться к этой старой модели. Помимо содержательных оценок среднего образования есть еще и чисто формальные критерии - к примеру, количество лет, которые молодой человек проводит в средней, высшей школе и так далее. Болонская система формулируется в этих терминах как три - пять - восемь (бакалавр - магистр - доктор). Понятно, что может быть и четыре плюс полтора года, но тем не менее есть какие-то временные рамки, которые задают требования к образованию. Видимо, на базе одиннадцатилетнего образования трудно построить болонскую модель - необходимо подумать, как перейти к более нормальной модели среднего образования.
В Европе нет единых строгих стандартов. Безусловно, есть некие образцы, которым должны соответствовать национальные системы образования, но это не единые стандарты. Есть какой-то уровень согласия относительно того, что должно представлять собой высшее образование в европейских странах. И помимо этих особенностей архитектуры высшего образования, то есть степеней бакалавра, магистра, доктора, есть то, что участники Болонского процесса постоянно подчеркивают: эта система базируется на академических традициях европейских университетов, то есть, прежде всего, на университетской автономии и академической свободе. Без этого никакой европейской системы образования быть не может, и никакие циклы сами по себе никак не восполняют недостаток этих императивов европейской академической жизни. Беларусь в этом смысле находится вне всяких европейских норм. Более того, когда в ноябре 2009 года из закона об образовании изъяли статью 34, которая как раз и говорит про академическую свободу и университетскую автономию, это не вызвало абсолютно никакой реакции в академическом сообществе, в среде правозащитников. И это, по-моему, откровенное признание в том, что путь, избранный Беларусью, - совсем не европейский.
На прошлой неделе поступила информация о том, что в Минске может открыться филиал всемирно известных университетов. Есть инвестор, который готов вложить средства по созданию такого филиала. Как вы отнеслись к этой новости?
У меня двойственное отношение к этому. С одной стороны, конечно, можно только приветствовать интернационализацию белорусского образования. Я приблизительно знаю, что является моделью для этого международного университета, откуда эта идея появилась, да это и не секрет: белорусские чиновники вдохновляются казахским образцом. В Астане есть университет Нурсултана Назарбаева, который в какой-то степени может быть таким прообразом. Это университет, который пытается очень тесно сотрудничать с лучшими университетами мира: по их словам, у них есть договоры с девятью университетами из первой тридцатки.
Они участвуют в каких-то совместных программах?
Это совместные программы, которые базируются на программах университетов-партнеров, а не на национальных программах, и, во-вторых, что тоже очень важно - штат университета на 90% состоит из иностранных преподавателей. Но и университет очень дорогой: он уже вошел в число лидеров по стоимости обучения - 19 тысяч долларов в год. То есть можно сказать, что это университет не для всех.
К работе университет приступил недавно, пока еще не очень понятно, что из этого получится. У этого университета есть могущественный патрон - Нурсултан Назарбаев. Символично, что его именем назван такой университет, потому что до этого он не позволял своим именем называть ни улицы, ни колхозы, ни заводы. Но университету разрешил носить свое имя. Надо сказать, что Назарбаев при всей авторитарности своей власти всегда проявлял большую заинтересованность в развитии науки и образования.
Учреждение специальных стипендий, обучение казахов за рубежом, международное сотрудничество с достаточно продвинутыми университетами - все это свидетельствует о том, что в Казахстане все-таки есть база. Но главное, о чем Казахстан не устает повторять, - это то, что они вестернизировали свою систему образования, то есть привели ее в соответствие с западными моделями. Были дискуссии о том, какая и в какой степени модель больше подходит - болонская или американская, но это несущественное различие, во всяком случае - для нас.
Для того, чтобы открыть такой университет в Беларуси, я думаю, нужен такой же патрон, как в Казахстане. В Казахстане привлечено не только имя, но и огромные ресурсы. Насколько я знаю, там только государственные инвестиции на уровне 100 млн долларов, плюс почти такие же частные. Это грандиозный проект, который рассчитан на обучение 25 тысяч студентов, а это тоже достаточно много. Мне понравилось, что, несмотря на амбиции, они достаточно реалистично оценивают перспективы признания своего университета и рассчитывают, что признанный международный статус университет приобретет в течение пятидесяти лет. Я боюсь, что наше Министерство образования такая перспектива может не вдохновить.
Если что-то может быть сделано для возникновения такого рода высшего учебного заведения в Беларуси, то можно только радоваться такой возможности. А в разговорах об открытии филиалов западных университетов (лучших, как они выражаются), на мой взгляд, есть какое-то недоразумение. Я не думаю, что Гарвард или Кембридж согласятся на открытие своих филиалов - это вообще не является частью их политики интернационализации. Это университеты, которые не открывают так называемых оффшорных кампусов, за исключением бизнес-школ. Да, они поддерживают филиалы своих бизнес-школ за рубежом, но, в принципе, несерьезно ожидать, что даже за арабские деньги они пожертвуют своей репутацией.
Что же касается более скромных вузов типа МГУ - это значительно реальнее. Такие филиалы МГУ открыты в Ташкенте, Баку, Севастополе. МГУ - это не Гарвард, он где-то на 183-м месте в рейтинге Times, и то это большая подвижка - до этого он было вроде как 230-м. По международным меркам этот университет вполне заурядный. И вторая причина, по которой можно ожидать, что этот университет может открыть свой филиал в Беларуси - это то, что они не очень-то пекутся о своей репутации, о репутации своих филиалов. В этих филиалах постоянно происходят какие-то скандалы. Можно найти и другие университеты такого уровня, которые согласятся на открытие филиалов. Но что такое филиал? Филиал - это учебное заведение, которое работает не по белорусским, а по своим нормам.
Некоторые эксперты считают, что для того, чтобы воплотить такие планы в жизнь, нужно будет вместе со специалистами из ЕС разработать новый закон об образовании. Как думаете вы?
Я с этим абсолютно согласен, потому что тот образовательный кодекс, второе чтение которого сейчас планируют на весеннюю сессию, – это катастрофа, это закон позавчерашнего дня. На самом деле это то, что абсолютно несовместимо с нормами нормальной образовательной системы и академической жизни. Это, на мой взгляд, совершенно чудовищный продукт какого-то своеобразного воображения. Была заявка на то, что это будет неким вкладом в образовательное право, но образовательное право на базе административного кодекса - это все равно, что устав университета на основе устава караульной службы. Принцип образования - автономия субъектов. А здесь все строится по принципу "начальник-подчиненный". Такой закон, конечно, абсолютно не совместим ни с какими перспективами интернационализации. Более того, если говорить об этом кодексе, то даже из основ образовательной политики там исключены и автономия университетов, и академические свободы. Причем это сделано вполне сознательно. Так же, как, скажем, совершенно необъяснимая вещь - почему-то оттуда изъята национально-культурная основа образовательной политики. Это невозможно объяснить разумными аргументами.
В целом это очень вредный документ, который лучше было бы не принимать. Ну а если его примут, то надо срочно думать о том, как его отозвать. И опять какие-то странные амбиции - быть первыми в мире в принятии образовательного кодекса. Такой кодекс есть во Франции, но он совершенно другой. Еще и Молдова опередила нас, но, приняв этот кодекс, они тут же и отозвали его именно потому, что он был сделан с нарушениями фундаментальных принципов академической демократии.
Начинается активная часть вступительной кампании. Какими будут ваши пожелания абитуриентам?
Желаю всем, кто будет пробовать свои силы в этом году, успеха. Еще я хотел бы пожелать, чтобы они завершили обучение в университете уже при новой системе образования - белорусской, но чтобы она соответствовала европейскому духу и нормам.
Обсудить новость на Форуме