17:00 02.09.2009 | Все новости раздела "Объединенная Гражданская Партия"
Анатолий Лебедько:«Лукашенко еще при власти, но уже не победитель»
О.ЖУРАВЛЕВА: В Москве 16:06 (эфир 31.08.09 — ucpb.org). Это дневной «Разворот», который ведут Владимир Роменский…
В.РОМЕНСКИЙ: И Ольга Журавлева. И у нас в студии уже гости из Белоруссии. Это Анатолий Лебедько, председатель Объединенной гражданской партии Белоруссии, Ярослав Романчук, руководитель центра Мизеса, экономист.
Я.РОМАНЧУК: Мизес – именно так зовут великого австрийского экономиста.
О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. И вы экономист. Очень приятно.
В.РОМЕНСКИЙ: Говорим мы о российско-белорусских отношениях, ну и вообще просто о том, как оно сейчас – жить в Белоруссии. Наверное, первый вопрос – встречались совсем недавно…
О.ЖУРАВЛЕВА: Наши президенты. И наши, и ваши.
В.РОМЕНСКИЙ: Лукашенко и Медведев в Сочи по традиции. Наш президент уже там хорошо закрепился. Какие самые главные итоги этой встречи вы можете назвать?
О.ЖУРАВЛЕВА: Для вас что изменилось?
В.РОМЕНСКИЙ: Еще, можно, я подчеркну? Я так понимаю, вы представляете белорусскую оппозицию? Чтобы все было понятно.
Я.РОМАНЧУК: На самом деле, мы представляем позицию. Позиция заключается в том, чтобы между нашими странами была дружба, партнерство, свободная торговля. На самом деле, это позиция. А то, что обсуждали, очевидно, президенты в Сочи, и это стало уже такой плохой традицией – они много говорят, они открывают друг другу некие откровенные чакры, а ни до чего не договариваются. И вот тоже – после трех часов разговора вроде как откровенного нету результатов ни по КСОР ОДКБ, ни по Южной Осетии и Абхазии, ни по…
О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, по ОДКБ все-таки какие-то подвижки есть. Участие Белоруссии в совместных учениях.
Я.РОМАНЧУК: Учения – одно, создание КСОР – другой вопрос. Еще более важный вопрос – атомная электростанция, кредиты, зона свободной торговли.
О.ЖУРАВЛЕВА: А вопрос признания Абхазии и Южной Осетии, например?
Я.РОМАНЧУК: Вот вопрос – сколько это стоит. Я думаю, что стороны пытались друг другу сказать свои цифры и ни до чего не договорились.
В.РОМЕНСКИЙ: Что значит ни до чего не договорились, если оттуда оба президента ушли просто сияющими? Лукашенко сказал, что таких открытых переговоров никогда не было, и мы настолько сейчас близки, что…
Я.РОМАНЧУК: Они были открыты солнцу, воде, возможности покупаться. Тем более, Александр Григорьевич был там со своим сыном.
О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, у него отпуск еще перед переговорами неделю.
Я.РОМАНЧУК: Поэтому открытия были. Но с точки зрения серьезных взаимоотношений, я думаю, что та конференция, которая у нас была между белорусскими и российскими демократами и экспертными сообществами, дала гораздо больше позитива. Потому что мы внесли очень важный новый элемент. Та модель интеграции, которая основана на вертикали и на госкорпорациях, провалилась, и без гражданского общества, без участия экспертов, обыкновенных людей, малого бизнеса наши отношения грозят еще больше перейти в фазу просто болтологии.
О.ЖУРАВЛЕВА: Это, напомню, Ярослав Романчук. Анатолий Лебедько, может, тоже хочет добавить что-то по итогам встречи Лукашенко и Медведева?
А.ЛЕБЕДЬКО: Во-первых, я никогда не видел грустных и не сияющих президентов после их официальных встреч. Но чем больше они сияют, тем грустнее в кулуарах и тем грустнее выглядят эксперты. На самом деле, мы люди амбициозные, и мы поставили сейчас в повестку дня следующий вопрос. Если не получается у власть имущих, если не получается у политической элиты, которая у власти, возможно, проблема в том, что межгосударственные отношения опираются только на две точки, и даже если этими точками являются Кремль и Красный Дом, этого недостаточно, чтобы были хорошие отношения. Нужно вовлекать гражданское общество. И это не только негативный опыт предыдущих 15 лет. Это и международная практика. Вы можете себе представить, чтобы отношения между Польшей и Германией определялись исключительно двумя людьми – Качиньскими и Меркель? Такого не может быть, чтобы оппозиция…
В.РОМЕНСКИЙ: Что значит – гражданское общество должно взаимодействовать друг с другом?
А.ЛЕБЕДЬКО: Это очень просто. Неужели вы думаете, что самые умные люди сидят только в Кремле и в Красном Доме? Громадное количество мозговых центров, экономистов, экспертов, у которых есть хорошие наработки. Мы отвечаем, в первую очередь, за белорусскую сторону. У нас, в отличие от власти, есть антикризисная программа, которую мы предлагаем для реализации. А у власти нет программы. В Белоруссии ставка сделана только на кредиты. Кредиты берут и считают, что можно решить все проблемы. Проблемы как раз не в этом. Есть молодежные организации…
В.РОМЕНСКИЙ: Ну понятно, что они есть у вас, они есть у нас. Они что, вместе должны съездить в лагерь в какой-то? Или что? Или договориться?
Я.РОМАНЧУК: На самом деле, вопрос в следующем. Если правительство не понимает, как выйти из кризиса, как сделать так, чтобы боль реформ или боль этого кризиса была меньше, экспертное сообщество наших стран, ответственно подходя к диалогу, должно сказать: «Вот. Вы не знаете, а мы знаем». Вот мы недавно выпустили такую книжку, которую мы представляли на конференции – называется «Беларусь – транзитная зона», где четко описано: первый документ – это антикризисная платформа, которая была бы, безусловно, полезна и для российского правительства, и для нас, второй элемент – это реализация концепции президента России Медведева «не кошмарить бизнес». Что такое не кошмарить бизнес? Можно говорить эту фразу сколько угодно…
О.ЖУРАВЛЕВА: А в Белоруссии кошмарят?
Я.РОМАНЧУК: В Белоруссии еще больше кошмарят, чем в России, к сожалению.
А.ЛЕБЕДЬКО: В разы.
Я.РОМАНЧУК: И мы говорим: вы хотите знать, как не кошмарить? Вот вам конкретное предложение – по налогам, по лицензированию, по правам собственности. Третья платформа в интеграции молодежи, в участии молодежи во всех процессах. Дать слово молодежи. Что такое молодежная политика? Как показала конференция, молодежь в Белоруссии гораздо дальше от партнерства с Россией, чем старшее поколение.
О.ЖУРАВЛЕВА: То есть это легенда – про то, что Россия и Белоруссия братские народы и любят друг друга?
Я.РОМАНЧУК: Во многом легенда. Потому что любить-то они любят, но явно люди молодые, они высказываются за европейскую интеграцию, за ЕС, а не за Россию. Поэтому в этой ситуации, когда мы говорим «хотим дать голос молодежи», ну вот, пожалуйста, концепция молодежной политики. И если мы вместе за одним столом, проведем не только одну конференцию в Минске, а будем регулярно участвовать в таких форумах, естественно, наш голос будет гораздо более весомый, добавит авторитета и российское экспертное сообщество, и белорусское. Собственно, мы прекратим монополию госкорпораций, Кремля и Газпрома в отношении между нашими странами, и голос Онищенко, который, на самом деле, не только представляет санитарные стандарты России, но также и определенных лоббистских структур России, будет не таким убедительным, как сегодня.
В.РОМЕНСКИЙ: Вы сами подняли вопрос о молочной войне. Хотелось бы услышать ваше отношение к ней. Соответственно, с чем она была связана? Потому что Лукашенко вообще говорит, что это третьи силы, и все нормативы исправили, все в порядке. А мы здесь ни при чем.
О.ЖУРАВЛЕВА: Как скоро можно исправить нормативы? Как можно довести до ума молоко, с какой скоростью?
Я.РОМАНЧУК: Молоко можно довести до ума очень быстро. На самом деле, одно из самых удачных частных предприятий Белоруссии, «Савушкин продукт», например, имеет стандарты, которые совместимы по всем параметрам с ЕС, с Америкой, и к ним никакой претензии не было, собственно, как к производителю, и они попали под общую раздачу, их товары, к сожалению, тоже исчезали с прилавков Смоленска и Москвы. То есть вопрос был в следующем. Да, Россия имеет право устанавливать любые стандарты, и никто ее такого права не лишает. Но, начиная с 92-го года, Белоруссия и Россия подписали десятки договоров о зоне свободной торговли, о таможенном союзе, о единении, о союзном государстве. И в данной ситуации вопрос решается очень просто. Если уж дать возможность человеку выбирать, давайте дадим возможность выбирать стандарты качества в том числе. Если белорусские товары – мясные, молочные, какие угодно – будут в России продаваться с сертификатами качества белорусскими, ну, ради бога, это очень хорошо…
О.ЖУРАВЛЕВА: Ну а как тогда защитить потребителя?
Я.РОМАНЧУК: Получается, если у нас есть доверие друг к другу, у нас есть доверие к тому, что делают наши производители, ну тогда пусть выбирают. То есть, вы хотите сказать, что белорусские органы такие несерьезные, что их бумажкам нельзя доверять? То же самое можно сказать в отношении российских санстанций…
В.РОМЕНСКИЙ: Так это был политический шаг со стороны Москвы или нет?
Я.РОМАНЧУК: Я думаю, что это очень совпало с известными событиями в мае этого года, когда наши высшие руководители обозвали Кудрина отморозком, обозвали правительство России чуть ли не конюхами и складовщиками. Естественно, самая большая проблема, которую нам нужно решать, это не позволять личные амбиции и обиды политиков транслировать на отношения между нашими странами.
О.ЖУРАВЛЕВА: Я напомню, что это Ярослав Романчук, экономист. Вот вы когда говорили о кризисе, вы говорили в основном о финансовом кризисе, об экономических проблемах. Я правильно понимаю? Или о кризисе отношения Россия-Белоруссия?
Я.РОМАНЧУК: В Белоруссии не финансовый кризис, безусловно, прежде всего, а кризис той модели, которую мы выбрали в качестве базовой. То есть союзное государство как проект мертвый. У нас десятки и тысячи договоров, которые просто превратились в бумажки. И нам нужно идти совершенно по другому пути. Это раз. И, во-вторых, самое интересное – что стороны смотрят друг на друга, опираясь на ту же самую законодательную базу и приходя к самым противоположным выводам. Лукашенко говорит России: «Вы должны мне беспошлинно давать нефть, чтобы я мог перерабатывать ее в Белоруссии и потом продавать на Запад. Вы должны продавать мне газ по внутрироссийским ценам, потому что вы подписали договор, в котором написано – равные условия хозяйствования»…
О.ЖУРАВЛЕВА: Ну что, не прав?
Я.РОМАНЧУК: Абсолютно прав. Второе – Россия же говорит: «Вы же подписали договор о том, что вы не имеете права блокировать российские товары. Вы же подписали договор, что у нас единое информационное, образовательное, экономическое пространство». А в Белоруссии даже из одной области в другую нельзя вывезти товары без определенных разрешений, склок, споров и квот. Вот в чем проблема большая. И раз уж между сторонами нет никакого доверия, раз уж есть просто личная обида и чуть ли не оскорбления, действительно, пришло время гражданскому обществу, свободным СМИ, экспертам, ученым, интеллигенции, людям культуры, в конце концов, подключиться и сказать: «Ребята, вы заврались. Что ж такое, до чего вы довели наши страны!»
В.РОМЕНСКИЙ: А в Белоруссии можно вот так выйти на площадь собраться и сказать батьке Лукашенко: «Вы заврались!»?
А.ЛЕБЕДЬКО: Вы знаете, если бы мы прислушивались к тем рекомендациям, которые дает власть, то действительно оппозиция и гражданское общество давно умерли бы в Белоруссии. Дело в том, что как раз вот в этом противостоянии стратегическом мы оказались сильнее Лукашенко. Да, Лукашенко еще при власти, но уже не победитель. Он имеет свой персональный самолет, но уже ведет себя, как сбитый летчик. Мы говорили: независимая Беларусь. Лукашенко говорил: надо идти в СССР. Что сегодня? Видим в цифрах: 95% людей говорят – нам надо жить в суверенной, независимой Белоруссии, только 5% говорит – надо входить в состав Российской Федерации. Мы говорили: европейская Беларусь. Еще в прошлом году за организацию «Европейского марша» у нас организовали 6-7 судебных процессов. Сегодня Лукашенко кричит Ферерро-Вальднер: «Госпожа еврокомиссар! Приезжайте как можно быстрее в Минск!» Мы говорили: рыночная Беларусь. Лукашенко говорил: нет, централизованная. Сегодня, по прошествии долгого времени, чиновники сдувают пыль с наших программ, которые были нами разработаны, и начинают потихонечку цитировать наших экономистов – Романчука, Богданкевича и так далее. То есть мы пока не у власти, но мы стратегически выиграли, потому что наши идеи оказались сильнее, чем то, что проповедовал Лукашенко 15 лет.
О.ЖУРАВЛЕВА: Анатолий Лебедько, председатель Объединенной гражданской партии Белоруссии. Один вопрос по поводу того, как вы уже тихой сапой переигрываете батьку, так получается, что ваши идеи вроде бы, как вы говорите, действуют. Скажите, пожалуйста, а вы смотрите на опыт российской оппозиции?
А.ЛЕБЕДЬКО: Мы не боимся учиться даже в том возрасте, в котором мы находимся. Поэтому мы изучаем опыт и россиян, и Украины, и Польши, и Литвы.
О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Вы пойдете по какому пути? Вот как вам кажется, дальше-то куда?
А.ЛЕБЕДЬКО: Ну, с одной стороны, мы не будем придумывать велосипед. Есть некоторые вещи, которые нужно просто реализовывать на практике.
В.РОМЕНСКИЙ: Ну что значит? То есть цветная революция – вот вы это подразумеваете под «не придумывать велосипед»?
А.ЛЕБЕДЬКО: Если в Белоруссии в ближайшее время будет революция, то главный, кто поведет людей на баррикады, будет Александр Лукашенко. Потому что его модель экономическая и политическая терпит крах.
О.ЖУРАВЛЕВА: У нас наоборот все говорят в России – как хорошо в Белоруссии, вот батька молодец какой, как живут-то хорошо, отлично просто!
Я.РОМАНЧУК: Но при этом приезжают в Беларусь те же наши российские друзья и говорят: слушайте, почему у вас цены на те же товары на 30% дороже, чем у нас? Почему, например, у вас…
О.ЖУРАВЛЕВА: Наоборот, говорят, дешево и вкусно. Бедненько, но чистенько.
Я.РОМАНЧУК: Один и тот же йогурт, например, в Москве стоит реально на 30% дешевле, чем такой же йогурт в Белоруссии. Потому что есть факт перекрестного субсидирования: вы нам дотируете газ и нефтепродукты, потом эти дотации идут сельхозпроизводителям, соответственно, они потом имеют возможность продавать…
О.ЖУРАВЛЕВА: Ну народ хорошо живет?
Я.РОМАНЧУК: Ну, если вы называете зарплату в 280-300 долларов хорошо, а пенсию 170 хорошо, я думаю, что даже сегодня латыши, которые столкнулись с очень серьезным кризисом, у них пенсия минимальная 300 евро. Поэтому все относительно, конечно. Относительно Украины, относительно Киргизстана, очевидно, белорусы живут неплохо, потому что у нас и дороги получше, и стабильности какой-то больше, и еще кризис не дошел…
О.ЖУРАВЛЕВА: Вот! А по стабильности-то, знаете, как скучают!
Я.РОМАНЧУК: Ну вот стабильность и стабилизец – очень близкие, к сожалению, понятия. Как сегодня у нас власти говорят про либерализацию, на самом деле, ничего кроме слов нет. Поэтому когда вы спросили относительно опыта российской оппозиции, да, мы учимся. Я считаю, что мы гораздо более конструктивны. У нас есть конкретные законопроекты, программы действий, что делать завтра, послезавтра, через год.
О.ЖУРАВЛЕВА: А «марши несогласных» у вас есть?
Я.РОМАНЧУК: «Марши несогласных» у нас не прекращались, но это всего лишь одна форма борьбы за сердца и умы людей. Мы шли на парламентские выборы, и если бы у нас был подсчет голосов, оппозиция заняла бы 35-40% парламента. Серьезные совершенно цифры. И власти сознательно замалчивали эти цифры, потому что они понимают: повестка дня наша, а не их, они только могут играть на нашем поле, но у них нету убедительности.
В.РОМЕНСКИЙ: Вы говорите, как победитель. Но, тем не менее, пока вы – проигравший.
А.ЛЕБЕДЬКО: Относительно, опять же.
В.РОМЕНСКИЙ: Красный Дом у вас называется, да? Просто не знаю, извините. Пока там не вы. И пока стоит признать, что вы, может быть, потом…
О.ЖУРАВЛЕВА: А они же вашими программами пользуются. Может, вы и вообще никогда не попадете в Красный Дом, а они прекрасненько на ваших мозгах и выедут?
А.ЛЕБЕДЬКО: Вы знаете, мы не жадные. Мы амбициозные, но не жадные. Мы не против, если наши программы в сфере политики, экономики начнет реализовывать власть. Страна будет другая. Сегодня власть Лукашенко держится на трех вещах. Это страх – у нас КГБ осталось…
О.ЖУРАВЛЕВА: А митинги разгоняют жестко?
А.ЛЕБЕДЬКО: Брутально разгоняют. Но мы к этому привыкли. Видите, живы-здоровы. У нас 16 сентября будет 10 лет, как был похищен и убит наш коллега по партии Виктор Гончар, и таких у нас политических убийств было четыре. То есть власть использовала все, вплоть до включения такого инструмента, как «эскадрон смерти». Мы выжили в этой ситуации. Мы пережили более сложное. Но сейчас, по прошествии 15 лет, мы провели конференцию белорусско-российских отношений с оппозиционерами России. Такого не было 15 лет. Это тоже уникальный случай, который говорит о том, какой есть резерв и потенциал. На самом деле, что у вас что у нас, все считаются крупными специалистами по России и по Белоруссии, а на самом деле, когда мы переходим к цифрам, к фактам, когда мы начинаем анализировать ситуацию, мы понимаем, что мы иногда мало что понимаем. И вот это есть огромный резерв – привлечение гражданского общества для того, чтобы Беларусь окончательно не была потеряна для Российской Федерации. Сегодня наша молодежь…
О.ЖУРАВЛЕВА: Но вы же сами говорите, что молодежь хочет в Европу. Это как бы нормально…
А.ЛЕБЕДЬКО: Это проблема Кремля. Конечно, нельзя более худшими дорогами в Смоленске, чем в Витебской области, привлечь людей. Нельзя привлечь людей, молодежь тем, что на российских телеканалах, как правило, одна точка зрения, официальная. Вот этими вещами нельзя привлечь.
О.ЖУРАВЛЕВА: А плохая ли официальная российская точка зрения относительно Белоруссии? Мир, дружба, и вообще все хорошо.
Я.РОМАНЧУК: Понимаете, одно дело, когда мы говорим это на словах, когда 15 лет говоришь одно и то же, тонны бумаги подписаны. Замечательные, красивые слова с 92-го года. Но воз и ныне там. Более того, воз стал гораздо дальше от того места, в котором он был. Поэтому есть кризис доверия. Вот вы говорите – кризис финансовый. Нет, кризис доверия, кризис культуры, кризис того, что мы перестали верить друг другу, что мы видим за каждым жестом, за каждым человеком какие-то коммерческие интересы. Нас в Белоруссии обвиняют, что мы кремлевские шпионы, что мы представители крупного российского бизнеса.
В.РОМЕНСКИЙ: У посольства, небось, шакалите у российского.
О.ЖУРАВЛЕВА: Шакалите у посольств?
Я.РОМАНЧУК: На самом деле, интересный факт, насколько неадекватна российская внешняя политика – единственное посольство, с которым мы не встречаемся в Белоруссии, которому МИДу России указано не встречаться с нами, не узнавать другую точку зрения, это российское посольство. И вот мы провели большую конференцию, там было много послов европейских стран, и единственное посольство, которое не было представлено, это российское посольство. Абсурдно, когда есть такие мощные, на мой взгляд, силы – был там Сергей Алексашенко, был Андрей Федоров, великолепные эксперты, это не оппозиция, это люди действительно мирового уровня…
О.ЖУРАВЛЕВА: Но это просто чужая свадьба, понимаете. Официальная позиция РФ с вами не пересекается.
Я.РОМАНЧУК: Партнерство – это не чужая свадьба. Отношения между людьми – это не чужая свадьба. Когда российский предприниматель едет в Белоруссию, открывает бизнес, а потом у него бизнес забирают, а мы говорим – есть способ решения данной проблемы, проблема не в Кремле, не между Путиным, Медведевым или Лукашенко, а между, собственно, тем, какие у нас правила игры. И правила игры должны быть совершенно другие. И когда мы говорим о том, чтобы защитить интересы и белорусов в России, и россиян в Белоруссии, мы говорим: ребята, давайте начинать с открытости, с прозрачности, с закона, а не с договоренностей. Потому что любой человек с миллионом долларов может открыть дверь в кабинет к какому-нибудь российскому чиновнику, дать взятку…
О.ЖУРАВЛЕВА: Кстати, как с коррупцией в Белоруссии?
Я.РОМАНЧУК: По индексу восприятия коррупции Беларусь 151-я, Россия – 147-я. Мы, собственно, очень близки друг к другу, ноздря в ноздрю идем, и я даже не знаю того фактора, по которому Россия была бы очевидно лучше. Поэтому, естественно, в России просто объем… Говорят, с каждого госзаказа 80% откат, а в Белоруссии всего лишь 30%. То есть мы еще цивилизованные в этом плане. Но говорить о том, что в Белоруссии нету коррупции, что у нас стабильность, порядок, тишь, блажь и божья благодать, безусловно, нельзя.
В.РОМЕНСКИЙ: Это был Ярослав Романчук, экономист. И хотелось бы продолжить по поводу того, куда смотрит Белоруссия. Это Европа или Россия? Потому что Лукашенко ходит за деньгами как на Запад, так и в Россию…
О.ЖУРАВЛЕВА: Про ласкового теля много раз говорили… Я прошу прощения, здесь есть Сергей из Саратова, который прямо так и пишет: «Вы противопоставили вступление в ЕС и интеграцию с Россией. В чем причина? Разве у России иной путь, кроме как европейское сообщество?»
А.ЛЕБЕДЬКО: Ну, во-первых, куда идти и на кого ориентироваться. Вот мы представляем политиков, которые ориентированы пробелорусски. Мы ориентированы на наши национальные интересы. Если наши интересы…
О.ЖУРАВЛЕВА: А интересы Лукашенко не пробелорусские?
А.ЛЕБЕДЬКО: Если смотреть по действиям, что он делает, конечно же, нет. Лукашенко…
В.РОМЕНСКИЙ: А чьи тогда?
А.ЛЕБЕДЬКО: Я ставлю политический диагноз. Я не врач. Лукашенко, к сожалению, болен на власть. Ему нужна вся власть без остатка, целиком, хоть на руинах.
В.РОМЕНСКИЙ: То есть он на себя, а вы на Белоруссию?
А.ЛЕБЕДЬКО: Совершенно верно.
Я.РОМАНЧУК: Интересы Газпрома не всегда совпадают с интересами России. Интересы Медведева-Путина не всегда совпадают с интересами России. Очевидно. То же самое и тут. Интересы есть у Лукашенко – защищать интересы БелТрансГаза, БелТехЭкспорта и других структур, которые занимаются торговлей, но это не значит, что интересы Белоруссии совпадают с интересом данных конкретных компаний. Как интересы Дженерал Моторс, например, не совпадают с интересами Америки, которая сейчас просто кормит, собственно, Дженерал Моторс. Поэтому в данной ситуации мы говорим о том, что не надо строить дружбу на дотациях, на подачках, на неких субсидиях. Нужно просто дать людям открыто, свободно торговать, обмениваться товарами и ездить друг к другу в гости. И то, что, например, мы приезжаем в Москву и вы приезжаете к нам без проверки паспортов, без унизительного стояния на границе, это замечательно. Мы не предлагаем от этого отказаться. И поэтому, отвечая на вопрос Сергея – нет, мы не противопоставляем ЕС России. Мы говорим о том, что Беларусь совершенно равно и дружественно смотрит как на запад, так и на восток. Мы не собираемся закрывать границы на с Россией, ни с ЕС.
В.РОМЕНСКИЙ: Но занимать вы будете у кого и признавать чьи интересы?
Я.РОМАНЧУК: Вот мы говорим о том, что бизнес самостоятельно должен выбирать себе партнеров. И если, например, бизнес будет работать с российскими банками, замечательно. Если будет бизнес работать с европейскими банками, замечательно. Но жить на подачках сначала России, выкачав оттуда 55 миллиардов долларов, а сейчас выкачивать три с половиной миллиарда долларов у МВФ и говорить – ребята, у нас замечательная модель, ну, это просто аморально, неэффективно.
О.ЖУРАВЛЕВА: Если можно, еще вопрос от Дианы из Саратова: «Какая часть белоруской оппозиции за ориентацию на Россию? Коммунисты?» Вообще, однородна ли оппозиция в Белоруссии? Вы сплочены?
А.ЛЕБЕДЬКО: Мы действительно имеем хороший и богатый опыт объединения. Мы вообще представляем политическую структуру, единственную демократическую, которая появилась в результате объединения двух партий. Как правило, для демократов характерно такое клонирование и деление портфелей. Поэтому у нас другая ментальность. Что касается оппозиции, у нас есть Объединенные демократические силы, которые включают в себя структуры, начиная от одного полюса коммунистов и заканчивая националистами. Более того…
О.ЖУРАВЛЕВА: Кто на Россию ориентируется? Какая сторона?
А.ЛЕБЕДЬКО: Вот у нас нет такого. У нас этот вопрос, как он стоит на Украине, на запад или на восток, на сегодняшний день не стоит, и сегодня что делают Объединенные демократические силы? Мы приоритеты выстроили. Для нас самый главный вопрос – не восточное партнерство или отношения с Россией, а первой стоит антикризисная программа, которую мы разработали и с которой идем к людям. Мы отвечаем на те вопросы, которые волнуют в первую очередь людей. Что касается деления, вот что хотят люди, граждане Белоруссии, они 95% - это самостоятельное независимое государство, и большинство сегодня ориентируется на особые отношения с Россией. Но это сегодня. Если официальная Россия не изменит свое отношение к Белоруссии и к оппозиции белоруской, этот сегмент будет сокращаться, будет увеличиваться количество людей, которые будут смотреть на Европу. И мы – команда политических оптимистов. Поэтому я абсолютно уверен, что на следующей конференции, которую мы будем проводить по белорусско-российским отношениям, будут и представители российских властей.
В.РОМЕНСКИЙ: Можно последний короткий вопрос? Лукашенко вообще, по вашему мнению, когда-то Южную Осетию и Абхазию признает? Только в 10 секунд.
А.ЛЕБЕДЬКО: Это вопрос цены – что предложит Кремль, какую цену.
В.РОМЕНСКИЙ: Если транш, о котором говорили – 500 миллионов долларов.
А.ЛЕБЕДЬКО: Маленькая цена. Не та цена. Если заплатят хорошо и неважно, кто… К примеру, если заплатят европейцы, то Лукашенко свой Красный Дом, резиденцию, перекрасит в цвета официальной символики ЕС – синий со звездочками.
О.ЖУРАВЛЕВА: Спасибо большое. Анатолий Лебедько, председатель Объединенной гражданской партии Белоруссии, Ярослав Романчук, руководитель центра Мизеса, экономист, были у нас сегодня в студии.
Обсудить новость на Форуме