23:30 04.03.2008 | Все новости раздела "Белорусская социал-демократическая партия (Грамада)"
ПОЛКОВНИК МВД О.АЛКАЕВ:О СПЕЦСОВЕСТИ ДЛЯ СПЕЦНАЗА (ДНЮ БЕЛОРУССКОЙ МИЛИЦИИ ПОСВЯЩАЕТСЯ...)
Дню белорусской милиции посвящается...
В семидесятых годах прошлого столетия я, находясь в должности оперуполномоченного одной из казахстанских колоний, по поручению начальника учреждения проводил служебную проверку по факту причинения телесных повреждений одному осужденному. У него была разбита голова, и мне предстояло выяснить обстоятельства, при которых им была получена эта травма. Из дежурной части мне были переданы следующие документы: АКТ, фиксирующий сам факт происшествия, и показания очевидцев. Очевидцами были два прапорщика, задержавшие нарушителя и доставившие его в дежурную часть.
В АКТЕ было указано, что осужденный не подчинился законным требованиям контролеров, и пытался убежать. Когда его догнали, то он оказал физическое сопротивление. В дежурную часть был доставлен в принудительном порядке. В общем, обычное правонарушение, случавшееся в колонии строгого режима, практически ежедневно. Далее, шли рапорта контролеров. Их было два. И если бы они были написаны не в учреждении малопригодном для веселья, и от них не зависела бы судьба конкретного человека, то, несомненно, претендовали бы на включение в коллекцию сатирических произведений Михаила Задорнова.
Приведу текст этих документов дословно, ибо помню их содержание по сей день: "Докладываю, что сего числа, при обходе промзоны колонии, осужденный "Х" при встрече не снял шапку. (Снятие осужденным шапки, при встрече с администрацией, было обязательной процедурой до 1978 года). На вопрос, почему он не снял шапку, "Х" сказал, что у него болит голова. Когда же мы сами сняли с него шапку, чтобы проверить болит его голова или нет, то он не дался нам для осмотра и стал убегать в сторону котельной. Добежав до котельной, он стал оказывать нам физическое сопротивление. А именно: сначала несколько раз ударился головой об стену, а затем, схватив с земли кирпич и продолжая угрожать им нам, разбил его себе об голову. После чего был нами задержан и доставлен в дежурную часть. Прошу принять дисциплинарные меры и строго наказать виновного". То же самое написал и второй контролер.
Эти абсурдные по своей сути документы, были написаны не со зла, а также, надо полагать, и не от переизбытка чувства юмора. Потому, что составляли их отнюдь не поклонники сатирического жанра, а уже немолодые люди, считавшиеся серьезными и ответственными работниками. Но понять ход их мыслей, было все-таки можно. Их сознание формировалось в период расцвета сталинской эпохи и они имели твердое убеждение, что любое действие человека, не вписывающееся в рамки предписанного ему поведения, является грубейшим нарушением правопорядка и подлежит обязательному наказанию. Поэтому, по их представлению, любой документ составляемый ими, по факту пусть совершенно безвредного, но неадекватного на их взгляд поведения, должен иметь только обвинительный уклон. И надо сказать, что в то время это считалось нормой не только для контролеров мест лишения свободы.
Мракобесие Ежово-Бериевской эпохи, надолго и основательно пропитавшее смертельным страхом человеческое сознание, не делало различия ни в званиях, ни в должностях. Жестокость и полнейшее равнодушие к чужой судьбе, были нормой жизни на территории всего огромного государства именуемого СССР, а в местах лишения свободы, в особенности. Малейшие признаки лояльности, проявленные к заключенным, считались должностным проступком, а порою и преступлением. И хотя, после смерти Сталина положительные перемены в обществе все-таки наступили, но они коснулись только внешних проявлений жизни советских людей. Сознание же народа подверглось настолько глубокой заморозке, что наступившая на непродолжительное время хрущевская "оттепель" вряд ли могла обеспечить его быстрое оттаивание. Не являлись исключением и места заключения. Цепкие лапы ГУЛАГА не спешили отпускать свою добычу. И все же, в этом трагикомичном случае, осужденному повезло. Он избежал наказания. Отчасти оттого, что материалы попали ко мне, и я не установил в действиях осужденного наличия каких-либо противоправных действий, (кроме отказа снять шапку) а отчасти оттого, что он был психически и физически не совсем здоровым человеком, и состоял на учете в медчасти. Начальник колонии, согласился с моими доводами, принял во внимание справку врача, и материалы были списаны в архив. Случай сохранился в памяти, всего лишь, как образец черного, тюремного юмора. Прошло без малого тридцать лет. И вновь, средневековой дикостью и примитивным, дешвым коварством, пахнуло в самом центре Европы. История тридцатилетней давности, рассказанная сегодня мною, повторилась с поразительной точностью, но на этот раз, вопреки законам исторического жанра, не в виде фарса, а в виде непостижимой по низости и аморальности е авторов, трагедии. Вновь передо мной лежат два листка бумаги. Вновь, удивительно синхронно, повторяясь слово в слово, уверенной казенной рукой написаны синие строчки, несущие в себе и горечь неверия в справедливость и ничтожество их авторов. Я знаю, что не открываю ничего нового, и люди, заглядывающие на сайты белорусской оппозиции, наверняка уже знакомы с этими "шедеврами" человеческой подлости. Но то обстоятельство, что итогом появления этих и им подобных "документов" стало осуждение невинного человека к длительному сроку тюремного заключения, не позволяет мне быть простым свидетелем этой драмы, тем более, что с некоторыми е участниками, я был знаком лично.
Итак, вернемся в март 2006 года. Второе число. Утро. Дворец железнодорожников, в котором проходит "самый народный из всех народных" сход граждан Республики Беларусь. Сход был настолько "народный", что, видимо, для того, чтобы восторженные поклонники из числа остального люда, не попавшего на сход, не порвали на сувениры костюмы его участников, для его охраны было привлечено даже антитеррористическое спецподразделение МВД "Алмаз". Привычно разгладив усы и строго поглядывая на притихший, собранный в зале "народ", один из кандидатов в президенты, привычно начал вещать о своих трудностях в борьбе с американским империализмом, намекая на, то что для полной победы над этим "мировым злом", очень мешающим процветанию Беларуси, ему не хватило немного времени, и что он, хотя и очень устал, но ради такой святой цели, готов служить народу и дальше. "Народ" захлебываясь от умиления и восторга, бурными аплодисментами благословил усталого кандидата на дальнейший непосильный труд. Все шло хорошо.
Сумятицу внес ещ один кандидат в президенты Республики Беларусь, Александр Козулин. Он по своей профессорской наивности тоже посчитал себя частью народа. Ну, а поскольку, слово «народ» в Беларуси священно, и для него, согласно Конституции, всегда и везде открыты все двери, он и решил воспользоваться этим важным достижением белорусской демократии, чтобы "осчастливить" участников схода своим скромным присутствием. Но, то ли его профессорская внешность вызвала сомнения о принадлежности к народу, то ли по каким-то другим причинам, но охрана дворца, осуществляемая сотрудниками антитеррористического подразделения "Алмаз", не признала в нем ни представителя народа, ни партийного лидера, ни даже кандидата в президенты, за которого отдали свои подписи двести тысяч белорусов. Зато доблестная охрана безошибочно определила в А.Козулине то ли серийного убийцу, то ли шахида- смертника. А определив, в полном соответствии с должностной инструкцией, определяющей проведение такого рода действий, произвела его силовое задержание. Надо отдать должное "Алмазу". Свой хлеб они ели не зря. Предельно малой группой, всего из восьми бойцов, они сумели обезвредить и задержать очень "опасного и коварного врага", в целях конспирации маскировавшегося под ученого и кандидата в президенты. Конечно, будь их человек пятнадцать-двадцать, задержание произошло бы ещ качественнее, но их было всего восемь, а потому не обошлось без потерь. В тяжелом, неравном бою несколько бойцов получили боевые ранения. А двое из них были ранены настолько тяжело, что были вынуждены обратиться к врачу и даже, искать защиты ... у милиции.
Но, видимо природное благородство и профессиональная гордость не позволили им рассекретить свои грозные спецназовские имена, и в итоге на стол начальника милиции попали заявления следующего содержания: (Ввиду исключительности рассматриваемой ситуации, считаю необходимым привести их текст полностью). "Начальнику Октябрьского РУВД г.Минска полковнику милиции Долдову С.И. от гражданина Тюшевского К.П. проживающего г.Минск ул. Федорова 21-64 Заявление Прошу вас привлечь к установленной законом ответственности гражданина Козулина А.В. который 2.03.2006 г. в 9.05. в помещении ДК Железнодорожников ул.Чкалова 7, ударил меня по внешней стороне левой ноги, ниже колена. Прошу выдать мне направление на судмедэкспертизу. 2.03.2006 г. Подпись. Тюшевский К.П." В левом нижнем углу имеется регистрационный штамп РУВД за 881, а в верхнем левом углу резолюция начальник РУВД о рассмотрении материалов в порядке ст.174 УПК РБ. Аналогичное заявление, только с указанием о нанесении А.Козулиным удара в грудь, поступило также от гражданина Сафина И.А.
Конечно, сразу же может возникнуть вопрос, в чем же заключается сходство заявлений, изложенных гражданами Тюшевским и Сафиными и рапортами контролеров, написанными тридцать лет назад? Да, буквального сходства, конечно же, нет, и смыслового на первый взгляд тоже. Но это только на первый взгляд. А на самом деле, сходство огромное, и заключается оно не в характере описываемых событий, а в их мотивации. Так вот, мотивацией и в первом и во втором случае является страх, подлость и стремление авторов скрыть совершенные ими самими служебные проступки. Но, если в первом случае неуклюжесть и нерасторопность контролеров можно действительно отнести к разряду служебной нерадивости, то в ДК Железнодорожников Тюшевским, Сафиным и остальными членами группы, участвовавших в "задержании" "террориста" А.Козулина, были совершены в чистом виде должностные преступления. Был беспричинно публично унижен и жестоко избит человек. Я не буду заострять внимание на юридической несостоятельности этих "филькиных грамот", поскольку это в сво время было грамотно и четко зафиксировано адвокатами А.Козулина. (В заявлениях не указано даже чем, каким образом и за что именно наносил этим "малышам" удары "злодей" Козулин). Меня поразили скорость и усердие, (никак не свойственные нашей милиции при рассмотрении заявлений обычных граждан), проявленные при рассмотрении этих пасквилей. Ещ не были установлены ни характер, ни тяжесть причиненных телесных повреждений, ни вообще их наличие, а колесо уголовного преследования уже завертелось во всю мощь репрессивного полицейского аппарата.
Я, в принципе, не удивляюсь, тому, что при задержании преступников принимаются порой довольно жесткие меры. Все правила и инструкции, регламентирующие такие мероприятия, написаны кровью погибших сотрудников, правоохранительных органов и спецслужб. Но ведь Александр Козулин не был ни преступником, ни каким-либо другим нарушителем. В момент применения к нему насилия, он был свободным гражданином свободной страны (так по Конституции) и пытался реализовать свои гражданские права, также предусмотренные Конституцией. И согласно той же Конституции, любые лица, препятствующие реализации гражданину его законных гражданских и конституционных прав, однозначно сами являются преступниками и подлежат привлечению к уголовной ответственности, причем не взирая ни на чины ни звания. А что, Дом культуры является важным стратегическим объектом, и там происходил секретный военный совет? Мне хорошо известны порядок и правила пропуска людей на охраняемые объекты. О том, что для прохода на охраняемую территорию нужны специальные документы, человек предупреждается заранее, при помощи специальных объявлений и табличек. Для особо настойчивых и бестолковых висит даже предупреждение, о том, что при несанкционированном проникновении на территорию охраняемого объекта, может быть применено оружие. Но ведь дом культуры это не военный завод, не тюрьма и даже не магазин. Он потому и называется домом культуры, что главными средствами его охраны являются интеллект и культура его посетителей. Так кого же и от кого в тот мартовский день охраняли элитные подразделения МВД в этом самом миролюбивом по своему назначению строению? Я уже не говорю о том, что если даже и возникла необходимость выставить временные милицейские посты, то постовые должны быть соответствующим образом одеты, экипированы и проинструктированы для чего и почему они находятся в данном месте. Это же азбука милицейской службы. Ведь пока ещ не изобретены приборы, на расстоянии определяющие, что под гражданской одеждой стучит пылкое милицейское сердце, а под спортивной шапочкой скрыт незаурядный холодный ум.
Именно появление этих перестраховочных заявлений и является неоспоримым доказательством того, что герои домкультуровской битвы, то есть "алмазовцы" прекрасно знали, что они совершили преступление. Вернее даже не они сами, (на их уровне размышлять вообще не положено) а те, кто ими командовал. А командовали ими только два человека: министр внутренних дел В.Наумов, и командир отряда Н.Карпенков.
Я видел и знал лично немало сотрудников МВД, неоднократно рисковавших жизнью и здоровьем, получивших в схватках с преступниками различные травмы. Доводилось и хоронить погибших товарищей. Но я не помню ни ОДНОГО своего коллеги, который бы даже в мыслях вынашивал намерение учинить судебный спрос с какого-либо бандита за полученный синяк или шишку. Как правило, бандит тоже получал сво, в кулачной валюте, и на этом все взаимные претензии заканчивались. Все это вполне вписывалось в рамки служебной деятельности и профессионального риска, и если сотрудник не терял трудоспособность, то об обращении к врачу, не могло идти и речи. А тут аж целых два мастера рукопашного боя оказались выведенными из строя пятидесятилетним ученым - профессором. Хлипковатые ребята оказались. И зачем с такими нежными телами в спецназ подались? При таком сочетанием мужской красоты и девичьей чувствительности можно легко найти себе и более подходящее ремесло. К примеру, в ансамбле нашего земляка Бориса Моисеева, подобные кадры пользовались бы большим спросом.
Меня можно упрекнуть в переизбытке злой иронии, но я пока не знаю какого-либо другого способа, которым можно более убедительно показать ту гнусную роль, которую отвели этим двум "орлам" в том мерзком, мартовском шоу. Именно так выглядят со стороны поступки этих "потерпевших". Оружием спецназа всегда были сила, ловкость, мужество. Но все эти элементы, составляющие портрет супермена, ничего не значат при отсутствии совести и порядочности. Ибо и бандиты не в меньшей мере бывают и смелы, и сильны, и ловки. И как уж исторически сложилось, основным фактором, определяющим степень мужской порядочности, является его отношение ко лжи и клевете. А потому человек, претендующий на право считать себя мужчиной, должен четко знать и соблюдать "кодекс чести", определяющий правила поведения в нестандартных ситуациях. Вспомним А.Пушкина и М.Лермонтова, которые прекрасно владея пером, тем не менее отвечая на оскорбление, выбрали пистолеты. Я не могу представить себе бойца какого-нибудь российского спецподразделения, получившего ранение где-нибудь в Чечне и строчащего заявление о привлечении к уголовной ответственности стрелявшего в него моджахеда. Я много раз видел "Алмаз" в работе, приходилось участвовать и в совместных операциях, а знакомством с некоторыми бойцами дорожу и горжусь до сих пор. Это те люди, с которыми, как говорили наши отцы, можно было ходить в разведку. Я искренне рад, что ни один из них, не обесчестил сво имя "литературными упражнениями", подобными тем, которыми "увековечили" память о себе эти два молодых негодяя.
От тюрьмы и от сумы, как известно, зарекаться нельзя. И тому не мало примеров. Большинство наркомов ВЧК, НКВД и МГБ, авторов и исполнителей карательной политики советского государства, закончили свою героическую биографию в расстрельных подвалах с пулей в затылке. Десятки тысяч других тружеников энкэвэдэшного фронта, также бесследно растворились в безбрежных просторах ГУЛАГА. Не вызывает сомнений и то, что злой рок не минует и некоторых деятелей сегодняшних правоохранительных структур. Как известно, для их содержания в Беларуси отведена ИК-1, расположенная на улице Опанского. Сегодня их там содержится уже, наверное, несколько сотен. Но мало кто знает, что самым первым осужденным милиционером, помещенным в колонию особого режима 13, расположенную в г.Глубоком Витебской области, был один из сотрудников уголовного розыска ГУВД города Минска. В 1991 году за убийство по пьяному делу двух своих коллег, он был приговорен к расстрелу. Проведя в камере смертников больше года он был помилован, и отправлен на 20 лет в ИТК особого режима. Поскольку он скоро должен будет выйти на свободу, его фамилию я называть не буду. История этого капитана примечательна тем, что после объявления Указа о помиловании, его безумную радость по поводу сохранения жизни омрачил тот факт, что по крайней мере ближайшие десять лет из двадцати ему предстояло провести в одной камере с особо опасными рецидивистами, которые, как известно, особой любви к работникам милиции при их жизни не питают. Вновь его поджидала смерть. Тем не менее, выбора у него не было, и в положенное ему время он в соответствии с законом, переступил порог камеры колонии особого режима. Мне не известны подробности того разговора, который происходил в камере (на особом режиме часть срока проходит в условиях камерного содержания) после ознакомления сокамерников с личностью вновь прибывшего, но с последствиями тех событий я знаком не понаслышке. Капитан в уголовной среде был известен своим жестким и бескомпромиссным характером, а от его крепких кулаков трещали ребра не у одного бандита. Но он не брал взяток, никогда никого не унижал, а силу применял только при задержании и сопротивлении. Молва о необычном осужденном мгновенно облетела всю колонию. Авторитеты устроили совет. На время, пока решалась его судьба, он как бы вновь очутился в камере смертников. Через сутки пришло решение братвы. Менту жизнь сохранить. Поскольку он хоть и был отчаянным вражиной, но ментом был честным и подлости не допускал. Жить имеет право на общих основаниях. За все предыдущие грехи перед "каторжанами" наказать символически, одним ударом по лицу, или, проще говоря, пощечиной. Больше упреков не делать и старого не вспоминать. Такое, поистине благородное решение, приняли люди, судьбы которых на девяносто процентов были изуродованы и искалечены государственной системой, именуемой советской властью, где главным инструментом их "ломки" были сотрудники милиции. Но, капитан был прощен не просто так. Он был прощен за порядочность. История эта поучительна тем, что наглядно учит - в человеческой жизни ничего бесследно не проходит. За все всегда воздается и спрашивается. И спрос этот напрямую зависит от того, как ты жил, чем занимался, и в каких отношениях состоишь со своей совестью.
А теперь, вновь вернемся к поговорке: "от тюрьмы и от сумы.....". Если бы бойцы "Алмаза" и другие богатыри, участвовавшие в избиении Александра Козулина, внимательно рассмотрели себя в зеркале, то увидели бы, что эта поговорка написана у них на лбу огромными кровавыми буквами и ни зарекаться, ни оправдываться им действительно не имеет никакого смысла. Рано или поздно, но расплата неминуемо найдет этих "героев". Вопрос лишь в том, какой она будет? Сегодня я уже не располагаю информацией о тюремных нравах Беларуси, и потому не берусь предсказывать судьбу всех "рэмбо", участвовавших в избиении А.Козулина, кроме двоих из них. Заявителям на А.Козулина Сафину и Тюшевскому сарафаны и колготки не мешало бы начинать примерять уже сейчас.
Олег Алкаев 04/03/08 -
Обсудить новость на Форуме