14:45 01.02.2008 | Все новости раздела "Белорусская социал-демократическая партия (Грамада)"
"КТО-ТО РЕШИЛ ВЗЯТЬ МЕНЯ И УНИЧТОЖИТЬ" (У ВАСИЛИЯ АЛЕКСАНЯНА НАШЛИ ЕЩЕ И РАК)
У Василия Алексаняна нашли еще и рак
Симоновский суд Москвы вчера продолжил предварительные слушания по делу бывшего вице-президента ЮКОСа Василия Алексаняна. Защита заявила целый ряд ходатайств, в частности, об объединении дела господина Алексаняна с делом акционера ЮКОСа Леонида Невзлина. Также, учитывая состояние здоровья Василия Алексаняна (у которого обнаружено еще одно неизлечимое заболевание), адвокаты снова неоднократно поднимали в ходе заседания вопрос об отложении процесса, но суд не пошел им навстречу.
В Симоновском суде столицы вчера были продолжены предварительные слушания по делу Василия Алексаняна, обвиняемого в хищениях на 12 млрд руб. (о начале слушаний "Ъ" сообщал вчера). Его снова доставили в суд, хотя накануне он говорил журналистам, что заявлял отказ о своей доставке. Подсудимому снова разрешили перед началом заседания пообщаться с журналистами. В первую очередь он рассказал, что во вторник, вернувшись из суда в СИЗО, не узнал свою камеру: ее неожиданно привели в порядок и вообще "улучшили условия содержания". "Похоже, или комиссию ждут какую-то, или Европейский суд воздействовал",-- сказал Василий Алексанян (его жалоба на условия содержания будет рассмотрена в Страсбурге в марте). Кроме того, он рассказал, что утром ему сообщили результаты биопсии лимфоузла. Выяснилось, что у Василия Алексаняна, больного СПИДом и туберкулезом, еще и рак лимфатической системы. "Честно говоря, я даже не знаю, что дальше..." -- растерянно сказал подсудимый. Он поблагодарил Михаила Ходорковского, объявившего накануне голодовку в его поддержку: "Я только не хотел бы, чтобы ему был причинен вред какой-то. Достаточно моей жертвы. Сухая голодовка -- очень суровая вещь, и она может привести к тяжким последствиям". Василий Алексанян еще раз заявил, что невиновен: "Каждый из вас может оказаться на моем месте. Я прожил 36 лет, закончил два университета и никогда не думал, что со мной может такое случиться. Я жил, растил ребенка, а кто-то решил взять меня и уничтожить. Правосудие показное. А суть одна -- в абсолютном бесправии людей независимо от их положения в обществе".
Вчерашнее заседание снова продлилось почти шесть часов. И снова предварительные слушания не завершились. Елена Львова рассказала журналистам, что защита заявила множество ходатайств. "Главное сегодня то, что у Алексаняна еще один диагноз. Теперь еще и рак. Это огромный стресс и для него, и для нас. Мы сразу же ходатайствовали об отложении дела и истребовании справок и анализов, подчеркивая, что это нужно сделать немедленно, до решения суда по итогам предварительного слушания,-- сообщила адвокат.-- Кроме того, сегодня в течение дня мы несколько раз поднимали вопрос о рассмотрении письма Фикрета Тагиева (вчера "Ъ" сообщал, что начальник "Матросской Тишины" просил суд решить вопрос о переводе Алексаняна в гражданское медучреждение.-- "Ъ"). Но судья Ирина Орешкина отказала нам во всем". Также защита ходатайствовала о возвращении дела Василия Алексаняна прокурору для объединения с делом Леонида Невзлина и главного юриста ЮКОСа Дмитрия Гололобова. Все трое обвиняются в хищении средств "Томскнефти", и, как считает защита, дело господина Алексаняна было незаконно выделено в отдельное производство. Заявлены были и другие ходатайства.
На них суд должен дать ответ сегодня. Также будет назначена дата начала судебного процесса. "Наступает такой момент, когда думаешь о жизни, а не о том, как будет рассмотрено дело,-- подчеркнула Елена Львова, говоря о состоянии своего подзащитного.-- Ради чего терзать человека? Уже есть четыре предписания Европейского суда, есть и письмо из СИЗО, так что теперь единственная инстанция, которая мешает дать человеку жизнь и лечение,-- это судья".
Марина Ъ-Лепина
* * *
Суд рассмотрит ходатайство о приостановке дела АлексанянаСимоновский суд Москвы, где проходят предварительные слушания по делу вице-президента "ЮКОСа" Василия Алексаняна, в пятницу рассмотрит ходатайство адвокатов о приостановке судебного процесса. Как передает РИА "Новости", защита обратилась к суду с ходатайством в связи с состоянием здоровья Алексаняна - у него помимо СПИДа также обнаружен рак, сообщила адвокат Елена Львова.
По ее словам, в результате биопсии лимфоузлов у Алексаняна обнаружена злокачественная опухоль - лимфома. Наличие у Алексаняна еще одного смертельного заболевания является дополнительным обстоятельством для его освобождения из-под стражи и приостановки процесса, считает защита.
Львова напомнила также, что руководитель СИЗО "Матросская тишина" Фикрет Тагиев попросил суд согласовать вопрос о направлении Алексаняна в спецстационар для обследования и лечения. Однако, по словам адвоката, суд не стал рассматривать соответствующее письмо Тагиева.
Накануне в ходе слушаний защита также заявила ходатайство о возвращении дела в прокуратуру, так как, по мнению адвокатов, обвинения против Алексаняна не конкретизированы. Кроме того, защита настаивает на объединении дела Алексаняна с делом бывших высокопоставленных руководителей "ЮКОСа", в том числе Невзлина и Гололобова.
Накануне сам Алексанян сообщил, что администрация "Матросской тишины" улучшила условия его содержания. "Со вчерашнего дня невиданное внимание и забота ко мне проявляется в следственном изоляторе. Сегодня ко мне приходил прокурор. Мне улучшили условия содержания. Камеру привели в порядок. Ждут либо комиссию какую-то, или Европейский суд воздействовал. Я вернулся с заседания вчера, когда зашел в свою камеру, подумал, что не туда попал", - заявил Алексанян.
Он также прокомментировал действия Ходорковского, который с 28 января держит сухую голодовку в знак солидарности с Алексаняном. "Я с огромным уважением отношусь к Михаилу Борисовичу, я, несомненно, ему признателен, благодарен за поддержку. Не хотел бы, чтобы ему был причинен вред какой-то, чтобы он заболел или умер - достаточно моей жертвы. Потому что у него четверо детей, а у меня один", - сказал Алексанян.
Ранее в четверг он был вновь доставлен в Симоновский суд Москвы несмотря на плохое самочувствие и высокое давление. В суде он сообщил журналистам о еще одном смертельном диагнозе - у него рак лимфатических желез.
01.02.2008
Дословно:
Юрий Шмидт
адвокат Михаила Ходорковского
Он (Михаил Ходорковский. - Ред.) принципиально не хочет, чтобы его здоровье становилось темой публичного обсуждения. Именно потому я не комментировал его самочувствие после ранения в колонии – помните, был такой инцидент.
...Заявление на имя Генпрокурора написано 29 января, а голодовка началась накануне, то есть 28-го.
...Я очень надеюсь на то, что Ходорковский согласится отказаться от сухой голодовки. Хотя бы потому, что при сухой голодовке процедуру насильственного кормления могут применить очень скоро. Не говорю уже о том, что состояние здоровья ухудшается стремительно. Обычная голодовка, на мой взгляд, не только менее опасна для здоровья, но и может быть более эффективной. Но, повторю, это моя позиция. Когда адвокаты говорили с Михаилом Борисовичем, то все пытались убедить его отказаться от идеи сухой голодовки. Надеюсь, он все-таки изменит свое решение. Очень надеюсь.
, 31.01.2008
Справка
Сегодня за жизнь Василия Алексаняна отвечает Кремль. Заявление российских правозащитников
Становится известно все больше подробностей о причинах и обстоятельствах трагедии Василия Алексаняна. Якобы и Следственный комитет был готов освободить его под залог, и администрация СИЗО "Матросская Тишина" запросила суд о возможности перевода Алексаняна в специализированный городской стационар. Cам Алексанян и его бывший подзащитный Михаил Ходорковский публично заявили, что удержание очень тяжело больного Алексаняна в тюрьме – это откровенный шантаж со стороны следствия, форма чудовищной пытки – физической и моральной для самого Алексаняна, и моральной – для Михаила Ходорковского.
Мы отлично понимаем, что об этой ситуации хорошо известно президенту Российской Федерации – гаранту прав и свобод человека и гражданина (п. 2 ст. 80 Конституции РФ). Владимир Лукин и Элла Памфилова обратились с официальными запросами в Генпрокуратуру РФ и Федеральную службу исполнения наказания.
Вряд ли на этот раз Путину удастся сослаться на невозможность дозвониться до Генпрокурора, министра юстиции и прочим ответственным за решение вопроса. Существует указание Европейского суда по правам человека, требующего немедленной госпитализации Алексаняна в гражданскую больницу. Мы требуем немедленного выполнения указания Европейского суда.
Мы требуем освобождения политзаключенного Василия Алексаняна. Мы требуем немедленного проведения прокурорской проверки по заявлениям Алексаняна и Ходорковского о том, что следователи вымогали признательные показания, шантажируя Алексаняна, по сути, его жизнью.
Мы просим Михаила Борисовича Ходорковского приостановить его самоотверженную акцию солидарности и ни в коем случае не проводить сухой голодовки – мы берем на себя обязательство добиваться освобождения Алексаняна и привлечения к ответственности его палачей.
Людмила Алексеева, председатель Московской Хельсинкской группы
Сергей Ковалев, Институт прав человека
Лев Пономарев, Любовь Башинова, Евгений Ихлов, Общероссийское общественное движение "За права человека"
Юрий Самодуров, директор Музея и общественного центра имени А.Д. Сахарова
священник Глеб Якунин, Комитет в защиту свободы совести
Юлия Башинова, Молодежное правозащитное движение
31.01.2008
Цитата
Василий Алексанян
политзаключенный
Из выступления в Верховном суде 22.01.2008
Я хочу прекратить инсинуации по поводу моих отказов от лечения. Тому, кто это утверждает, я хочу отдать свое тело на 10 минут, чтобы он те муки адовы пережил, которые я переживаю. Только умалишенный человек может такое говорить. Чтобы он от боли на стенку лез, и ему не помогали никакие лекарства. Пусть у него совести хватит мне в глаза посмотреть.
...22 ноября 2006 года прокуратуре стало понятно, что с Алексаняном проблемы. Потому что болезнь единственная имеет юридическое определение в законе – смертельное, неизлечимое заболевание. Это приговор, который нельзя обжаловать. Смерть не обжалуется. Я готов за каждое свое слово ответить, что я сейчас произнесу.
Тогда предварительное следствие находилось полностью под контролем прокуратуры. И что происходит? 28 декабря 2006 года меня под предлогом ознакомления с какими-то материалами вывозят в здание Генеральной прокуратуры. Я объясняю, почему я до сих пор в тюрьме и для чего я сижу, умирая здесь. И следователь Каримов Салават Кунакбаевич лично (как оказалось, тогда он только готовил новые абсурдные обвинения против Ходорковского и Лебедева) предлагает мне сделку. Адвокаты здесь присутствуют. При них меня привели к нему, нас оставили одних. Он мне сказал: руководство Генеральной прокуратуры понимает, что вам необходимо лечиться, может быть, даже не в России, у вас тяжелая ситуация. Нам, говорит, необходимы ваши показания, потому что мы не можем подтвердить те обвинения, которые мы выдвигаем против Ходорковского и Лебедева. Если вы дадите показания, устраивающие следствие, то мы вас выпустим. И предложил мне конкретный механизм этой сделки. Вы пишете мне заявление, чтобы я перевел вас в ИВС на Петровке, 38, и там с вами следователи недельку или две активно поработают. И когда мы получим те показания, которые устроят руководство, мы обменяем их, как он выразился, подпись на подпись, т.е. я вам кладу на стол постановление об изменении меры пресечения, а вы подписываете протокол допроса. При этом он меня всячески убеждал это сделать и демонстрировал мне титульные листы допросов якобы других лиц, которые согласились помогать следствию. Но я не могу быть лжесвидетелем, я не могу оговорить невинных людей, я отказался от этого. И я думаю, какое бы ужасное состояние мое ни было сейчас, Господь хранит меня, потому я этого не сделал, я не могу так покупать свою жизнь.
Дальше мне резко ухудшили условия содержания. Вот этот изолятор СИЗО фР99/1 - это спецтюрьма, она вообще не публичная, ее еще найти надо. Там сидит не больше ста человек в самый пиковый период. Меня в таких камерах держали! Они еще Берию помнят и Абакумова! Там плесень, и грибок, и стафилококк съедают заживо кожу вашу. Это притом, что люди знают, что у меня иммунитет порушен. Это фашисты просто!
...Я прошу меня выслушать. Вы меня извините, Ваша честь, я перед Верховным судом тоже не в первый раз, и каждый раз мне добавляется один, два, три диагноза, сколько может выдержать человек?! В апреле месяце следователь Хатыпов – я называю фамилию, потому что эти люди когда-нибудь должны понести ответственность - говорит моей защитнице, присутствующей здесь: пусть он признает вину, пусть он согласится на условия и порядок, и мы его выпустим. Все это время, между прочим, мне не то что лечение не назначали, меня не хотели вывозить даже на повторные анализы. Это пытки, понимаете. Пытки! Натуральные, узаконенные пытки! Они говорят, я отказывался от лечения! Это бред!
...В июне месяце (2007 года. - Ред.) тяжелое обострение началось. Три недели каждый день я умолял, чтобы меня вывезли к врачу. А они вместо этого даже ограничивали передачу мне обычных лекарств, которые боль снимают, болевой шок. Понимаете, что они делали! Дьявол в деталях. Меня морили голодом, холодом, я год одетый спал. Два градуса, три градуса. Вода по стенам течет. Плесень. Это XXI век. Вы что делаете! Ну, не вы, а власти. Что делаете?!
...Довели до того, что врачи уже с ужасом на меня смотрят... За время, пока я здесь, я еще три диагноза тяжелых получил. Понимаете, вместо того чтобы меня госпитализировать в МГЦ СПИД. В чем проблема? А проблема, оказывается, в том, что 15 ноября мне продлили срок содержания под стражей, а 27 ноября ко мне заявилась следователь Русанова Татьяна Борисовна, которая всегда была помощницей ближайшей Салавата Кунакбаевича Каримова, который сейчас советник генпрокурора Чайки, если кто не знает. И сделала мне опять то же самое предложение, в этот раз в присутствии одного из моих защитников, который сейчас в зале находится: дайте показания, и мы проведем еще одну судебно-медицинскую экспертизу и выпустим вас из-под стражи. Это преступники! А когда Европейский суд вынес свое указание немедленно меня госпитализировать, она (следователь Русанова. - Ред.), уезжая в командировку, передает моему адвокату через следователя Егорова, который ходит ко мне: предложение остается в силе. Плевать они хотели на Европейский суд! Им надо из меня показания выбить, потому что им процесс нужен постановочный... А я не буду лжесвидетелем. И лгать я не буду. И оговаривать невинных людей я не буду, мне неизвестно ни про какие преступления, совершенные компанией "ЮКОС" и ее сотрудниками. Это ложь все.
Никто не собирался меня лечить. Я никогда не отказывался от лечения, я не самоубийца. Я еще раз повторю: тот, кто это утверждает, пусть попробует хоть часть мучений, которые я здесь вынес. У меня маленький ребенок на иждивении 2002 года рождения. Это я не хочу лечиться?! Я не хочу жить?! Это ложь. И я прошу вас раз и навсегда забыть про эти инсинуации и никогда их не использовать. Сколько я попыток предпринял, чтобы получить это лечение.
...Я прошу Верховный суд показать, что в России есть правосудие, что не надо российским гражданам идти помирать на ступенях Европейского суда, чтобы добиться какой-то справедливости. Что ее можно добиться здесь, в Москве, в вашем зале. Покажите это. Уж сколько можно костями мостить страну. У меня еще суд не начался, между прочим, какое же это предварительное заключение?! Два года в тюрьме искалеченный человек! Спасибо за внимание.
* * *
Смертельное оружие
Результатом применения оружия зачастую становится смерть. И как это ни странно, смерть или даже только угроза смертью — тоже может быть оружием. Голодовка — последнее оружие зэка. Заключенный Михаил Ходорковский решил сразиться с властью этим оружием. 30 января он объявил голодовку солидарности со своим бывшим сотрудником Василием Алексаняном.
В заявлении на имя Генпрокурора Юрия Чайки Ходорковский вспоминает, как фабриковались дела против «несговорчивых свидетелей», как на них оказывалось давление ради показаний против него. Этого же порядка и дело бывшего вице-президента ЮКОСА Василия Алексаняна, от которого требовали показаний против Ходорковского в обмен на освобождение из следственного изолятора.
В то же самое время Михаилу Ходорковскому ясно дали понять, что судьба привязанных к его делу свидетелей напрямую зависит от согласия самого Ходорковского признать свою вину. Многоопытные прокуроры сделали всех заложниками друг у друга, повязав не только общим уголовным делом, но и общей моральной ответственностью.
Михаил Ходорковский в заявлении Генпрокурору пишет: «Я поставлен перед невозможным моральным выбором:
— признаться в несуществующих преступлениях, спасти тем самым жизнь человека, но сломать судьбы невиновных, записанных мне в «соучастники»,
— отстаивать свои права, дожидаться становления независимого суда, но стать причиной возможной гибели своего адвоката Алексаняна.
Я долго думал и не могу сделать выбора, перед которым меня поставили. Именно поэтому я вынужден выйти за процессуальные рамки и проинформировать Вас о начале голодовки».
Выбор, действительно, не из легких. Дать показания на себя и других участников дела, спасая Алексаняна, или отказаться от сделок со следствием, обрекая Алексаняна на мучительную смерть в тюрьме. Нормальный человек не может сделать такой выбор, потому что нормального выбора здесь нет.
В тот же день премудрые пескари начали обсуждать в интернете и остатках свободного радиоэфира, правильно ли поступил Ходорковский, чего он этим добьется и что теперь будет. Люди, никогда не бывавшие в подобной ситуации, корили Ходорковского за бессмысленность его действий, потому что власть все равно не обратит на это никакого внимания. Другие восхищались им как борцом с произволом, потому что надо же как-то бороться.
Между тем, новое сраженье Ходорковского с путинской системой — это не борьба с произволом и не расчетливый политический ход. Это борьба за собственную свободу. Кто сидел в тюрьме знает, что приговором суда у осужденного отбирается только внешняя свобода — возможность передвижения, выбор профессии, семья, солнце над головой, зеленая трава под ногами. Но внутреннюю свободу, которая позволяет зэку не согнуться, смотреть начальству прямо в глаза, не ссучиться ради дополнительного свидания или условно-досрочного освобождения — внутреннюю свободу предписано отбирать тюремному начальству. Цель тюремной системы — заставить зэка ползать на брюхе ради пайки хлеба и кружки кипятка. Цель зэка — не сломиться и выжить. Все это пройдено миллионы раз в нашей гулаговской истории, сегодняшние чекисты не придумали ничего нового. И даже то, что давление на Ходорковского организуется не в самой тюрьме, а на весьма высоком уровне, тоже не ново.
Голодовка — серьезное оружие. Иногда в мирной жизни его берут в руки истеричные вольняшки ради своевременной выдачи зарплаты, добиваясь льгот и пособий или протестуя против 15 суток административного ареста. Эти домашние голодовки снимают, как правило, когда очень сильно хочется есть или вдруг начинает пошаливать здоровье. В тюрьме — другое дело. Там профанация не котируется: объявил голодовку на определенный срок — весь срок голодай, объявил бессрочную — голодай до конца. Снимешь раньше положенного — будешь «ты никто и звать тебя никак». Голодовка в тюрьме — шаг отчаянный. На это нужна воля и решимость. Это серьезнее, чем вскрыть себе вены, вспороть живот или наглотаться черенков алюминиевых ложек. Голодовка — это протест, который не может остаться незамеченным. Ни тюремным начальством, ни тюремным сообществом.
Голодовка Ходорковского, насколько я понимаю, это не попытка освободить из тюрьмы Алексаняна или добиться справедливости для себя. Это единственно верный шаг в ситуации заложничества, когда следователи предлагают Ходорковскому сделать нечеловеческий выбор. Единственно правильное решение — отказаться от навязанного выбора, не признавать за властью права диктовать условия. Власть предлагает Ходорковскому правила такой игры, в которой он изначально обречен на проигрыш. Поэтому самое лучшее — пренебречь правилами, отказаться от игры вообще. Никаких сделок и договоренностей. Не оставить палачам возможности переложить ответственность на жертвы.
В начале 70-х неизвестные во дворе дома А.Д.Сахарова брызнули в лицо его внуку слезоточивый газ. Позвонили по телефону, назвались палестинскими террористами. Семья Сахарова решила уезжать. Тогда же Александр Солженицын, у которого тоже были маленькие дети, сделал по этому поводу заявление — даже если убьют моих детей, мы не отступимся и не уедем из страны. Невозможное, нечеловеческое решение. Но этим решением он защитил своих детей и себя. Он показал властям, что не боится их, что у них нет средств заставить его играть по их правилам. И они отступились от Солженицына, решившись только выслать его из страны.
Михаил Ходорковский своей голодовкой показывает чекистско-прокурорской власти, что не боится их, не боится за свою жизнь, что он свободен и неподвластен им. Они сильны только, пока могут что-то отнять. Свободу, семью, друзей, свидание, передачу, пайку, здоровье и, наконец, жизнь. Но стоит самому отказаться от всего этого и не цепляться за жизнь, как они становятся безоружны и бессильны. Это нелегкий выбор, трудный путь, но пройти его стоит хотя бы ради того, чтобы увидеть, как они обескуражены внезапной утратой своего мнимого могущества. Это гарантированная победа. Это отвоеванная свобода. Правда, она может стоить жизни.
Платить ли такую цену — вопрос личный. В России большинство всегда ценило жизнь дороже, чем свободу. Может быть, поэтому настоящей свободы у нас никогда не было и нет.
31 ЯНВАРЯ 2008 г.
Обсудить новость на Форуме