14:47 18.12.2011 | Все новости раздела "Белорусская социал-демократическая партия (Грамада)"
ВЛАДИМИР НЕКЛЯЕВ: Я СОВЕРШИЛ СТРАТЕГИЧЕСКУЮ ОШИБКУ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)
19 декабря 2011 года исполняется годовщина "кровавого воскресенья". Год назад в крови белорусов Лукашенко утопил надежду на лучшую жизнь. Почти все кандидаты в президенты оказались за решеткой, куда режим бросил и наиболее активных участников мирного протеста. Площадь забили дубинками, утопили в крови народа.
Однако Площадь могла быть совершенно иной. Экс-кандидат в президенты Владимир Некляев признается, что допустил стратегическую ошибку, оценивая силовой вариант подавления протеста как нереальный. Если бы удалось простоять на Площади всего только одну ночь - Беларусь могла быть уже совершенно другой…
Бывший кандидат в президенты Владимир Некляев раскрыл "Белорусскому партизану" неизвестные обстоятельства подготовки к президентской кампании и запасной сценарий проведения 19 декабря 2010 года.
- Владимир Прокофьевич, невольно напрашиваются параллели между тем, что произошло в Минске 19 декабря 2010 года, и событиями 5 декабря 2011 года в Москве. Такое впечатление, что оба сценария писала одна и та же рука…
- Я не думаю, что оба сценария написаны одной рукой. Просто много общего в системах, устоявшихся сегодня в Беларуси и России. Подобием, родственностью этих систем и в том числе реакцией¾обусловлено сходство их действий на протестные акции.
На всем постсоветском пространстве происходит примерно одно и то же: приход ко власти сегодняшних руководителей якобы демократическими методами после распада Советского Союза - и удержание власти методами уже совершенно не демократическими. Везде народу не нравится то, что происходит, он пытается шевелиться - хочет изменить ситуацию; власть делает все, чтобы удержаться, и даже идет на применение силы.
Не хочу пророчествовать, но если 24 декабря в Москве произойдет нечто, что реально будет угрожать существованию власти - может быть использован минский силовой сценарий подавления сопротивления.
В прессе весьма активно прокидывается информация, что есть некий общий штаб: КГБ, ФСБ, группа аналитиков, которые занимаются написанием таких общих сценариев, - вряд ли это так. Во всяком случае, в прошлом году при подготовке 19 декабря подтверждений этому мы не получили, хотя достаточно активно занимались сбором информации в Москве (исходя как раз из того, что такое не исключено, КГБ и ФСБ очень близкие организации).
- Год назад народ согревала надежда на лучшую долю, на демократические преобразования. Демократически настроенная часть общества надеялась, что оппозиция сумеет договориться о едином кандидате, который бы сумел, объединив протестный электорат, серьезно побороться с Лукашенко. Это понимали и все демократические кандидаты в президенты. Почему же не договорились?
- Была возможность договориться. И, быть может, удалось бы договориться, хотя этот процесс шел очень тяжело. А тяжело потому, что единый кандидат был очевиден - Владимир Некляев. И согласиться с тем, что новый человек в политике вдруг станет единым кандидатом, лидером оппозиции, было непросто.
Кстати, новизна в политике была как плюсом кандидата в президенты Владимира Некляева, так и минусом. Плюсом для людей, которые его поддержали, которые увидели в нем некую новую надежду. Минусом для конкурентов на выборах, некоторые из них, также став кандидатами в президенты, прямо заявляли: мы не допустим, чтобы Некляев стал лидером. И особенно - на Площади. Очень много усилий приложила не только власть, но и оппозиция, чтобы Некляев не стал лидером на этой самой Площади. Ну вот, не стал... И что?
- Политическая ревность?
- Все вместе. Кампания "Говори правду", помимо прочего, была как раз попыткой выдвинуть единого кандидата от оппозиции. Можно сказать, принудительным методом, поскольку оппозиция на предыдущих выборах не достигла единства добровольно. Мы аккумулировали все средства, и реально ни у кого из кандидатов, кроме Некляева, не было возможности собрать необходимые сто тысяч подписей. Никто тогда об этом не говорил, но все всё понимали. И без особого желания, постепенно-постепенно, но все же начали с нами договариваться. Здесь и власть увидела, что из этого может получиться - оппозиция наконец может объединиться. И было придумано то, что было придумано: без проблем дали зарегистрироваться всем, кто хотел стать кандидатом. Нужно признать, что это решение было эффективным. Очень. Оно разрушило все наши предварительные договоренности и сделало бесперспективными все дальнейшие.
Когда я сидел в тюрьме КГБ, они допрашивали меня, а я пытался "допросить" их (смеется). Так, интереса ради: кто придумал эту регистрацию всех? Оказалось, КГБ предлагал зарегистрировать трех-четырех кандидатов. А "заявка на всех" поступила уже из администрации Лукашенко, которому (что нельзя пока ни подтвердить, ни опровергнуть) подкинул эту идею Березовский. Он якобы сказал: "А вы зарегистрируйте всех и снимается проблема единого кандидата!"
И это удалось сделать.
- Единства между демократическими кандидатами достичь не удалось. Единый кандидат выдвинут не был. Но другим краеугольным камнем президентской кампании, который давал надежду на перемены, стала Площадь. Владимир Прокофьевич, все-таки: существовал ли единый сценарий единой Площади? Один на всех демократов? Либо у каждого был свой план?
- В штабе кандидата в президенты Владимира Некляева был план, проработанный во всех подробностях и деталях. О планах других кандидатов ничего сказать не могу, они со мной ими не делились. Впрочем, как и я с другими кандидатами. Проблема прошлых выборов, причина нашего поражения на них состоит в том, что никто никому не доверял. И объединение на самом деле могло быть только такое, какое мы определили в начале президентской кампании: принудительное.
Первым кандидатом в президенты, с которым я переговорил о том, что будем делать на Площади, был Микола Статкевич. Это произошло вечером 18 декабря, в кафе. Но даже с ним я не сумел подробно обсудить общие действия, потому что минут через 10-15 за соседним столиком в углу кафе уже сидели товарищи в штатском. Но в общих чертах план включительно с переходом от площади Калиновского (Октябрьской) до площади Независимости - мы обсудили.
Да, этот переход мы планировали. Но штука в том, что реализовали его не мы, не я, не Микола Статкевич и не Андрей Санников. Реализовали другие. Сейчас очевидно, что людей на площадь Независимости повели агенты. Это могло произойти случайно? Ответ, по-моему, очевиден… Это были контрдействия, это было сделано в ответ на наш план, который, как мы ни конспирировались, стал известен спецслужбам.
Вы ждете, что я сейчас назову имена тех, кто меня сдал? Не назову, потому что не знаю. И это совсем необязательно люди из ближайшего окружения, из моего штаба. Когда мы начали завозить в Минск палатки, биотуалеты, теплую обувь, это нельзя было сделать тайком. Этим занималось слишком много людей.
- Вы говорите о переходе с одной площади на другую. С Октябрьской площади планировали идти до площади Независимости, или до администрации президента?
- Были люди, которые говорили: зачем идти на площадь Независимости, если марш-бросок к администрации президента может все решить? Что он мог решить?..
Я был категорически против этого. Резиденцию охраняли спецподразделения, которым было дано "добро" на все. И на кровь... Думаю, без ее там не обошлось бы … Чтобы страху чесанули бы из¾нагнать на долгие годы и в самые пяты автоматов. А потом кричали бы, что спецслужбы выполняли свой долг, противостояли штурму резиденции, сохранили жизнь президенту!
Не только переход, а все события на Площади планировалось провести как можно динамичнее. Не только потому, что стоял мороз, и нельзя было держать людей долго. Главное было отпустить людей до того, как их успеют избить. Сделать все так, чтобы спецслужбы НЕ УСПЕЛИ. Допустим, получили они информацию, что Некляев собирается вести людей с площади на площадь. Черт его знает: может, собирается, а может, это деза? Поэтому основные силы они все-таки сосредоточили на Октябрьской площади, потом перебрасывали их на площадь Независимости. По этой причине и возникли паузы возле Дома правительства. И на Площади осталось только тысяч пять, когда они включили дубинки!
- Давайте вспомним, что произошло 19-го…
- 19-го декабря и обнаружилась моя стратегическая ошибка. Суть ее в неточных прогнозах действий власти на Площади.
Примерно за неделю до 19-го я совершил марш-бросок по европейским столицам. Цель: накануне определяющего дня уточнить, насколько проработаны перспективы взаимоотношений Беларуси и Евросоюза после президентских выборов? Насколько они соответствуют ожиданиям белорусов? Насколько они приемлемы и искусительны для Лукашенко? Я встречался с ведущими европейскими политиками, в большинстве своем с руководителями внешнеполитических ведомств, и мне говорили все одно и то же: за два последних года перспективы этих взаимоотношений проработаны настолько, что отказаться от них Лукашенко НЕ МОЖЕТ. Тем более в ситуации, в которой тогда находилась Беларусь.
Более того, мне рассказали о дальнейших предложениях, которые уже тогда разрабатывались в отношении Беларуси. и у¾Они на самом деле выглядели очень искусительными всех перед выборами было убеждение, что Лукашенко не может из-за каких-то бзиков взять и разрушить тот мост, по которому Беларусь может выйти в Европу. Или во всяком случае - к другой ситуации, к другой жизни!
Зачем понадобился вояж по Европе? Мне нужно было окончательно определиться: что же все-таки делать 19 декабря? Идти на Площадь, ожидая того, что в итоге и произошло, либо силовой сценарий невозможен, потому что он противоречит не только всему, что с неимоверными усилиями достигалось во внешней политике последние два года, а вообще логике, здравому смыслу.
Почему это было важно для меня? Потому что силовые действия власти - это одна стратегия Площади, отсутствие их другая. Ожидая силовых действий, ты готовишь ответные действия. И представьте последствия…
В Москве тоже говорили, что Лукашенко находится в такой ситуации, что он всячески будет обходить опасные рифы силового воздействия на мирное сопротивление. И все - на западе и на востоке - ошиблись.
Тем не менее, я до последнего момента взвешивал возможные варианты. Даже было намерение нигде не показываться днём 19-го, чтобы не арестовали до Площади. Предварительно мы договорились со Статкевичем, что встретимся вечером без свидетелей, вдвоем, это было бы никак не на Немиге, в нашем офисе, в другом месте. В таком месте, где нас никак не могли ждать - практически возле президентской резиденции.
Но в итоге я вернулся к несиловому варианту Площади и предложил Статкевичу открыто двигаться с колонной от нашего офиса. Он согласился - и когда мы двинули, началось то, что началось…
- Почему напали именно на Вас? Не на другого из девяти кандидатов, а на Некляева?
- По тем причинам, о которых я вам только что говорил. Прежде всего, потому, что они знали: конкретный план и возможность его реализации имелись только у меня. Значит, меня и надо было нейтрализовать. Они это и сделали.
Что было бы в противном случае? Не знаю. Теперь об этом можно только гадать.
Количества людей, пришедших на Октябрьскую площадь, с самого начала было недостаточно даже для ультиматумов власти. Это уже во время перехода с площади на площадь люди наплывали на проспект с прилегающих улиц. И так же утекли, когда увидели, что ожидать нечего, кроме опасности.
На Октябрьской площади мы должны были провести Народное собрание, которое приняло бы резолюцию по сфальсифицированным выборам, потребовало выборов новых и создало движение "За новые выборы без Лукашенко". Там же, на Площади на Народном собрании, создавались местные отделения движения: шесть минских районных и шесть областных. С документами, принятыми на Октябрьской площади, мы и переходили на площадь Независимости, где передавали их премьер-министру. Сразу после этого я говорил людям: "На сегодня вы свое дело сделали. Спасибо, что пришли. Приходите завтра за ответом на наши требования! Приходите сами и приводите своих друзей, знакомых..."
Расчет делался на кумулятивное развитие событий, на то, что Площадь будет нарастать день ото дня. У нас было около полутора тысяч активистов, и мы прикинули, что примерно столько же людей захотят остаться на Площади. На три тысячи человек была подготовлена еда, валенки, палатки, чтобы ту морозную ночь перестоять. Мы не исключали, что ночью на нас могут напасть, но это была бы совершенно иная ситуация. Непобитые люди ушли бы с Площади с чувством победы, и назавтра они вышли бы защищать свою победу.
- На следующие после голосования дни планировались концерты, причем с участием звезд и российской эстрады. Слышал о том, что в исполнении "Мумий Тролля" должны были прозвучать белорусские песни…
- Это мирное сопротивление! Народ не хочет воевать, народ хочет нормально жить. И концерты планировались, выступления исполнителей, поэтов договоренности все были.
Скажу больше: утром 20-го нам должны были принести РЕАЛЬНЫЕ ИТОГИ голосования из 20-ти избирательных комиссий. Об этом невероятно трудно было договориться, но удалось. И это не только один из результатов деятельности кампании "Говори правду", но и красноречивое свидетельство настроений общества накануне выборов.
У нас были также договоренности с представителями трудовых коллективов. Опять-таки переговоры были непростые, но в конце концов они сказали: "Мы не можем собрать рабочих в воскресенье. Но, если вы осилите ночь, завтра мы будем с вами".
Не осилили…
(продолжение следует)
Обсудить новость на Форуме