14:00 22.09.2009 | Все новости раздела "Белорусская социал-демократическая партия (Грамада)"
КРЕМЛЕВСКИЕ СКАЗКИ («МЕДВЕДЕВ ХОЧЕТ ИДТИ НА ВТОРОЙ СРОК»)
Глава государства все меньше похож на реформатора
Златая цепь на дубе том...
Да, дуумвиров связывают весьма непростые личные отношения. Да, налицо диссонансы в их публичной риторике. Да, их деятельность разворачивается на фоне ожесточенной борьбы лоббистов, некоторые из них ассоциируют себя попеременно то с Кремлем, то с Белым домом. Однако основные решения в экономике и политике, дружно признают в частных беседах топ-чиновники Кремля и Белого дома, по-прежнему принимает Владимир Путин.
Достаточно сказать, что именно он вопреки сопротивлению не только Кремля, но и собственных заместителей — Игоря Шувалова и Алексея Кудрина — настоял на повышении пенсий в следующем году до 8400 рублей. Да, бюджеты 2010-го и последующих лет будут сводиться с огромным дефицитом, а инвестиционные расходы государства и доходы бюджетников — подвергаться секвестру. Но последних всегда можно заставить голосовать так, как надо. А вот голоса пенсионеров надо покупать. Причем покупать загодя: вдруг обострившаяся электоральная ситуация призовет Путина в Кремль еще до завершения легислатуры преемника.
Путин начинает и…
Премьер прав: они с Медведевым договорятся. Независимо от того, что уважаемый Дмитрий Анатольевич для себя «не загадывает» и «не исключает». Системного противостояния между дуумвирами нет. Оба прекрасно понимают, насколько это опасно. Особенно когда на горизонте вырисовывается штормовой вал социального кризиса, в ходе которого затаивший на Путина лютую злобу неолигархический бизнес, свирепо сокращаемые военные, часть из 15 млн обиженных Путиным бюджетников и 8 млн безработных запросто могут поддержать даже внесистемную оппозиционную фигуру. Федеральные телеканалы под контролем, но зато в стране каждый третий — пользователь интернета, и Путин с этим пока ничего поделать не может.
А Медведев молчит
Тем временем все ведущие медиаизмерители страны свидетельствуют: Медведев избегает даже комментировать наиболее важные и острые вопросы федеральной повестки. Нация не услышала его взволнованных и вдохновенных речей о катастрофе на Саяно-Шушенской ГЭС. О диких дисбалансах бюджета, превращенного в личный предвыборный карман премьера. О том, как на указание Путина «оптимизировать» сеть бюджетных учреждений региональные власти дружно ответили массированным сокращением не казенных автопарков и всевозможных «предприятий по обеспечению деятельности», а детдомов, домов престарелых, психоневрологических диспансеров, больниц и даже школ. Однако по результатам соцопросов недовольство населения социальными последствиями кризиса распространяется не на премьера — на его правительство, которое как будто существует отдельно от Путина, и — sic! — на Медведева.
Утраченные иллюзии
Путину это, разумеется, выгодно. Премьер, как уверяют знакомые с ситуацией правительственные чиновники, не стал огорчать президента отказом, когда тот известил старшего товарища о намерении еще до оглашения очередного послания к парламенту «обкатать» его основные тезисы на публике в интернете. Пусть его. Обсуждая медведевский модернизационный манифест, пиар-властители дум как будто уже и не помнят, что предыдущий публицистический шедевр, вышедший из-под пера того же кремлевского автора 4 июня этого года, назывался намного прозаичнее — «О развитии зернового рынка». А Путин, напомним, все эти месяцы обсуждал проблемы большой политики то в Японии, то с Обамой в Москве, то с европейскими лидерами в Гданьске. Однако 25–30 главных номенклатурных и бизнес-игроков не строят иллюзий: у Медведева по-прежнему нет собственной повестки, и он хватается за все, что, по мнению окружающих его пиарщиков и политменеджеров, сможет заполнить концептуальный вакуум. Но и «темы», персонально закрепленные за главой государства в рамках договоренностей дуумвиров, даже на уровне публичного пиара, раз за разом бросаются на полпути. Где теперь судебная реформа? Где борьба с коррупцией? Где либерализация уголовно-исполнительной системы? Как поживает нацпроект «Доступное и комфортное жилье — гражданам России»?
Антиалкогольная кампания — исключение, но она затеяна отнюдь не Медведевым, а экспансивным путинским окружением. Затеяна с вполне определенной целью — добиться введения монополии на оборот этилового спирта, поставив тем самым под контроль государства алкогольную отрасль, а затем переделить ее основные активы.
То же и с инновациями. Судя по статье «Россия, вперед!», нет у страны дела важнее. Однако в ходе встречи с президентом в прошлую среду вице-премьер и руководитель аппарата Белого дома Сергей Собянин смог гарантировать президентским проектам в этой сфере финансирование в объеме лишь 10 млрд рублей. Ответственный за бюджет Алексей Кудрин вызов к Медведеву проигнорировал, знают его коллеги в Минфине. Уклонился глава Минфина (а заодно с ним и первый вице-премьер Игорь Шувалов) также и от участия в конференции «Современное государство и глобальная безопасность», что прошла под эгидой президента в Ярославле. Представители посольств увидели там из членов российского правительства лишь все того же дежурного Собянина. Подобные сигналы политический класс и дипкорпус ловят на лету.
Медведев все меньше похож на реформатора и все больше смахивает на ученого кота из пушкинской сказки о Лукоморье. Ходит кругом по обвивающей Кремль толстой златой цепи. Рассказывает сказки об инновационных чудесах и национальных смыслах. Утомившись, садится в кресло временно отлучившегося хозяина и нажимает кнопки главного селектора страны…
* * *
«МЕДВЕДЕВ ХОЧЕТ ИДТИ НА ВТОРОЙ СРОК»
Как выглядят отношения внутри дуумвирата со стороны
The New Times расспрашивал профессора Гарвардского университета, директора Центра Дэвиса по изучению России и евразийских стран Тимоти Колтона
Вы только что встречались с Путиным и Медведевым в рамках «Валдайского клуба». Каковы ваши впечатления на этот раз? Кто из них, как вам показалось, реальный президент, лидер России?
Они прямо не говорят об этом, поэтому судить сложно. И Путин, и Медведев твердят, что еще до всех президентских дел 17 лет работали вместе, понимали друг друга.
«Мы одной крови», как сказал Путин.
Да, братья по крови. Я думаю, Путина раздражает вопрос о лидерстве, потому что его задают все журналисты, когда он выезжает за пределы России. Раз за разом... Но когда он говорил о своем намерении баллотироваться в 2012 году, мне кажется, он имел в виду следующее: мы не будем принимать заранее заготовленное решение. За ним было любопытно наблюдать в этот момент. Он, пристукнув кулаком по столу, сказал: «Мы договоримся». А затем сказал довольно провокационно: «Разве мы конкурировали в 2008 году?! Нет! И не будем в 2012!» То есть он отсылал нас к той ситуации, когда Медведев был его протеже, а он, Путин, дал ему шанс. Не знаю, имел ли премьер в виду именно это, но у меня сложилось такое впечатление. «Когда придет время, я сделаю то, что нужно» — вот примерно, что он сказал. Тем не менее я не понимаю, к чему вести речь о 2012 годе, когда на дворе 2009-й.
Многие российские аналитики считают, что это был ответ на статью Медведева «Россия, вперед!»
Возможно. Но если раньше Путин мог сказать о Медведеве: «Он хороший парень» — то сегодня он более корректен.
Президент и подиум
Изменился ли Медведев, на ваш взгляд?
Я видел его только три раза: два раза на «Валдае» и один — на экономическом форуме в Питере. Мое мнение: за это время с ним произошли серьезные изменения. Медведев осознал, что он президент России, это его работа. Год назад он чувствовал себя менее уверенно и был не совсем в своей тарелке, отвечая на вопросы о Грузии, об экономической нестабильности — это было трудное для него время. В этом году ему легче. Он даже подшучивает над своей властью. После встречи президент фотографировался с участниками «Валдайского клуба» — так всегда делает Путин. В комнате стоял невысокий подиум, на который нужно было подняться, чтобы сфотографироваться. А кто-то не поместился и спустился ниже. И в этот момент Медведев говорит: «В старые времена, если вы хотели сфотографироваться с царем, нужно было располагаться на полу».
Как он отвечал на вопросы об отношениях с Путиным?
Он тоже неустанно повторял, что они работают вместе. Медведев сказал, что общается с Путиным не так часто, как можно подумать, раз в неделю. Речь шла не о телефонных разговорах, а о личных встречах. Пассаж Путина про «одну группу крови» он парировал тем, что они еще не сдавали анализ для определения группы крови. Это не был раздраженный ответ. Но это было послание Путину, что нужно и его, Медведева, спросить. Некоторое напряжение между ними чувствуется. У меня нет сомнений, что Медведев хочет идти на второй президентский срок. И было бы странно, если бы после публикации этой статьи «Россия, вперед!» он сказал бы, что через два года уйдет. Понятно, что там перспектива на 10 лет, может, и дальше. Он ответственно относится к своим обязательствам, и у него есть видение, как должна развиваться Россия. Кто-то на встрече с ним заметил, что его статья и нынешняя Россия — это две разные страны.
Об этом много говорят: что Медведев пишет о стране, которой в реальности не существует. Нет реальной политической конкуренции, нет реальной многопартийности...
Это манифест, и он в нем перечислил проблемы, которые стоят перед государством. Но когда он говорит о политических институтах, его слова мало что значат, потому что ситуация с ними должна быть иной, мягко говоря…
Так совпало, что в те же дни на выборах в Московскую городскую думу снимали всех оппозиционных кандидатов.
В России очень много противоречий. Наверное, можно сказать, что Медведев говорит о вещах, в которые сам не верит. Возможно, он считает, что внесистемная оппозиция неприемлема. На «Валдае» никто не задавал ему вопрос о выборах в Мосгордуму. Но я спросил его о выборности губернаторов, спросил, не изменилась ли сегодня его позиция? Он ответил, что в то время, в 2004 году, как член команды Путина участвовал в разработке этого решения (об отмене выборов губернаторов). И он не изменил своих взглядов, так и дальше должно быть, потому что такая была политика властей России на протяжении столетий, лидер региона всегда назначался из центра и был подотчетен ему. Да, выборность глав регионов в федеративном государстве, каковым является Россия, — ключевой элемент демократии. Без этого путь России будет каким-то иным. В своей статье он пишет о развитии демократических институтов, но трудно понять, верит ли он в это или нет, возможно, как и Путин, считает, что когда-нибудь, лет через 15–20... У меня такое ощущение, что Медведев хотел бы сделать что-то отличное от того, что делал Путин. Проблема в том, что мы не знаем, что именно он хотел бы предпринять и почему он до сих пор этого не сделал. Когда я размышляю о нынешней ситуации в России, я вспоминаю Горбачева: он провел либерализацию, которая привела к полной потере контроля. Думаю, Медведев опасается такого сценария, не говоря уже о том, что за его спиной стоит Путин, который приглядывает за его действиями.
Имидж и обратная связь
Просят ли участников «валдайских встреч» не задавать вопросы на те или иные темы, как это обычно делает пресс-служба Кремля?
За 6 лет этого никогда не было. Вообще группа очень разношерстная. Приглашают большой круг экспертов и аналитиков и не знают, кто приедет, а кто нет. В этот раз было довольно много журналистов.
Властные институты в России до чрезвычайности закрыты. Приглашая западных экспертов, какую задачу, как вы полагаете, ставит Кремль?
Создание своего имиджа за рубежом. Когда этот клуб собрался в первый раз, я считал, что это будет разовое мероприятие. Но они решили повторить. Интересует ли тех, с кем мы встречаемся, наше мнение? Некоторых — да. И в их числе Путин. Ему нравится общаться. Мне кажется, он получает удовольствие, когда ему задают трудные вопросы.
Для нас же это прежде всего возможность встретиться с первыми лицами, получить информацию. Мы не столько задаем вопросы, сколько слушаем. Но если организаторы станут влиять или как-то намекать, о чем следует или не следует писать и говорить, то участвовать в таких мероприятиях я, например, не буду. Для меня эти встречи полезны. Но делать это нужно осознанно и понимать, с кем ты общаешься. Ну а кроме того, надо встречаться и с независимыми экспертами — тогда создается баланс.
Тимоти Колтон — профессор Гарварда. Автор восьми книг, посвященных России, в том числе: «Yeltsin, A Life» (2008), «Popular Choice and Managed Democracy» совместно с Майклом Макфолом (2001), «Moscow: Governing the Socialist Metropolis» (1998).
«The New Times» №33 от 21 сентября 2009г
Обсудить новость на Форуме