10:00 26.08.2013 | Все новости раздела "Белорусская социал-демократическая партия (Грамада)"

АЛЕКСЕЙ НАВАЛЬНЫЙ: «МЫ ВОЗРОДИЛИ ПОЛИТИКУ. И ЭТО КРУТО» (КТО СТОИТ ЗА НАВАЛЬНЫМ)

                                                                                     КАМПАНИЯ НОВОГО ТИПА

Выборы мэра Москвы-2013, чем бы они ни закончились, наверняка войдут в российскую политическую историю. И дело тут не только в возрождении изрядно подзабытого за последние десять лет духа реальной политической конкуренции. Так, как ведет свою кампанию в столице Алексей Навальный, не вел ее до сих пор ни один российский политик. А обычные избиратели если и могли видеть что-то подобное, то разве что в американских фильмах и сериалах. Самое же удивительное, что эти якобы чуждые нам западные предвыборные реалии очень даже неплохо приживаются и на нашей политической почве.

The New Times поговорил с людьми, которые придумывали и продолжают придумывать эту беспрецедентную кампанию; , которым все эти придумки приходится воплощать в жизнь; и  о том, кто научил его вести избирательные кампании, каких отродясь в России не видели, и почему он отказался от политтехнологов.

      *  *  *

                                 АЛЕКСЕЙ НАВАЛЬНЫЙ: «МЫ ВОЗРОДИЛИ ПОЛИТИКУ. И ЭТО КРУТО»

  Кандидат в мэры Москвы о своем штабе, роли телесериалов в кампании и ошибках

Почему в качестве начальника своего штаба вы выбрали (депутата гордумы Екатеринбурга и известного специалиста в сфере IT) Леонида Волкова?

      У меня было два варианта: (исполнительный директор Фонда борьбы с коррупцией) Ашурков и Волков. Но Володя занимается финансами и программой, и оргработа у него съела бы все время. Поэтому, когда я решил идти (на выборы), написал об этом Волкову: «Приезжай тогда, штабом занимайся». Он сказал: «Хорошо, я приеду в Москву, буду заниматься штабом», хотя до этого собирался переезжать работать в Люксембург. Волков прилетел в Москву, мы обсудили, что делать в условиях, когда денег нет — а денег ведь не было вообще, что будем делать, программу-минимум, программу-максимум, он расписал. Ну вот и все, а дальше оно как-то пошло само по себе. С самого начала (в штаб) приходили какие-то незнакомые мне люди. Они работали на этапе сбора подписей (муниципальных депутатов) ночами, сутками, они и сейчас работают ночами. Я не знаю практически никого. Куча людей с очень приличной большой зарплатой ушли в отпуск и сидят, работают в штабе. Конечно, мы делаем много ошибок, у нас много сложностей, много скандалов, огромное количество волонтеров — уже зарегистрировалось 14 тыс., естественно, что мы наткнулись на ситуацию, когда начался конфликт между такими идейными старыми волонтерами, которые хотят, чтобы все было так, как они привыкли, и такой вот технократической командой, которая пришла. Одни говорят: нам важна атмосфера штаба, дух и т. д. Технократы говорят: какой там дух, давайте процессы организовывать быстрее. Естественно, конфликты, обиды… Все это было. И мы увольняем очень много людей на самом деле.

Что значит «увольняем»?

Пришел человек в самом начале, сказал: я буду заниматься таким-то процессом. Занимайся. Но видим: не справляется. В политике не принято людей увольнять — их перебрасывают, им придумывают должность и т.д., но мы решили по этому пути не идти и просто говорили: извини, ты не подходишь. И так приходилось говорить куче милых, приятных людей. Поэтому я кадровыми вопросами не занимаюсь: чтобы на меня не давили эти старые знакомства, отношения. Все решения принимает штаб.

Кто принимает такие решения?

Там тройка такая: (Леонид) Волков, (Роман) Рубанов, аудитор по профессии, (Максим) Кац. Они со мной, естественно, все проговаривают, но я стараюсь доверяться их решениям, потому что я оргработой не занимаюсь, я бегаю по встречам с избирателями. Мне это все напоминает такое телешоу: огромная команда, которая все готовит, а мне говорят: «Надевай пиджак, стой и говори». По ощущениям очень похоже.

Вам это нравится?

Конечно, мне очень интересно. Меня много упрекали, что я виртуальный персонаж. А я  сейчас самый офлайновый политик России. Это круто. Мне нравится, что тронулись тысячи людей, тысячи людей деньги отправляют, приходят, верят, стоят на кубах. Я вижу семьи — молодая семья с ребенком провела 10 кубов, по 6 часов стоят, раздают листовки. Какого хрена они раздают эти листовки, вообще непонятно?! Возят-подвозят, это реально работает. Это потрясающая совершенно вещь. Больше всего мне нравится, что мы возродили политику. Потому что начиная с 90-х годов это все были какие-то гадкие технологии: пиарщики, мутилы, заказные статьи в СМИ… Я это ненавидел, еще когда был в «Яблоке»: всем командовали политтехнологи, пиарщики. У нас этого нет. У нас вообще нет никаких пиарщиков. Меня за это ругают, и наверное, какие-то наши ошибки с этим связаны. Но что эти пиарщики умеют? Подкупать и покупать — они привыкли с колоссальными бюджетами работать. Но я считаю, что реальная тяга людей к политическому процессу в сто раз лучше.

Кто вам написал blue-print кампании? Вы ведете классическую, как по учебнику, западную кампанию.

Все мои встречи с избирателями — это сериал Wire, любимый, кстати, сериал Обамы: там есть серии (третий и частично четвертый сезон The Wire. — The New Times), где идут выборы в мэры Балтимора. Вот там эти встречи ровно так выглядят. В сериле House of Сards («Карточный домик») есть, например, эпизод, когда один из героев встречается с избирателями: там я увидел стульчики для пожилых людей, которые пришли на встречу. Меня сейчас все спрашивают, как вы придумали стульчики ставить? А я не придумал, я в сериале подсмотрел: обычная сцена, задник с моим портретом, трибунка с надписью «Навальный», стульчики, на них сидят бабушки, и мы говорим в микрофон. А ребята в штабе уже отработали логистику этих встреч. Это же не просто так: у нас в группе встреч с избирателями работает человек пятьдесят. Нужно сначала разнести листовки, поставить куб, расклеить наклейки, спланировать встречу, провести. Потом важная вещь, которую я придумал сам и горжусь — мы по каждой встрече выпускаем газету. Эти три-четыре в день встречи с избирателями — самая тяжелая работа в моей жизни.

Еще что-то я увидел в (сериале)  Homeland, еще я очень много почерпнул из своей Йельской учебы. Например, у нас была встреча там с Ховардом Дином, в то время он руководил национальным комитетом Демократической партии: он рассказывал, что время в ходе избирательной кампании распределяется так: 30% — встречи с избирателями, а 70% — сижу на телефоне, деньги прошу. Разговаривая с американскими политиками, я понял, что выборы — это просто тяжелая работа непосредственно кандидата и его штаба, а наши избирательные кампании, которые построены на пиарщиках и технологиях, — это чушь. Нужна политическая команда, которая базируется на волонтерах, — только так это может быть.

А волонтеры из какого сериала?

Нет, это не из сериала: изначально было понятно, что, не имея денег, мы можем опираться только на волонтеров.

Штабной weekend — классика американской кампании.

Тоже придумали сами, а идея — опять же из сериалов. Что касается интернет-технологий — это главным образом Волков придумывает. А какие-то вещи, например, «Навальный в каждый дом» — это нереализованная идея ДМП (проект Навального «Добрая машина пропаганды». — The New Times) — регистрация людей на карты, геолокация — это то, что мы давным-давно придумали. Люди заходят на сайт и видят, где живут их единомышленники: и часто в соседнем доме, а то и в их подъезде. Так вот, собираются программисты, мы ставим задачу, они сутки сидят, делают: они за сутки спрограммировали готовые проекты, которые я в Фонде не мог за огромные деньги в течение многих месяцев сделать. Например, геолокация кубов. Вот этот сайт cube.navalny.ru, где на карте размещены все кубы, — вроде простая вещь, но ее сделать было достаточно сложно. Они сделали за ночь.

Конечно, самое потрясающее — это люди, волонтеры, которые все идут и идут. Очень важная вещь, которую как раз решил Волков: как весь этот поток людей, которые говорят «мы хотим помочь», — а это юристы, финансисты, программисты, студенты, нестуденты — организовать? У нас на первом этапе листовки стоял и сгибал директор хедж-фонда. Причем нам помогают люди очень разных взглядов: от либералов до националистов. Социологию свою развернули — планшеты сделали, у нас там все отслеживается, обрабатывается — это девочка-социолог организовала. Газету сделали, тираж 4 млн весь разошелся, второй — тоже 4 млн. и тоже уже почти разошелся.

Конечно, было бы больше времени и с самого начала больше денег, можно было бы сделать еще сто проектов или в сто раз улучшить. Но невозможно, уже не успеваем: кампания очень короткая. А деньги только сейчас появились. Если бы мне кто-то сказал, что мы соберем почти 70 млн просто прямым фандрайзингом, я бы рассмеялся. Это казалось невозможным. Когда мы планировали, я говорил: мы собирали на Фонд (борьбы с коррупцией) 10 млн, здесь поднапряжемся, соберем 15. Собрали 70! Мы недооценили, что будет такой порыв.

Вы говорите, что у вас зарегистрировались 14 тыс. волонтеров: как таким огромным количеством людей можно руководить?

Мы, к сожалению, пока не научились руководить эффективно: активно задействованы тысячи две. Не умеем пока. Нужно было по-другому регистрировать волонтеров. У нас один–два человека занимались волонтерами, а их тысячи. Они приходят, ткнулись, зашли в штаб, непонятно, что делать. Ушли. Изначально надо было делать большую группу по взаимодействию с волонтерами. Нужно их развлекать, любить — это тоже важная штука. Правильно задействовать, объединить, холить и лелеять. Это нельзя в фильме подсмотреть. Разочаровавшихся людей было бы намного меньше, если бы мы правильно все делали. Но это безумно интересная штука. Мы реально сейчас задаем новый стандарт политической кампании в России. Через такие встречи с избирателями, через которые я прохожу, можно побеждать, можно становиться депутатами, мэрами городов. И когда нам кто-то в следующий раз скажет: «Помогите нам, дайте нам денег на кампанию» — ответ будет: деньги не нужны — надо идти и разговаривать с людьми. И второе: мы создаем политическую инфраструктуру, главное в которой — люди. Люди, которые готовы реально и много, и без денег работать. Это круто. И мне нравится, что мы создаем новую политику, новую оппозицию. Удастся ли сохранить это, не рассыплется ли это, не переругаются ли все — это очень важные вопросы, которые мы будем решать после кампании. 

The New Times , кто те люди, которых Алексей Навальный называет своей командой…

     *  *  *

                                                                                   КТО СТОИТ ЗА НАВАЛЬНЫМ 

   The New Times целый день преследовал кандидата в мэры Москвы от партии РПР-ПАРНАС и несколько дней мешал работать его штабу, выясняя, кто те люди, которых он называет своей командой 

«Ну вот зачем вам, Евгения Николаевна, этот Навальный? В России хороший человек к власти стремиться не будет», — степенно говорит седой сутуловатый мужчина профессорского вида собеседнице — пышной даме лет 55, в воздушном платье с узорами. «Неправда, он же совсем другой, — отвечает та и начинает загибать пальцы. — Он молодой, образованный, за границей учился, у него живые глаза. Он не рыба! Слышите, глаза у него не рыбьи!»

Пара стоит вдалеке от сцены, рядом с магазином «Женская одежда, дисконт». 21 августа — Алексей Навальный выступает в районе метро «Щелковская». Напротив сцены — ветхие многоэтажки, жители которых выходят послушать кандидата на балконы. Народа немного — человек 200. Пожилые люди устроились на стульчиках у самой сцены, остальные стоят, окружив Навального плотным кольцом. Два часа дня, жарко.

Навальный выглядит уставшим, осунувшимся и похудевшим. Это его 63-я встреча с начала предвыборной кампании и первая за день. В будни у него по три таких мероприятия, на выходных — до пяти. Он встает в 7–8 утра, к 11 приезжает в офис Фонда борьбы с коррупцией или в предвыборный штаб в Лялином переулке, занимается текущими делами и к двум часам дня выезжает на первую встречу с избирателями. Задача — до 8 сентября провести 100 таких встреч.

Его речь перед избирателями всегда одна и та же. «Когда я меняю заготовленный текст, я вижу, что хуже идет, — признается Навальный в интервью The New Times. — Поэтому я говорю одно и то же близко к тексту, шучу одну и ту же шутку, делаю одни и те же паузы и все такое. Я хочу провести 100 встреч, а 100 речей не напишешь». Он приветствует местных жителей, говорит, что настоящий кандидат должен встречаться с людьми, коротко рассказывает о себе и своей семье, а потом излагает ключевые пункты программы, каждый из которых заканчивается словами: «Я хочу стать мэром, чтобы изменить эту ситуацию!» Он говорит очень громко, постоянно держит контакт с публикой — задает вопросы: «Сколько платят вашему дворнику?», «Кто назовет хоть одно крупное промышленное предприятие, построенное за последние 13 лет?» Люди живо реагируют, выкрикивают ответы.

«Для того, чтобы выиграть выборы, мне нужно полтора миллиона человек. Я не знаю, скольких из вас я смогу убедить, но уверен, что, опираясь на вас, я дотянусь до сотен тысяч», — говорит Навальный со сцены.

«Говорит красиво, и очень хочется ему верить, но только как же власть ему выиграть разрешит? Нарисуют цифры, подтасуют. Да и в телевизоре его мало — там Собянин один с пробками воюет, велосипедные дорожки строит, — вздыхает Сергей, лет 35, в голубой рубашке и светлых летних брюках. — Это еще дай бог, если его после выборов не посадят. Хотя, может, если его москвичи поддержат, то и не будет тюрьмы, побоятся».

Встреча длится час. Навальный прощается, раздает автографы, принимает пожелания, фотографируется. Впереди у него еще две таких встречи — на Измайловском бульваре и рядом с торговым центром «Семеновский». А к 8 часам нужно быть на собрании в штабе. В сопровождении Николая Ляскина, главы московского отделения незарегистрированной партии «Народный альянс», штатных фотографов и волонтеров он идет к машине — черному микроавтобусу. «А машина эта его?» — седая бабушка в цветном сарафане обращается к Ляскину, кивая в сторону микроавтобуса. «Нет, арендовали для поездок», — отвечает тот. «А у самого, что ж, нет машины?» — «Есть, но у жены. Кажется, «Форд». — «Вот, все они так, на жен переписывают!» — качает головой бабушка.

16.30. Измайловский бульвар

«Команда Навального — это кто?» — кричат из толпы. Навальный только что закончил свою речь и сказал, что готов ответить на вопросы. Вокруг сцены человек 300. Заняты и все бульварные лавочки, многие стоят в тени деревьев. «Команда Навального — это прежде всего вы, — предсказуемо отвечает кандидат. И добавляет: — В меньшей степени команда Навального — те, кто работают в Фонде борьбы с коррупцией, в большей степени — 12 тысяч волонтеров, которые бесплатно раздают листовки на улицах Москвы. И они делают это не потому, что они меня любят, а потому, что они себя любят и хотят перемен».

«Ох, это все так Ельцина напоминает, — говорит Владимир, седой мужчина лет 45, с темным портфельчиком в руках. — Тоже все правильно говорил, а потом взял и стал самым главным коррупционером».

С чего начинается штаб

Пока Навальный ездит на встречи, в штабе в Лялином переулке кипит работа.

«Помню, когда мы сюда приехали в конце июня, я оказался единственным, у кого в машине нашлась дрель и инструменты. Здесь были абсолютно голые стены, отсутствовала мебель; грязный, засыпанный гипсокартоном пол, — вспоминает волонтер Дима Масленков. — Потом сюда завезли столики из «Икеи» и мебель с телеканала «Дождь».

Штаб Навального в Лялином переулке, 22, — шестиэтажное кирпичное здание. Днем здесь толчется до 50 человек. Раньше было еще больше, пока технических сотрудников и редакцию газет не перевели в офис в Кривоколенном переулке. В последний месяц кампании штаб разросся на три помещения: 2 тыс. волонтеров работают постоянно, всего зарегистрировалось 14 тыс.

Прозрачная дверь вся в агитках-наклейках, сквозь нее попадаешь в первую комнату никак не меньше 40 кв. метров, где за столами на блестящих пластмассовых стульях сидят волонтеры и координаторы проектов. Вниз, на цокольный этаж, ведет крутая лестница, над которой висит карта Москвы, где разными маркерами отмечены агитационные точки. Внизу три сообщающиеся комнаты, туалет и крохотная кухня, где все время кто-то режет дыню или раскладывает по тарелкам пиццу. Здесь проводят тренинги волонтеров, решают организационные вопросы. По всему штабу расклеена агитпродукция, расставлены пластиковые доски с расписаниями кубов. Над доской с надписью «Нужны кубы!» висит табличка «KEEP CALM and CUBE ON» («Будь спокоен и кубись», то есть работай на кубе — перефразировка английского плаката времен Второй мировой войны Keep Calm and Carry On, ставшего популярным мемом).

Еще в июне штаб находился в офисе Фонда борьбы с коррупцией. «Нас было человек 15–20. В основном люди, которые раньше работали с Алексеем, — говорит Николай Ляскин, активист демдвижения, руководивший в свое время избирательной кампанией в Химках Евгении Чириковой; в штабе Навального он отвечает за проведение встреч кандидата с избирателями и, к слову, работает бесплатно, как, впрочем, и большинство главных людей в штабе (Волков, Ашурков, Кац и другие). — Но кампания разрасталась, и мы стали мешать фонду, сидели практически на головах». В 20-х числах июня Ляскин открыл один из сайтов по аренде помещений и в течение трех дней нашел офис. «Владелец — обычный коммерсант. Отреагировал спокойно, только когда подписывали документы, один раз шутканул: «Ну что, Путин-то будет звонить и просить, чтобы мы вас выгнали?» А я говорю: «Путин — вряд ли». А он: «Ну ладно».

Глава штаба IT-предприниматель Леонид Волков во время беседы с корреспондентом The New Times в Лялином переулке успевает отвечать на звонки, а также принимать посетителей, читать твиттер и просматривать почту. Внезапно к нему подходит мужчина лет 60 в бирюзовом пиджаке и желтом шейном платке. «Я хотел бы побеседовать с Алексеем», — вкрадчиво начинает он. «По поводу? Хотите что-то предложить?» — спрашивает Волков. «По избирательной кампании, есть несколько идей…» Гражданина просят написать свои предложения на электронную почту.

«Когда подходит человек и спрашивает «Есть у вас для меня всего 10 минут?», хочется смеяться: время расписано практически по секундам», — говорит Волков. И добавляет: «Идей летает в воздухе миллион. Нам нужны те, кто придет эти идеи воплотить».

Впрочем, Волкову грех жаловаться, воплощать идеи кто только не приходит. Здесь есть студенты, инженеры, дизайнеры, бухгалтеры, предприниматели, есть даже художник по свету. «Сегодня приходила женщина с НТВ, не корреспондент, а технический работник, — рассказывает волонтер на ресепшене Юрий Кириллов, светловолосый голубоглазый молодой человек. — Назвав свое место работы, она закрыла глаза рукой, мол, стыдно». Сам он работает в веб-студии, но взял отпуск на время избирательной кампании — теперь агитирует на кубах, разносит приглашения на встречи с избирателями.

Студентов в штабе примерно треть, часть из них — сотрудники «Городских проектов» Максима Каца. Много здесь и людей, чья работа связана с интернетом, — кадры приходят даже из крупнейших российских интернет-компаний, причем топ-менеджеры берут отпуска за свой счет, тратят свои деньги, работают, естественно, бесплатно. «У нас есть и филологи, например, девушка Аня, которая теперь работает визажистом, делала Алексею грим для теледебатов, — рассказывает Александр Поташов из компании Emcraft Systems. — Еще у нас есть парень, который занимается координацией водителей и заявителей кубов. Так вот он физик-теоретик из Физического института им. Лебедева». Сам Поташов сначала складывал листовки, потом сидел в call-центре, а теперь занимается кубами.

17.10. Измайловский бульвар

Навальный прощается с избирателями. Бабушка крестит его и благословляет напоследок. Группа волонтеров, человек 10, начинает разбирать сцену и агитационные кубы. «По городу путешествует два комплекта на белых грузовиках, — поясняет Ляскин. — Куб с первой встречи везут на третью, пока Навальный на второй выступает».

«У меня сын вот так на кубе работает, — говорит Людмила, женщина лет 50 в вязаной синей кофте. — Я поэтому сюда и пришла, он меня предупредил — мол, сходи, послушай. Так бы я про встречу и не узнала — у нас листовки на подъезде срывают. А сын у меня пить благодаря Навальному бросил: волонтером у него бегает».

Кубы и кубисты

«Как я придумал куб? Я спал, приходит ко мне Менделеев и говорит: «Коля, таблицу ты все равно не запомнишь, поэтому на тебе вот куб!» — смеется Николай Ляскин. — А если серьезно, то во время суда над Алексеем Навальным в Кирове, когда я возглавлял группу поддержки, я почувствовал, что нам нужна устойчивая и необычная конструкция, которая вмещала бы максимум информации. Мне надоели все эти стандартные плакаты, которые стоят у метро. Так возник куб».

В день по всей Москве стоят примерно 30–35 кубов. Для установки такой конструкции набирают волонтеров, которые ведут агитацию рядом с кубом. Но главное — найти заявителя, то есть человека, который подаст уведомление о проведении пикета в окружную префектуру за три дня до мероприятия. Заявитель, по сути, берет на себя всю ответственность за куб — он не обязан агитировать, но должен находиться рядом во время пикета на тот случай, если полицейские будут проверять законность акции. Сам куб можно забрать из штаба или получить уже на месте пикета — его привезут и соберут волонтеры. Заявки подают как в сам штаб, так и в электронном виде через сайт cube.navalny.ru. С теми, кто готов подать заявку на восемь кубов, заключают договор — им платят деньги из избирательного фонда.

Кубы и кубисты

«Как я придумал куб? Я спал, приходит ко мне Менделеев и говорит: «Коля, таблицу ты все равно не запомнишь, поэтому на тебе вот куб!» — смеется Николай Ляскин. — А если серьезно, то во время суда над Алексеем Навальным в Кирове, когда я возглавлял группу поддержки, я почувствовал, что нам нужна устойчивая и необычная конструкция, которая вмещала бы максимум информации. Мне надоели все эти стандартные плакаты, которые стоят у метро. Так возник куб».

В день по всей Москве стоят примерно 30–35 кубов. Для установки такой конструкции набирают волонтеров, которые ведут агитацию рядом с кубом. Но главное — найти заявителя, то есть человека, который подаст уведомление о проведении пикета в окружную префектуру за три дня до мероприятия. Заявитель, по сути, берет на себя всю ответственность за куб — он не обязан агитировать, но должен находиться рядом во время пикета на тот случай, если полицейские будут проверять законность акции. Сам куб можно забрать из штаба или получить уже на месте пикета — его привезут и соберут волонтеры. Заявки подают как в сам штаб, так и в электронном виде через сайт cube.navalny.ru. С теми, кто готов подать заявку на восемь кубов, заключают договор — им платят деньги из избирательного фонда.

Несколько раз в неделю в штабе проходит тренинг для волонтеров. The New Times побывал на одном из них.

«Как вступить в контакт? Не надо пытаться привлечь внимание прохожего жалкими криками «Извините, пожалуйста, Навальный!» — передразнивает Андрей Матвеев, брюнет хипстерского вида в очках и свитере, специализирующийся на персональных системах обучения в области активных продаж, ведущий тренинги для волонтеров. Собрание проходит в главном штабе в Лялином переулке, на цокольном этаже. Волонтеры — человек 50, в основном молодежь — сидят на раскладных стульчиках. Матвеев и его напарник Кирилл Андреев, еще один профессиональный тренер, приятный светловолосый парень, рассказывают, как следует вести себя на кубах: сначала нужно заговорить с человеком, потом заставить его задуматься о выборах, а потом уже призывать к действию, например, к голосованию.

Звучат слова «техника комплимента». Матвеев спрашивает волонтеров, какие они делали комплименты прохожим.

«Я говорю так: «О, какие красивые девушки, не хотите ли взять листовку?» — говорит щуплый парень, студент. Волонтеры долго не могут придумать комплименты мужчинам. В итоге находят: «У вас уверенный вид» и «умные глаза».

«Некоторые волонтеры делают такую ошибку: пытаются во что бы то ни стало доказать, что они правы. В результате выходит спор, цели коммуникации не достигаются, и потенциальный избиратель уходит раздраженный», — наставляет Матвеев. И говорит, что если человек «не свой» (то есть Навального не поддерживает), ему нужно просто дать листовку и заставить задуматься.

«Я прочитал в твиттере у Максима Каца (депутат муниципального собрания района Щукино, один из ключевых людей в команде Навального, заместитель главы штаба по организационной работе. — The New Times), что в штабе нужен тренер и завхоз. Понял, что завхозом быть не могу, и решил пойти тренером», — рассказывает Матвеев The New Times. Примерно тем же самым он занимается в крупном иностранном банке: обучает отдел персонала и промоутеров.

«Пришел в штаб, и Кац, услышав, чем я занимаюсь, сказал, что это очень круто, но они не смогут позволить себе услуги такого специалиста. Я сказал, что готов быть волонтером. Мы с напарником подготовили первый тренинг — это была та суббота, когда Алексей приехал из Кирова, после того как его выпустили из тюрьмыа. Он вошел в штаб, посмотрел, что там происходит, и стал вместе с женой Юлей слушать. Они простояли два с половиной часа, после чего он сказал, что это то, что действительно нужно». По словам Матвеева, главная «фишка» их технологии работы с избирателями — не манипулирование, а гуманистические техники, направленные на то, чтобы человек задумался о том, что есть другая точка зрения. «Мы взяли все лучшее, что есть в бизнесе», — уверен он.

18.20. Семеновская площадь

Абсолютный рекорд, по подсчетам организаторов, — 1600 человек. За сценой сидит группа молодых ребят и надувает красные шарики. На вопросы отвечать не хотят, говорят: «Мы работаем».

Навальный рассказывает про неэффективные проекты строительства дорог в Москве: «Я стану мэром, который не сможет реализовывать проекты дороже 1 млрд рублей без международной экспертизы». «Пустобрех! Что ты знаешь? — надрывается пожилая женщина в фиолетовой кофте справа от сцены. Навальный ее не слышит. — На какие деньги он живет? Он нигде не работает!» Окружающие пытаются ее успокоить. «Он работает, он юрист», — несется с разных сторон. «Послушайте, нельзя же совсем ничего не делать, вот у нас во дворе гараж стали строить, жильцов не спросили, а Собянин говорит, что не будет точечной застройки», — пытается вступить с ней в дискуссию мужчина в очках.

В это время красивая блондинка в обтягивающей маечке раздает людям газеты. Ее зовут Аня, ей 25, работает юристом: «Ходила на протесты в Москве, а теперь решила поработать волонтером. Для этого даже в штаб заезжать необязательно. Я сходила на один куб, мне там выдали газеты».

Навальный на районе

«По газетам у нас два проекта. Мы делаем общую для всей Москвы газету, тираж которой 4 млн экземпляров, а есть еще районные газеты, которые делают на основе встреч Навального с избирателями, а потом раздают в тех районах, где выступал кандидат», — говорит Виктор, профессиональный журналист, который работает в одном из прокремлевских СМИ, а в свободное время помогает в штабе. Таких, как он, здесь немало — приходят люди из государственных новостных агентств и провластных газет. На бэкграунд здесь не смотрят, хотя служба безопасности штаба тщательно проверяет всех. Одного корреспондента после такой проверки выгнали.

Районные газеты курирует Дмитрий Шоржин, улыбчивый парень 27 лет. Он работает в компании, которая занимается системной интеграцией и автоматизацией в гостиницах. Сейчас у него на работе мертвый сезон, поэтому он охотно берется за любую работу в штабе. «Сначала я занимался организацией мероприятий, а когда Навальный придумал районные газеты и Максим Кац написал в начале августа в твиттере, что для этого проекта нужны люди, решил взяться — мне всегда было интересно, как устроена печатная пресса».

Корреспондент The New Times присутствовал при создании макета районной газеты 2 августа. Креативную комнату организовали на нижнем этаже штаба в Лялином переулке. Шоржин интервьюировал людей и записывал их данные в блокнот: «Что вы умеете?» «Я работаю фрилансером, могу ездить на встречи и писать репортажи», — отвечает загорелая светловолосая девушка по имени Ольга. «А вы?» — обращается он к невысокой темноволосой женщине. «Я могу работать корректором. А муж мой хорошо фотографирует». «А мы из… — далее следует название государственного новостного агентства. — Можем графики рисовать. Дизайнеры у нас на работе тоже готовы подключиться».

Так, в течение трех часов собирается целая редакция — приходят корректоры, верстальщики, графики, студенты журфаков, один дизайнер позвонил, сказал, что может работать в удаленном доступе после 6 вечера, и работал. Все они увидели объявление в Facebook и Twitter. Макет газеты был сделан в течение дня. Пилотный выпуск, который утвердили Волков и Навальный, — в течение трех дней. Сейчас на одну газету уходит 48 часов. «Редакция у нас виртуальная. Координируемся через специальную группу в Facebook, материалы скидываем в dropbox, — рассказывает Шоржин. — Корреспонденты выезжают на мероприятия, потом пишут репортажи, их правят редакторы. Потом все верстается, финальный вариант вычитывает корректор, затем юрист. Потом отправляем все в Московский издательский дом (там 22 августа прошел обыск — искали незаконную агитпродукцию по наводке кандидата от «Справедливой России» Николая Левичева. — The New Times). Сейчас мы все так автоматизировали, что лично у меня на газету уходит два-три часа в день».

19.00. Семеновская площадь

Навальный раздает автографы и фотографируется. Очень серьезный мужчина лет 30 подходит к худенькой девушке в очках, которая стоит за сценой, и говорит, что агитация организована плохо — в районе не было оповещений. Девушка объясняет, что она и ее коллеги делают все возможное: раздают газеты, листовки, программки, клеят объявления. «Но их срывают», — жалуется она. Помимо газет в толпе раздают наклейки — красный круг с именем кандидата.

«Моя девушка попросила захватить ей такую, хочет на айпад наклеить. Этим летом Навальный стал очень модным, — говорит Иван, 28-летний менеджер. — Я, правда, большую такую (наклейку) на машину наклеил, так мне стекло два дня назад разбили».

Онлайн и офлайн

Помимо привычных уже москвичам кубов штаб разработал еще несколько агитационных проектов. Например, «автокубы» — места, где можно получить агитационные наклейки на машины. «Мы поняли, что лучше клеить материалы, чем просто раздавать их: у многих нет времени заниматься этим или стекла грязные», — рассказывает куратор «уличного» направления (кубы, автокубы и баннеры) Галина Копосова, молодая девушка с длинными светлыми волосами. По ее словам, каждый день на таких кубах клеят от 30 до 50 наклеек, а таких точек ежедневно около пяти. Недавно автовладельцы стали жаловаться на битые стекла или другие повреждения, которые появляются на машинах с наклейками в поддержку Навального. «Весь этот ущерб мы возмещаем, — уверяет Галина. — Сейчас даже думаем о том, чтобы просто страховать стекла машин».

С автомобилями связан и еще один проект — агитмобиль. Арендованные машины загружают агитационными материалами и отправляют в город: волонтеры раздают агитку, водитель подзывает москвичей в мегафон.

Наконец, еще одно важное средство наружной агитации — баннеры на балконах. На сегодняшний день штаб выдал почти 900 баннеров. «Сейчас очень много случаев, когда их срывают, — признается Копосова. — Это около десяти процентов от числа выданных материалов».

У предпринимателя Михаила Дорогавцева, с которым побеседовал The New Times, баннер снимали дважды — оба раза это сделали выходцы из Средней Азии в оранжевой форме ДЕЗа. «Они поднялись по стропам на шестой этаж, где был прикреплен плакат. Я их буквально за руку поймал. Первый раз пожалел и отпустил, а на следующий день опять увидел — снял на камеру и вызвал полицию. Вообще это кража среди бела дня, но пока уголовное дело открывать не торопятся», — рассказывает Михаил.

В начале кампании Навальный объявил, что сосредоточится на офлайне, чтобы охватить аудиторию, ранее о нем не знавшую. Однако и программисты в штабе трудятся не покладая рук: три отдела занимаются коммуникацией, аналитикой и разработкой. «Главная функция нашего интернет-направления — мобилизация сторонников и их координация. Онлайн — это инструмент», — объясняет The New Times координатор Екатерина Патюлина, проработавшая в профессиональном интернет-секторе шесть лет. Всего в интернет-команде Навального около 20 человек, и большинство из них приходит через социальные сети.

Кроме онлайн-расписания кубов глобальных интернет-проектов у штаба Навального три. Во-первых, запущен сайт «Агитируй Москву» (moskva.navalny.ru), суть которого в рассылке сообщений в социальной сети «ВКонтакте». Для участников проекта подготовлено несколько текстов, которые сайт автоматически предлагает отправлять совершеннолетним жителям Москвы — нужно только подключить свою учетную запись. Второй проект — ресурс «Навальный в каждый дом»: на сайте dom.navalny.ru нужно зарегистрироваться по месту жительства, и рядом с домом на картах сайта появляется надпись: «Этот дом захвачен Силами Добра». Адептам «Добра» предлагаются простые задания — проверить доставку газет или рассказать друзьям о выборах.

И наконец, последняя онлайн-инновация — сайт «Мосвписка» (mosvpiska.navalny.ru). «Когда стало понятно, что Алексей Навальный баллотируется на пост мэра Москвы, мы стали читать отзывы в духе «Ой, как классно, что вы можете выбрать Навального, а вот мы не можем». Мы поняли — не совсем справедливо, что те люди, которые далеко, могут помочь только рублем», — вспоминает Патюлина. Сейчас на ресурсе зарегистрировано несколько тысяч пользователей — все они либо ищут жилье в Москве на время избирательной кампании, либо предлагают свои квартиры. Принятых заявок, по данным штаба, уже более 100, и это число ежедневно растет.

«Все, что мы делаем в офлайне, давно придумано до нас, но то, что мы делаем в интернете, — абсолютное новшество», — уверен руководитель штаба Леонид Волков.

На износ

После всех встреч Навальный обычно едет к 20.00 в штаб на летучку — так здесь называют общее организационное собрание, которое, как правило, проводит Леонид Волков.

Но 21 августа, когда корреспондент The New Times сопровождал кандидата, до штаба ни Волков, ни Навальный не доехали. «У нас форс-мажор», — сказала по телефону пресс-секретарь Анна Ведута. Летучку проводил Максим Кац.

Собираются не в помещении, а во внутреннем дворике дома, где находится штаб. Сотрудники, человек 30, встают кружком. Кац — в белых джинсах и голубой рубашке, — как всегда, сутулый и немного нервный, говорит, что не привык долго выступать перед таким количеством людей, и предлагает сразу перейти к делу. Говорит, что было принято решение увеличить количество агитационных кубов в городе в последние две недели предвыборной кампании до 140. Спрашивает, как идет планирование тренингов для волонтеров и наблюдателей. Ирина, невысокая женщина средних лет, отвечает: «Мы можем довести обучение до тысячи человек в день».

Вся летучка занимает минут 15, штабные говорят, что когда ее ведет Волков, она может идти целый час. Так что в этот раз всем повезло.

«Вообще мы, конечно, на износ работаем. В фильме «Бойцовский клуб» есть такая фраза: «Бежал я до тех пор, пока кровь не превратилась в кислоту, и тогда я побежал еще быстрее», — резюмирует Ляскин.

Алексей Навальный приезжает домой в 1–2 часа ночи. Ужинает он рыбными консервами: жена Юля сейчас в отпуске. 
, ,

  

Источник: Белорусская социал-демократическая партия (Грамада)

  Обсудить новость на Форуме

Белоруссия

Белорусская социал-демократическая партия (Грамада) Объединенная Гражданская Партия Россия Украина Белоруссия Молдавия Казахстан Киргизия Узбекистан