13:15 13.10.2017 | Все новости раздела "Белорусская социал-демократическая партия (Грамада)"

Зловещие "Печи" (продолжение)

После жестокого убийства (или доведения до самоубийства путем жестоких унижений и издевательств -- уже не суть важно) солдата срочной службы Александра Коржича воинская часть в Печах под Борисовом должна быть расформирована.Если Александр Лукашенко как формально главнокомандующий Вооруженными Силами Беларуси этого не сделает -- это ляжет ещё одним, совершенно ненужным ему чёрным пятном на его биографию как правителя Беларуси, поощрявшего дикие издевательства в армии.В советские времена, когда разговор заходил об армейской службе, была популярной такая поговорка: "Есть в Союзе три дыры -- Термез, Кушка и Мары". Многие из беларусов, кто служил в советской армии, в этой триаде самых неблагополочных мест прохождения армейской службы заменяли узбекский Термез на беларусские Печи под Борисовом.Автор этих строк служил в ВВС СССР в одной из перечисленных "дыр", а именно -- в туркменском городе Мары, где размещалась основная база истребительной авиации Советского Союза. Там находились в пределах одного большого военного гарнизона сразу несколько воинских частей. Каждая из них в пределах своей компетенции обслуживала полёты истребительной авиации СССР c тренировочными воздушными боями. Т.е. с пуском с самолетов-истребителей (МИГ-29, СУ-27) крылатых ракет по реальным воздушным целям. В Мары прилетали истребительные авиаполки чуть ли не со всех уголков Советского Союза. Потренироваться в воздушных боях сбивать реальные воздушные цели -- радиоуправляемые реактивные самолеты-мишени(беспилотники) в 300-километровой зоне наведения в пустыне Каракум прилетали также авиаполки, состоящие из летчиков дружественных Советскому Союзу стран -- Кубы, Сирии и др.В военном гарнизоне Мары-1, где я служил, размещалось пять воинских частей. Также к гарнизону относились отдельно прикреплённые так называемые ТОЧКИ. Это: командный пункт, метеослужба, дальний и ближний приводы военного аэродрома, выносное поле наведения в пустыне Каракум и др. Я это поясняю с той целью, чтобы сразу легче было представить масштабы дедовщины, царившей в казармах по месту моей службы в Советской армии. И отсутствовавшей на ТОЧКАХ, так как там служили единицы из числа солдат-срочников, и на точке, к тому же, всегда присутствовал кто-либо из офицеров. Забегая вперёд скажу: если бы меня зам. начальника штаба авиабазы Мары-1 майор Федотов не перевёл спустя месяц службы при штабе в качестве его помощника на одну из точек, а именно -- на боевое дежурство на командный пукт( КП), то моя судьба могла бы сложиться трагически. Нет, я бы, конечно, не повесился. Но обязательно поквитался бы с теми "черпаками", "дедами" и "дембелями", которые тогда пытались меня, выражаясь армейским слэнгом, зачмарить. С известным в таких случаях финалом для всех, включая меня самого. Как я тогда смог пережить почти месяц непрерывного кошмара и внутреннего морального хождения по краю, по лезвию бритвы -- я и сейчас до конца понять не могу. Но я очень хорошо понимаю то состояние, которое переживал, но так и не смог выжить рядовой Александр Коржич. Далее приведу пару-тройку примеров того, как пытались меня "зачмарить". Т.е. сделать чмошником. Иначе говоря, морально,а возможно и физически "опустить". Или путём воспитательного курса "бесед в каптёрке" проделать то, что сделали с рядовым моей роты по фамилии Медведев, о котором несколько позже.Вновь прибывших в воинскую часть новых молодых солдат("духов") всячески пытались зачмарить те, кто прослужил больший срок. Т.е. "черпаки", "деды" и "дембеля" в существовавшей советской градации. Вне всякого сомнения всё то, о чем я пишу сейчас и опишу ниже, почти повсеместно существовало в советские времена в воинских частях. И, как видим, существует и поныне. По крайней мере, в отдельно взятом военном городке в Печах недалеко от славного города Борисова. Поэтому войсковая часть, где зверским образом лишили жизни молодого солдата срочной службы Александра Коржича, должна быть расформирована, а все виновные понести строгое наказание по Закону.Порядки, характерные для "зоны".Во многих войсковых частях бывшего СССР дедовщина процветала. И вместо армейских уставных взаимоотношений между солдатами-срочниками, включая ефрейторов и сержантов существовали взаимоотношения и порядки,более характерные для осужденных, содержащихся в тюрьмах, или, как принято называть, на "зонах". Первый месяц моей армейской службы в Туркменистане -- до перевода на боевое дежурство на командный пункт, был для меня сущим адом. Я ночевал в одноэтажной длинной казарме ( на вид типа коровника), но вполне сносной по условиям быта. В ней имелись туалетная комната-умывальник с писсуаром, раковинами для умывания лица, пятью отгороженными кабинками для отправления нужды "по-большому" и тремя душами, а также каптёрка, комната отдыха со специальным отделением для дежурного по роте, пристройка-курилка к казарме типа беседки или веранды. Кровати в казарме были металлические, двухъярусные с пружинами. В центре казармы к потолку были прикреплены два подключенных к электросети больших пропеллера-вентилятора,которые разгоняли душный воздух и хоть как-то помогали уснуть даже в 30-40-градусную ночную жару летом. Впрочем, в первый месяц армейской службы в Мары все мои ночи в казарме, включая наряды дневальным по роте, были почти бессонными. Из-за царивших там порядков, особенно после отбоя.Развлечения "дедов" и "черпаков". Воспитание "непокорных".Не буду описывать все издевательства и унижения, которым подвергались в казарме молодые солдаты в первые полгода своей службы. Посмотрите фильмы времён перестройки ( "Делай раз", "Беспредел" и др.) -- и вы получите кое-какое представление. И хоть в каждой воинской части были какие-то особенности, но основные виды и способы издевательств над солдатами выглядели примерно одинаково.Для того, чтобы сразу зачмарить вновь прибывшего молодого солдата( "духа"), прослужившие 1 год "черпаки" и "деды"( полтора года службы) изгалялись вовсю. "Дембеля" беспредельничали реже -- их обслуживали эти самые "черпаки". Да и "дембеля" всё же немного побаивались отсрочки своего дембеля, а то и возможной отправки в дисбат.Применялись самые разнообразные методы унижения и устрашения: от просьбы-принуждения подшить подворотничок на китель "деду" или "черпаку"( это считалось меньшим "западлом" и сразу автоматически не переводило "духа" в разряд чмошников) до понуждения постирать и поутюжить носки(летом) или портянки(зимой) -- а это прямой путь в чмошники. Ну а потом дело доходило до прямых, унижающих человеческое достоинство утех, воспитательных "бесед" с избиениями за ненадлежащее исполнение "приказов" и т.д. При отказе или ненадлежащем исполнении приказа "деда" или "черпака" старослужащие солдаты вызывали молодого солдата-"духа" ( как правило, после отбоя ночью или под утро ) на воспитательную "беседу" в каптёрку.В каптёрке после короткой лекции "дедов" о том, что все через ЭТО проходили, следовало наказание: непокорному "духу" кто-то из присутствующих "черпаков" одевал сзади мешок на голову, после чего следовало избиение. Причём били по почкам, печени, в живот, откачивая периодически приседаниями, поднимая и опуская избитое тело хваткой "за шкирку". В общем, били так и до такой степени, что видимых следов побоев почти не оставалось, а внутренние органы, кишки и их содержимое были отбиты.Если пресс на животе был крепок (а у меня он был таковым: я делал на турнике 60 подъёмов переворотом), то можно было, симулируя состояние, близкое к летальному, как-то это пережить пару-тройку раз. Но не более. Потом вследствие постоянного расстройства работы внутренних органов такой солдат, как правило, становился постоянным клиентом санчасти. Как правило, после одного-двух таких избиений и пережитых стрессов молодой солдат-"дух" ломался психически, становясь "чмошником" или "чмаразом" -- этот термин был более употребительным в г. Мары. Пока не знаю, какие термины в ходу, и какая градация между солдатами существовала и существует в Печах. Надеюсь, что и этот вопрос выяснит следствие. То, что рядовой Коржич уже был клиентом санчасти, и он отдолжал деньги, чтобы избежать очередного избиения -- это указывает на то, что в Печах для молодых и непокорных солдат-срочников существовал и существует сущий АД. И его можно уничтожить только путем расформирования воинской части и самого строгого по Закону наказания виновных.Не дать себя "зачмарить"!Весь первый месяц службы в Туркменистане я всячески не давал себя морально опустить. Или, как говорили, "зачмарить"-- от слова "ЧМО" -- аббревиатура расшифровывается как "человек морально опущенный".Среди молодых солдат моей роты были в основном как бы "умеренные чмошники". Но была и парочка опущенных. Одного из них, рядового Медведева, не могу забыть до сих пор. Он был настолько зашуган, а тело от побоев настолько покрылось какими-то гниющими язвами, что такое не забудешь, ибо оно врезается в память навсегда.Этот бедняга Медведев по ночам в основном сидел и засыспал прямо на подоконнике одного из окон казармы за шторой, откуда открывался вид на дорожку, ведущую к штабу. Сидел на шухере и следил, чтобы не прозевать внезапный визит кого-либо из офицеров штаба в казарму. И хоть Медведев был постоянным клиентом санчасти, но там долго не задерживался, поскольку его уже не били.Рядовой Медведев не только стирал носки и прочее старослужащим, бегал за сигаретами, чаем и сахаром на кухню среди ночи. Но и служил потешным шутом для нездоровых утех "дедов" и "дембелей". Ну, например, помнится такое. Поручил как-то один из "дедов" рядовому Медведеву поутюжить его китель в бытовке -- отгороженной прозрачной панелью из оргстекла частью казармы. И чеканит строевым шагом рядовой Медведев в бытовку, прикладывает руку к голове, отдавая честь и громко, чтобы все слышали, произносит: "Товарищ выключатель, разрешите потревожить ваши контакты!". И лишь после такого "доклада" рядовой Медведев включал утюг в розетку и приступал к выполнению задания "деда". Пример "опущенного" рядового Медведева всякий раз всплывает у меня перед глазами, когда читаешь про дедовщину уже в беларусской армии. Поэтому ещё раз подчеркну: тому, что произошло в Печах с рядовым Коржичем, нет и не может быть никакого оправдания. Это тот случай, когда расследование фактов беспредела в Печах должно быть не только под пристальным вниманием всего беларусского общества, но и на личном контроле у Александра Лукашенко. Рядовой Александр Коржич ценой собственной жизни не дал и не пожелал превратить себя в "опущенного рядового Медведева". Рядовой Александр Коржич лишь самую малость не дожил до своего спасения -- отправки на новое место службы из проклятых и зловещих Печей.Характерный пример дедовщины.
Я, признаюсь, поначалу из-за незнания "психологии дедовщины" , немного сплоховал. И подшил подворотничок на китель одному "деду" -- он долго убеждал меня, мол, "не в падлу" и т.д. И я решил, что лучше исполнить его просьбу, лишь бы он от меня отстал. Это увидели другие "деды" и "черпаки". И, видимо, почувствовали во мне слабину. И пошло-поехало. С этого момента моя служба и моя жизнь превратилась в сущий АД.Как-то один атлетичного склада солдат-узбек по фамилии Мамутов, будучи по сроку службы "черпаком" и дежурным по роте, вручил мне постирать свои носки. И отправил меня пендалем в умывально-туалетное отделение казармы. Я, будучи уже в умывальнике и держа в руках эту узбекскую "вонь", поразмыслив, решил бросить носки в центральный решётчатый круг, куда стекала вода... Последствия этого непослушания были ужасными для меня. Мне пришлось пережить воспитательную "беседу" в каптёрке. С одеванием мешка на голову и избиениями чуть-ли не до потери сознания.И если бы тогда в каптёрку как-бы случайно не зашёл усатый, рослый и здоровый чеченец-"дембель"(ему тогда оставалось лишь месяц до демобилизации), старший сержант по фамилии Баштаев, который наорал на всех и разогнал -- неизвестно, чем бы в итоге для меня закончился тот сеанс "воспитания". У меня с тех пор сложилось какое-то своё, чисто субьективное, особое отношение к чеченцам. Умом то я понимаю, что этот "дембель" Баштаев был одним из тех, кто также придерживался дедовщины. Но у него всё же, видимо, существовал какой-то предел вместо беспредела в "воспитании" непокорных. А может Баштаев просто не хотел крупных неприятностей в роте накануне своего дембеля? Не знаю, это так и осталось для меня загадкой. Но в любом случае он для меня тогда явился одним из спасителей моей жизни и здоровья. Старшего сержанта-"дембеля" Баштаева с громовым голосом боялись в роте все: и узбеки, и азербайджанцы, и казахи, и таджики...Не говоря уж о русских и украинцах. Несколько слов о национальном составе моей роты численностью около 50 человек в первый месяц моей службы в Туркменистане. Украинцев было двое.У обоих была одинаковая кличка "хохол", из-за чего иногда возникала путаница, кого позвать и т.д. Далее о составе: один чеченец(Баштаев), один беларус(я, кличка "Бульбаш", потом, ближе к середине службы меня называли "Зона" -- как бы сокращенно от моей фамилии, а также "Петруха" -- так по ошибке как-то назвал меня, оператора-планшетиста КП авиадиспетчер командного пункта сержант Чепурной). Русских, татар и казахстанских немцев в моей роте было около половины, остальные -- выходцы из республик средней Азии и Закавказья. Солдаты-мусульмане из среднеазиатских мусульманских республик были как бы сплочённее всех остальных, вследствие чего их зачмарить было значительно труднее. При таком раскладе для "преодоления тягот и лишений армейской службы", чтобы просто выжить и не сломаться, я мог расчитывать только на себя и на чудо.Пожар в казарме.Весь первый месяц своей воинской службы в г.Мары( Туркменистан), я ходил, как говорят, по лезвию бритвы. И если бы при заступлении в наряд дневальным по роте или посыльным по штабу солдатам выдавали не один штык-нож к автомату, но и сам автомат с полным боекомплектом, как при заступлении в караул, то такие как я смогли бы в отдельно взятой воинской части на какое-то время решить проблему дедовщины.Не буду уточнять, каким способом -- каждый догадается сам. А коренным образом изжить дедовщину в воинской части, где она существует годами и десятилетиями, можно только путем расформирования воинской части и замены всего личного солдатского и офицерского состава.Моё чудесное спасение произошло спустя месяц адской службы. Но об этом чуть позже. А пока о событии, которое предшествовало моему спасению и переводу для дальнейшего прохождения службы из штаба, где я числился за штатом у майора Федотова, на командный пункт. И случилось это так.Ночью в казарме чуть было не случился пожар. Дежурный по роте рядовой Коля Зенфт, казахстанский немец, развлекался после отбоя так называемыми "велосипедами". Это когда спящему солдату между мизинцем и безымянным пальцем ноги подкладывают кусочек ваты, внутри которой -- спичечные головки с серой. И потом зажигалкой этот торчащий из-под пальцев кусок ваты поджигают зажигалкой.Когда вата вместе с кусочками серы вспыхивает между пальцев ног спящего солдата, он вскрикивает или начинает стонать и, просыпаясь, крутит ногами. То есть делает так называемое упражнение -- "велосипед".Дежурный по роте рядовой Зенфт несколько траз пытался мне сделать среди ночи "велосипед", полагая, что я уснул. Но всякий раз неудачно, поскольку я не спал. И тогда Зенфт решил сделать "велосипед" спящему подо мной на нижнем ярусе кровати солдату -- азербайджанцу по кличке "Катька" -- такую кличку он имел из-за своего писклявого тонкого голоса.В казарме стояла майская 30-градусная жара-духота, слегка разгоняемая двумя вентиляторами у потолка. Солдаты спали полуголые в одних трусах. Простынями, которые на летний период к постельному белью выдавались без байковых одеял, редко кто укрывался. У спящего подо мной на нижнем ярусе металлической кровати азербайджанца "Катьки" во время закладки "велосипеда" простыня вовсе наполовину сползла на пол.Заложив спящему азербайджанцу "Катьке" между пальцев ног вату с серой, Коля Зенфт поджёг её и быстро удалился в бытовку, чтобы впоследствии проснувшийся "Катька" не смог его заметить и заподозрить. Но из-за непредвиденной ситуации задуманное развлечение чуть было не обернулось пожаром."Катька" во сне сразу после поджога ваты с серой повернулся на бок -- и горящий кусок ваты выпал из-под пальцев на пол и поджёг простыню, которая в результате поворота "Катьки" на бок почти уже полностью сползла с кровати. Простыня резко полыхнула огнём, а вслед за ней задымелся и начал гореть ватный матрац, на котором спал "Катька"...Что потом началось -- всеми словами не опишешь! Попробую кратко.Вскочивший в диком писклявом вопле азербайджанец "Катька" пищал в яроти матом так, что все проснувшиеся солдаты в казарме затыкали уши! И вся казарма стояла буквально на ушах! А пищащий нечеловеческим писком "Катька" грозился всех "урыть нах...!"К этому писку-воплю "Катьки" добавился крик дежурного по роте Зенфта "прекратить безобразия" и быстро тушить пожар...Пожар потушили быстро. Сгорела лишь простыня и истлел матрац азербайджанца "Катьки". Мой матрац с верхнего яруса кровати, на котором я лежал и, укрывшись простынёй, наблюдал за происходящим,к счастью, не пострадал. Лишь немного почернел снизу, не успев загореться.В последующие несколько дней в казарме стоял запах гари. Но ни старшина роты прапорщик Демахин, ни офицеры штаба части происшествия, естественно, "не заметили".

* * *
О борьбе с дедовщиной в армии (Продолжение).Нельзя сказать, что в советское время не велась борьба с дедовщиной. Велась, но лишь формально и неэффективно. Например, по выявленным фактам неуставных взаимоотношений несколько раз в клубе авиабазы в Мары(Туркменистан) проходили выездные заседания суда военного трибунала, куда нас, солдат-срочников, водили в качестве зрителей. Но эти суды по известным всем причинам не давали желаемого эффекта. Да и вскрывать факты дедовщины ни командирам воинских частей в Советском Союзе, ни их офицерскому и сержантскому составу явно не хотелось. По той же причине защиты "чести мундира". И нынешнее военное начальство Вооруженных Сил Республики Беларусь, к сожалению, придерживается такого же подхода. Поэтому я ещё раз публично призываю всех матерей и отцов Беларуси требовать полного и гласного расследования дела Александра Коржича, строгого по Закону наказания всех виновных и расформирования воинской части в Печах. Если воинская часть в Печах, где погиб в результате издевательств рядовой Александр Коржич, не будет расформирована, а все виновные не будут строго наказаны -- значит ничего у нас не поменяется. Если к существующей проблеме дедовщины в армии добавить зашуганность и какую-то обреченность самих солдат-срочников, готовых потерпеть полгода издевательств, чтобы потом самим по-полной оторваться на таких же, но чуть более молодых и неопытных сверстниках, то становится понятным смысл известного изречения о Советской( читай -- Беларусской ) армии и армейской службе в целом.Для молодых ребят, не желающих терять полтора года молодой жизни, для их матерей и отцов как в советские времена, так и поныне это изречение продолжает звучать так: "Армия -- хорошая школа, но лучше пройти её заочно".И так, видимо, будет до тех пор, пока беларуская армия целиком не станет профессиональной.Зам. начальника штаба майор Федотов.Если бы судьба в самый трудный отрезок моей армейской службы свела меня не с заместителем начальника штаба авиабазы Мары-1(Туркестанский военный округ бывшего СССР) майором Федотовым, а с кем-нибудь другим -- неизвестно, каб бы всё в моей жизни обернулось. Майор Федотов был жизнерадостным человеком, любил шутить, всегда называл меня Пашей. И, естественно, в силу своей должности зам. начальника штаба имел достаточно большую власть и влияние во всем военном гарнизоне. В кабинете зам начальника штаба майора Федотова в здании штаба у меня был свой рабочий стол, чистая, отстоенная от песка питьевая вода(что было очень важно для условий Туркменистана) и.т.п. Я там писал и оформлял штабные бумаги, чертил планы полётов и в оставшееся время занимался своими делами.И вот однажды утром я, как обычно, после развода в очередной раз пришёл в штаб, в кабинет к майору Федотову на службу. Пришел сразу после очередного, в этот раз утреннего(т.е. сразу после завтрака) сеанса "перевоспитания" в каптерке казармы. Сеанс "перевоспитания" состоялся сразу после завтрака и был уже для меня вроде как в третий раз. Но на сей раз он был более интенсивным. После каких-то словесных перепалок мне накинули мешок на голову -- и началась "терапия" в область живота, печени и почек. Били еще сильнее предыдущего, и из-за утреннего приема пищи у меня потом начались какие-то "колики" и растройства. И это несмотря на мой очень сильный в то время мышечный пресс живота, когда я мог налегке выдерживать сильнейшие удары кулаком в живот.Били "аккуратно", чтоб не оставлять следов. Но не только кулаками в живот, а и в бок по печени и почкам, в том числе ботинками. Я, естественно, был предупреждён "дедами" и "черпаками", что если "стукану кому-нибудь из шакалов", то бишь офицеров, то мне не жить.Помнится, что потом, когда меня выпустили после избиения из каптёрки, мне кто-то из "черпаков"(уже не помню фамилию, всё же сказываются годы и связанный с естественным временным фактором некоторый склероз) сказал примерно следующее: "Паша, ты крепись, не унывай. Ещё пару раз отп..дят и отцепятся. Главное носки никому не стирай".Дембель ст.сержата Баштаева На дембель сержанты, как правило, уходили в звании старших сержантов. Не исключением был и упоминавшийся мной сержант из Чечено-Ингушетии Баштаев. Приказ о его демобилизации был подписан на неделю раньше, т.е. спустя три недели моей службы при штабе авиабазы в Мары. Оно и понятно, ведь в роте было всё спокойно, без происшествий. Баштаев перед самым уходом на дембель держал всех и всё под контролем, как бы в узде. И не допускал откровенных унижений и безобразий. В присутствии Баштаева в роте не было, к примеру, забавы с полётами молодых солдат-"духов" после отбоя. Это когда молодой солдат становился на табуретку на одной ноге, наклонялся, оттягивая вторую ногу и, разводя руки в стороны изображал "ласточку"-полёт самолёта.Потом по команде "деда" или "черпака" "включался режим "форсаж" -- и молодой солдат должен был как-бы выть длинной гласной "У", изображая гул самолёта. И, наконец, совершалась "посадка": когда кто-либо из присутствовавших "дедов" или "черпаков" ногами выбивал табуретку из под ног молодого солдата-"лётчика" и тот падал на пол казармы. Такие полёты молодых солдат происходили в бытовке казармы. Там был столик для утюжки парадной формы, пару розеток в стене, табуретки, электрочайник, алюминиевые кружки и т.п. Одно время имелся магнитофон "Весна", и пока он не сломался, крутили несколько одних и тех же кассет с песнями. В бытовке "деды" с "черпаками" по вечерам и после отбоя часто пили чай, посылая молодых "духов" в столовую "щибануть сахарку и чаю". Уже после убытия Баштаева из части "деды" отметили его дембель в каптёрке "бухаловом". Бухло припасли заранее: это разбавленный авиационный спирт и туркменский коньяк. Каптёрка отличалась от бытовки. Бытовка была на виду у всех , справа от тумбочки дневального при входе и представляла собой часть казармы, отгоророженной оргстеклом. Каптёрка -- это отдельное помещение, располагалась в самом конце длинной казармы и представляла собой помещение с глухой массивной дверью: что-то типа склада, где хранилась солдатская парадная форма, постельное бельё и т.п. Вспоминая сержанта-чеченца Баштаева, у меня всегда возникают ассоцииации с первым президентом Чеченской Республики Ичкерия Джохаром Дудаевым. И по манере общения, и по характеру поведения, и даже внешне оба персонажа были в чем-то схожи. После отъезда Баштаева ещё дня три-четыре в роте продолжалось "веселье". "Деды" тайно доставили в каптёрку "биксу", т.е.девушку лёгкого поведения ("тёлку", "шлюху" согласно нынешнему слэнгу). Говорили, что она ночевала в каптёрке не выходя, несколько суток. "Деды" и некоторые "черпаки" ёю сексуально утешались, поили-кормили, принося из столовой и из посылок еду-закусь. В отличие от Печей, секс-утехи "дедов" в моей воинской части в туркменском Мары в 1986-м не были публичными. Оно и понятно, ведь в Советском Союзе секса не было. Но, как потом потом шутили на эту тему: "оргазм всё-таки был".Мы, молодые солдаты, узнали о "шлюхе в каптёрке" из доносившихся то и дело из бытовки отдельных фраз "дедов"(не буду их приводить по этическим соображениям) во время их чаепития. Новый "пахан" и новый сержант-хохол.После демобилизации ст. сержанта чеченца Баштаева место негласного "пахана" роты занял сержант Мамедов, родом из Азербайджана. Дедовщина в роте усилилась.Новый "пахан" Мамедов был небольшого роста, носил усы и командовал всеми подчинёнными таким ломаным голосом-басом, с кавказским акцентом, немного гнюсавым. Почти как у "товарища Сталина" в кинофильмах.Лычки младшего сержанта получил и один из двух "хохлов", т.е. украинцев. Точно помню, что он был родом из Донецкой области, где-то из-под Макеевки, плотного телосложения, накаченный, всегда гладко выбритый... У меня в памяти остался лишь его внешний облик, мягкая манера обращения и кличка "хохол". А его фамилия из памяти напрочь исчезла. Так бывает. Но ассоциативно, если взять политических персонажей, он мне чем-то напоминает беглого экс-президента Украины Виктора Януковича. Такой же "мягкий трусоватый бандит в законе".Уже после отъезда на дембель Баштаева на мягкую просьбу этого новоявленного сержанта-хохла "не в падлу" подшить на его китель подворотничок я согласился. И сделал это вечером перед отбоем. Признаюсь, испугался пойти в каптёрку на очередной "сеанс перевоспитания". Эта проявленная мною слабость, конечно, не осталась незамеченной. "Бульбаш", то бишь я, в их понимании и воображении поддавался перевоспитанию.На следующий день, проснувшись от какого-то пинка после крика дневального "Рота,подьём!" я тоже заметил в себе эту слабину. А поскольку я всё привык делать сам, был абсолютно других взглядов по своему воспитанию и отношению к людям(не курил, -- и у меня не было нужды потом гонять молодых в поисках сигарет,спичек, занимался лёгкой атлетикой, бегал на длинные и полумарафонские дистанции) -- я и не мог представить себя в будущем в роли таких вот "дедов". А уж скатиться до уровня "опущенного" и зашуганного, с гниющими язвами по всему телу рядового Медведева(иногда "деды" о его тело папиросные и сигаретные окурки тушили)-- это было уже за гранью моих представлений о человеческом существовании. Тогда ещё в СССР бомжей на улицах не было, и мне жалко было смотреть на этого Медведева. Он напоминал убогого запуганного бомжа, а не солдата Советской армии.В такого вот бомжа постепенно "деды" и сержанты превращали в Печах рядового Александра Коржича. По имеющейся информации, его уже заставляли чистить зубной щёткой туалеты... В общем, выбора у меня было два. И оба отвратительные: или скатиться до такого вот Медведева, или перетерпеть избиения и самому потом стать таким "дедушкой Советской авиации". И внутри себя я твёрдо решил: останусь самим собой. И буду противостоять дедовщине в одиночку, чего бы мне это ни стоило.Когда через день новоявленный младший сержант-хохол снова обратился ко мне со своей просьбой "не в падлу" подшить..., я его громко при всех послал нах...! Что делать? В тот день мой вид, видимо, был не совсем обычным, очень подавленным. В мыслях всё решительнее зрели дикие планы "зарезать штык-ножом во время сна сержанта и "деда" по статусу азербайджанца Мамедова, "черпака" с ужасным писклявым голосом тоже азербайджанца "Катьку"(он "постоянно "доколёбывался" до меня по любой мелочи, не давая проходу)... А заодно и рядового "черпака" узбека Мамутова -- за те его вонючие носки..."Черпака" Мамутова я запомнил и по имени -- благодаря то ли его кличке, то ли по уменьшительно-ласкательному имени. Имя у Мамутова-старшего(потом спустя полгода в роту прибыл Мамутов-младший) было Рызыкул. Но в основном все его звали Роза. Тупой был этот узбек Роза, по-русски плохо говорил. А после того случая, как я "постирал" его носки, он обозлился на меня и постоянно доколёбывался. Причём по любой мелочи и без всякого повода. В общем, отвратительный был тип.Прокручивая эти мысли в голове, я всё время задавал себе вопросы: "Так что же делать?" , "Что, как и когда предпринять?"Атаки по "дедам" майора Федотова Моё необычное подавленное состояние тогда заметил в штабе майор Федотов. И поинтересовался, что же случилось. Я ему ответил, что вы и так всё знаете, а больше мне сказать нечего.Отдаю сейчас должное майору Федотову. И считаю его тем, кто спас тогда моё положение. И не довёл ситуацию до неизбежной трагической развязки. Майор Федотов решил действовать! И самостоятельно, несколько раз предпринимал ночные вылазки в казарму. Причем делал это профессионально, окольными путями, заходя с тыла. Так, чтобы его не заметили смотрящие. Ну, те солдаты, что сидели на шухере на подоконниках окон казармы, типа упоминавшегося мной в первой части повествования "опущенного" рядового Медведева.Майор Федотов таким вот образом пытался выявить главных стражей дедовщины в моей воинской части. Но, поскольку дедовщина была системным явлением, то выявить толком ему ничего и не удалось.И майор Федотов некоторое время стал наказывать всех "дедов" подряд. И поочерёдно того или иного "деда" посылал выкапывать и закапывать лопатой ямы в 45-градусную жару, чистить выгребные ямы туалетов и т.п. Короче, наказывал почти всех подряд из касты "дедов", включая сержантов, кого сам считал нужным.В роте, естественно, меня сразу заподозрили в стукачестве. И предупредили, что я однажды не проснусь, если стуканул и хоть кого-то заложил, т.е. назвал пофамильно.Я осознавал, что была большая вероятность того, что однажды не проснусь. Что меня ночью во время сна кто-либо из наших бывших "союзников"-- выходцев из средней Азии и Кавказа, задушит подушкой. Или зарежет штык-ножом. Но этого так и не случилось. Полагаю, по двум причинам:1) потому, что я никого из беспредельщиков не сдал. 2) благодаря действиям майора Федотова, который наказывал всех "дедов" подряд.И ещё, видимо, благодаря киргизу Джуме, о котором чуть позже.А столь активные наезды майора Федотова мне удалось объяснить "дедам" тем, что майор, видимо, прочитал мое недописанное письмо брату, оставленное у него в кабинете на моём рабочем столе. И пролежавшее там двое суток, поскольку я заступил в наряд дневальным по роте. И что в письме я описал порядки и "законы" роты. Забегая вперёд скажу, что так оно и было на самом деле. Но я умышленно оставил недописанное письмо на столе, полагая, что майор Федотов проявит интерес к тому, как и чем живет его подчинённый. Но об этом чуть позже.Киргиз Джумадылов.Был в моей роте рядовой, отслуживший год(т.е.по статусу "черпак") из Киргизии, из города Ош, по прозвищу "Джума". Фамилия его была Джумадылов. Он был студентом Ленинградского университета, занимался у-шу и восточными единоборствами. По-русски он говорил почти без акцента и ко мне относился хорошо. Я не видел, чтобы Джума как-то беспредельничал и изгалялся над молодыми солдатами-"духами". Наоборот, всегда вежливо просил молодых солдат что-либо сделать по мелочи. Обращался к молодым по имени и со словом "браток" вместо распространённого пренебрежительного "ара".Майор Федотов наказывал сеансами копания и закапывания ям на 40-градусной жаре в том числе и Джумадылова. По полной программе. В разумении майора Федотова этот каратист-ушист из Киргизии был одним из главных стражей "дедовских порядков" в казарме.Джума возмущался, но ямы копал. И как-то под вечер после очередного сеанса копания ям и чистки выгребной ямы одного из уличных туалетов гарнизона(а таковых было около 10), Джумадылов подошел к штабу базы и позвал меня на разговор. Майора Федотова в тот момент в штабе не было.До сих пор помню его первую фразу из того разговора:" Ну что, Паша, ты и меня заложил?". Я ему ответил:"Да ты чё, Джума!"Джумадылов подумал, помолчал, а потом сказал:"Ну ладно, иди".Возмущения Джумадылова не понравились майору Федотову. И он к сеансам копания добавил Джумадылову мытьё полов по вечерам в корридорах штаба. Потом, спустя год, за несколько дней до своего дембеля киргиз Джума в разговоре мне сказал, что он тогда поверил мне, что я не стукач. И что по моему поведению и поступкам он это сам определил. Джума тогда высказал своё мнение обо мне другим "дедам" и "черпакам". После чего в моей в роте к моему стандартному прозвищу "Бульбаш" добавилось "Бешеный".Я заметил, что "деды" и "черпаки" стали меня немного опасаться. Но и в то же время стали больше ненавидеть, особенно азиаты и кавказцы.Умным оказался этот парень-киргиз по прозвищу Джума. И отдаю ему должное. Хотя бы за то, что не беспредельничал. А также за то, что правильное мнение обо мне высказал "дедам". Ведь если бы высказался по-иному и решил, что я -- "стукач", то кто знает... Киргиз Джумадылов поддерживал дедовщину, но как-то особо и опосредованно. Чтоб не доводить дело до крайностей и унижений молодых солдат. В ожидании суда военного трибунала Почти все "деды", "дембеля" и "черпаки" со страхом ждали серъёзных разборок и возможного суда с последующей отправкой кого-то в дисбат. Их, "дедов", "дембелей" и "черпаков", особенно из числа "союзников"(т.е. выходцев из республик средней Азии) интересовало то, кого я "сдал". И что же я мог такого наговорить майору Федотову.Суда, естественно, никто из них так и не дождался. А я им, азиатам, когда они меня группой как-то припёрли к стенке, угрожая зарезать, поклялся " мамой, Аллахом и всем на свете", что никого не закладывал. Это, а также мнение киргиза Джумы относительно меня, по всей видимости, немного подействовало на них. А, возможно, и спасло меня.Представим, что я бы тогда совершил глупость. И настучал майору Федотову хотя бы на кого-нибудь из самых ярых беспредельщиков из числа "черпаков" и "дедов". Что бы случилось со мной ? И смог бы ли я спастись?Ответ, полагаю, очевиден: меня тем или иным способом скорее отправили бы "на свидание с Аллахом". После чего, возможно, некоторых моих обидчиков, на кого я бы "настучал", отправили бы в тюрьму и в дисбат. Но этого, впрочем, я бы так никогда и не узнал.Как никогда уже не узнает ничего о судьбе своих обидчиков рядовой Александр Коржич, проходивший срочную воинскую службу в зловещих Печах под Борисовом. P.S. Из-за длинного для формата блога текста, который я решил для истории и полноты картины не сокращать, окончание в следующей, 3-й части.

Источник: Белорусская социал-демократическая партия (Грамада)

  Обсудить новость на Форуме